могу принять долг, — ехидно пропищал я. — Либо передадите моё послание в оплату.

— Передадим, — дошло до сталкера.

В общем, неспешно покатил я на байке, а десяток сталкеров потопали за мной. И нужно отметить, что следы «зачистки» были заметны. Раньше Мёртвый Город был кругом, уж хрен знает, насколько правильным. А теперь, по мере зачистки от нежити, появлялись этакие «травяные куски».

— С полевым местным договорились? — уточнил я.

— Он не слишком… договороспособен. Но не совсем озверел и на тропе не трогает. Вне её — лучше не связываться, — ответил сталкер.

А в остальном — Мёртвый как Мёртвый. Целенаправленно давящее внимание, некросом фонит, как сволочь. В общем — ничего, кроме «выгрызенных кусков» и отсутствия развалин, не изменилось.

Ну и доехал я до пятиэтажки, соскочил с самостоятельно выпустившего подножку байка.

— Ждёте здесь, смысла лезть и помогать нет. Через полчаса, не позднее, выйду.

— А если…

— Без «если», — пискнул я, да и потопал в ближайший подъезд.

Внутри всё было так же — пролом в подвал, где копошилось навство. Первый подъезд я зачистил за пять минут, обернул ставшую мне мелкой кожанку вокруг бёдер и поскакал в следующие. И за полчаса вполне уложился с зачисткой.

— Вот я поел, и силушка молодецкая ко мне вернулась, — заключил довольный и габаритный Кащей я.

К счастью, мной испытанная мгновенная «конвертация тросы-душевность» не только сработала, но и подросшему живому телу ущерба не нанесла. А то были опасения, что скукожиться я скукожился, а вот в нормальные размеры — с лопнувшими кусками, прикрытыми тросом, например.

Но было всё нормально, кожанка потихоньку росла, и приходилось её подтягивать, а то свалиться норовила.

— Дом чист. Рассказ обо мне в Восточном — плата, — озвучил я стоящим сталкерам.

— А-а-а? — потыкал знакомый в обёрнутую вокруг бёдер кожанку.

Что он подумал — до меня дошло только сейчас. Это значится, жуткий ёопырь и тентакледемон Кащей, затрахал бедную навь до развеивания. Ну… смешно. Наполшишечки, да.

А вообще, с подачи дохлого свинотраха Гоши — и пофиг. Кто-то серьёзный во все эти слухи и так, и так не верил. А свинотрахи — свинотрахи и есть.

— Бэ-э-э, — мудро ответил я, радуясь нормальному, а не мультяшному голосу. — Сие тайна великая, непосвященным недоступная.

А сам прикинул, а не зачистить ли ещё парочку домов. Но что-то внутри подталкивало «поторопиться», точнее, не «что-то», а тросы. И видимо, мне «отжираться» по условиям квеста не стоит, а стоит, для начала, навестить Арискино.

— Ладно, пошёл я. Прощайте, — деловито влез я на байк.

— Прощайте, Кащей, — растерянно ответил сталкер.

А я поехал в Арискино — интересно, всё-таки, как там карапузина-берегиня. Ну и про «молодильные яблоки» спросить не грех, хех.

26. Бережное сватовство

К Арискино я подъезжал с хорошей такой, доброй ностальгией. Лесной туннель был на месте, ну и я как вежливый Кащей даже поприветствовал Лешего:

— Гутого леса, Леший!

— Доброй дороги, Бессмертный, — ответно прошелестел лес.

Ну, с его гаремом, хех, и правда времени на личное явление не напасёсси, хмыкнул я.

И уже неторопливо стал двигать к обнесённому частоколом поселению. В полях в отдалении приветливо торчали жёпы аграрствующих пейзан. На частоколе чернёного дерева сияли зелёными огоньками глаз черепа дохлого старичья, поприветствовавшего меня в небывальщине: «Ездють тут, покоя никакого нет!» В общем — и правда ностальгично, во всю пасть улыбнулся я. Правда побольше стал посёлок, домов под сотню уже, отметил я.

