– На Вашингтон, господин президент. Полный вперед.

Военный департамент не подвергся непосредственному нападению, и генерал Роуз выслал разведчиков, чтобы те выскользнули из задних окон и разведали обстановку. Надо непременно выяснить, что происходит. Разведчик, вернувшийся первым, был направлен с докладом прямо к министру Стэнтону

– Что происходит в городе, капрал?

– Довольно тихо, никто не шевелится, не считая англичан. по-моему, Капитолий горит и обстреливается. Но подобраться поближе, чтобы увериться, я не мог. Потом я выслал разведку к реке. Все наши орудия уничтожены, и многие из солдат убиты. Красномундирники все еще высаживаются, разворачиваются в боевые порядки, но многих перебили.

– Как это?

– Местные не очень-то их жалуют. Смахивает на то, что все фермеры, кто мог приехать верхом хоть на осле, направились прямиком в город, когда эти корабли вошли в Потомак. Они образовали цепь и все время стреляют, и новые подходят к ним с каждой минутой.

– Их достаточно, чтобы остановить британцев?

– Я так не думаю, сэр. Те войска регулярные, и их ужасно много.

– Мистер Стэнтон, похоже, они вот-вот ворвутся в Белый дом!

Конец был неотвратим. Обороняющиеся прекратили огонь, поскольку, когда вражеские солдаты начали ломать забаррикадированную центральную дверь, попытки обороняющихся стрелять через закрытые ставнями окна ничего не дали.

Вдруг, перекрывая нерегулярный треск выстрелов, ясно пропела труба. Повторяя все тот же сигнал снова и снова.

– Что они протрубили? Что это значит? – встревожился Стэнтон.

– Боюсь, не знаю, сэр, – покачал головой генерал. – В армии Соединенных Штатов такой сигнал не используется.

– Я знаю, сэр, – вмешался капрал. Взгляды всех присутствующих устремились на него. – Я в подразделении связи, мы знаем и все британские сигналы. Это «отбой», сэр. Вот что они трубят. Отбой.

– Но почему? – недоумевал Стэнтон. – Они же побеждают. Наши войска рассеяны и находятся под непрерывным огнем…

– Не войска! – воскликнул генерал Роуз. – поглядите, вон там, на Потомаке!

И в самом деле, на серебряной полоске реки, едва виднеющейся за верандами Белого дома, появился грозный темный силуэт. Пушки наготове, а на флагштоке развевается звездно-полосатый флаг.

Американский броненосец– спасение города.

– Какие будут приказания, господин президент? – спросил командор,

Линкольн наклонился и выглянул через прорезь в броне, покрывающей мостик. В рубке было жарко и тесно. Каково же тут будет, когда начнется орудийная пальба и по ней забарабанят снаряды, он даже воображать не хотел. Очень может быть, что в ближайшие минуты ему предстоит выяснить это на опыте.

– А что предлагаете вы, командор?

– Это ж дерево, сэр, сплошное дерево и никакого железа ни на одном корабле. А вы видели, что случается, когда дерево сражается со сталью.

– Действительно видел. Можете ли вы предложить им сдаться?

– Мог бы, но сомневаюсь, что они согласятся. Эти корабли пришли сюда сражаться и будут сражаться. Видите, они уже разворачиваются, чтобы нацелить на нас пушки.

– А корабли с войсками, их вы не тронете?

– Конечно, если только они не откажутся сдаться и попытаются бежать. Но я думаю, что они будут достаточно рассудительными, когда увидят, что станет с остальными.

Пушки «Принца-регента» окутались дымом, и по всему броненосцу раскатился лязг металла о металл.

– Ответный огонь, – приказал Голдсборо.

Так началась битва на реке Потомак.

Британцы волей-неволей вынуждены были прибегнуть к оборонительной тактике, удерживая свои боевые корабли между вражеским броненосцем и беззащитными транспортами, стоящими вдоль берега. Отступающие войска торопились с посадкой, как могли, но этот процесс требовал времени. Времени, за которое люди должны были заплатить своей жизнью.

Они вереницей двинулись на единственного врага, разворачиваясь перед целью, как Нельсон поступил в Трафальгаре. Так корабли могли один за другим по очереди обрушивать огонь на единую мишень. Но успех в Трафальгарском сражении был достигнут деревянными кораблями против деревянных. Теперь же дерево натолкнулось на сталь.

«Принц-регент» шел первым. Пока он двигался вдоль броненосца, одна пушка за другой стреляли в упор, но ядра лишь отскакивали от брони: бомбы не пробивали ее. Американский корабль не отвечал огнем, пока задняя башня «Мстителя» не поравнялась со шкафутом британского корабля. Оба четырехсотфунтовых орудия выстрелили, и массивные стальные болванки, сокрушив дубовую обшивку, пронеслись через забитую людьми орудийную палубу.

Следующим шел «Роял Оук», принявший на себя огонь второй башни; его постигла та же участь, что и его близнеца. Пушки раскатывались, люди с криками умирали, спутанные паруса и оснастка падали на палубу.

На перезарядку больших орудий уходило по две минуты. Каждую минуту одна из башен давала залп, обрушивая смерть на британскую эскадру. Корабли сражались и гибли один за другим, ужасающей ценой добиваясь ничтожной победы. Но первые транспорты уже отдали швартовы и двинулись вниз по течению. По берегу с ликующими криками носились люди, время от времени постреливая в отступающие корабли. У одного британского корабля снесло руль, и он беспомощно плыл по течению. Зрители еще громче закричали “Ура!”.

Пушки дрейфующего корабля все еще стреляли вверх по течению, когда он медленно скрывался из виду. Маленькие пушчонки, стрелявшие через неравномерные интервалы. И каждые две минуты – оглушительный грохот четырехсотфунтовых орудий.

– Мы побеждаем, мистер Линкольн, – доложил Голдсборо. – Нет никаких сомнений.

– Получил ли корабль какие-либо повреждения?

– Ни малейших, сэр, если не считать, что флагшток отстрелили. Они сбили звездно-полосатый флаг и заплатят за это жестокой ценой.

Битва при Саратоге вступила в свой третий кровопролитный день. Войска, жидким ручейком сочившиеся на подмогу американцам, прямо с поезда шли в бой. И они держались, едва-едва, но все-таки держались. Битва шла врукопашную, артиллеристы не могли стрелять из-за страха попасть по собственным войскам. Затем, в полдень, британские войска дрогнули. Они не струсили, бились изо всех сил, но все впустую. И они заколебались. Генерал Грант заметил это и понял, что надо делать.

– Контратакуем. В бой идут самые свежие войска. Отбросьте британцев, нанесите им удар по больному месту.

С ревом восторга американские войска впервые перешли в атаку. И британцы бежали.

Усталый офицер в запыленной форме козырнул, подойдя к генералу Гранту.