Ну и притормазил у приоткрытых врат, а на меня буквально накинулась, чуть не сбила с байка мелкая карапузина, в белом сарафане, с венком цветов в волосах. И на костяной ноге. Подбежала и обняла.

— Эта… — высокоинтелектуально выдал я. — Привет, Арсика.

— Привет, Кащей, — пробурчала в кожанку берегиня. — Ты надолго? Соскучилась и… неважно.

— Это… Арис, — совсем офигел я. — Я как бы женат и всё такое. И ты это, вообще — возраст свой физический помнишь?

В ответ на это карапузина от меня чуть отстранилась, полупала удивлённо глазами… И заржала так, что аж на траву шлёпнулась. Ржёт заливается, ногами болтает. Учитывая, что одна — скелета, зрелище специфическое. Впрочем, и не на такое насмотрелся так что ужасаться не стал, подождал, пока проржётся, оскалился ехидно и уточнил:

— Чего ржём?

— Хих, да я… хи-хи-хи… Хотя, я не против, — важно покивала карапузина. — Лет через пятьдесят можно будет.

— Я женат вообще-то!

— А Малахитница против не будет, — отмахнулась карапузина.

— Какая, нафиг, Малахитница?! — офигел я окончательно. — У меня жена — Елена Зелёная, за кроткий нрав и добродетели прозванная в народе Вредной! Гоблинша, если что, — уточнил я.

— Да?

— Да!

— А с Малахитницей у тебя что? Вся небывальщина гудит! — прокурорски прищурилась на меня Ариска.

— Деловые отношения у меня, блин! Я — Кащей верный! И вообще, что за бардак-то! Мне ещё отчитываться?! — начал звереть я.

— Лукавишь, Бессмертный, — уже совсем серьёзно уставилась на меня девчонка.

— Так. У Кащея Бессмертного с Малахитницей БЫЛ роман. До конца был. Так понятно?!

— А-а-а… так — понятно, — кивнула Ариска. — Ну ладно. Но ты бессмертный, так что лет через пятьдесят навести… ой не могу, хи-хи-хи! — опять захихикала Ариска.

— Же-нат я.

— Так с женой и навести, поговорим по девичьи…

— Ариска, блин! — возмутился я. — Хорош!

— Ладно-ладно. А «неважно»… Виноваты мы все перед тобой…

— Само собой, виноваты, — важно покивал я. — Кто сами свинотрахи, кто наполшишечки. Но моё Бессмертие милостиво вас простило, да.

— Это хорошо. Но лет через пятьдесят — жду, Бессмертный, — подмигнула мелкая язва.

— Посмотрим, — нейтрально ответил я.

Ну а что ей ещё сказать-то? Затроллит ведь и ржать будет, блин. Да и в детском теле взрослой женщине несладко, видно, да и… ну скажем так, подозреваю что даже среди извращенцев-русалкофилов, игнорирующих гнилое нутро, не слишком много найдётся достаточно утонченных, чтобы нога скелета у любовницы не мешала.

С Горынычем девку лет через пятьдесят познакомлю, коварно придумал злодейский я. А что? Оторвётся за десятилетия воздержания, хех.

Ну… посмотрим, в общем, махнул я лапой на вопрос личной жизни мелкой берегини. И с Ленкой посоветуюсь, кстати, а для этого — надо Зелёнку мою разбудить.

— Так, Арис, вопрос, важный: ты что про молодильные яблоки знаешь? — начал отрабатывать «квестовую программу» я.

— Молодильные яблоки, — протянула, нахмурившись, девчонка, а небывальщину хитро, хоть и несильно всколыхнуло. — Сложный био-магический конструкт на основе витала, — серьёзно продолжила она. — Активирует выработку стволовых клеток организма, возвращая его к пиковому периоду — девятнадцать-двадцать лет. Серьёзного вмешательства в фенотип, — задумалась она на несколько секунд, — не производит. Утерянные конечности и органы не вернёт. Но при наличии пусть больного и