Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ка-Поэль появилась несколько мгновений спустя. Только что он шел в одиночестве, стараясь не замечать взглядов тех, кто видел, как он сломал руку профосу, а в следующую минуту она уже шагала рядом с таким видом, будто ничего не произошло.
– Где ты пропадала?
Ка-Поэль не стала ничего объяснять.
– Ладно…
Таниэль стиснул зубы. Бездна! Профосы получили приказ арестовать его. Рано или поздно они это сделают. Что он может предпринять? Сломать руки всем профосам?
– Если они появятся снова, исчезни точно так же, как сейчас. Не хочу, чтобы они тебя схватили.
Она кивнула.
Таниэль почувствовал, что по мере приближения к передовой невольно ускоряет шаг. Он свернул чуть в сторону и направился к кухонным палаткам.
Таниэль нашел того, кого искал, в третьей по счету палатке. Шеф-повар Михали осматривал бочки. В одной руке он держал кусочек древесного угля, а в другой – лист бумаги. Его длинные темные волосы были связаны в хвост на затылке.
– Добрый день, Таниэль, – сказал Михали, не оборачиваясь.
Таниэль шагнул ближе, полог палатки опустился у него за спиной.
– Мы знакомы?
– Нет. Но я дружен с вашим отцом. Пожалуйста, входите.
Таниэль предусмотрительно остался стоять возле полога. Ка-Поэль зашла следом за ним и без видимого стеснения уселась на бочку в углу.
– Тамас погиб, – напомнил Таниэль.
– Ах, не говорите глупостей! Вы ведь сами не верите этому.
– Я приехал, чтобы узнать, правда это или нет.
Михали по-прежнему не оборачивался. Но даже сейчас Таниэль чувствовал его харизму, заставившую порохового мага изменить намерения. В нем было что-то необычное. Возможно, запах? Нет. Что-то более тонкое. Просто легкий оттенок дружеского участия.
– Тамас определенно жив. – Михали медленно шевелил губами и загибал пальцы, пересчитывая бочки в углу палатки. – Как и большая часть Седьмой и Девятой бригад. Прямо сейчас их настойчиво преследуют три кезанские кавалерийские бригады и шесть бригад пехоты.
– Откуда вам все это известно? – недоверчиво фыркнул Таниэль.
– Но ведь я же воплощение Адома.
– Так. Значит, вы действительно считает себя богом?
Михали наконец обернулся и вздохнул, делая пометки на листе. Его пухлое продолговатое лицо намекало на смешение в нем адроанской и росвелеанской крови. Белый фартук был испачкан мукой и кровью, кусочек картофельной шелухи прилип к чисто выбритому подбородку повара.
– В это так трудно поверить? Вы же сами пытались убить другого бога.
– Я видел, как Кресимир спустился с неба, видел его лицо. Я смотрел на него и чувствовал каждой своей частичкой, что передо мной бог. А вы…
Таниэль умолк и поглядел на повара, ожидая неминуемой вспышки гнева.
– Не такой? – Вместо того чтобы обидеться, Михали рассмеялся. – У Кресимира всегда лучше получалось выглядеть величественно. Вашему отцу потребовалось много времени, чтобы поверить. Думаю, с вами нужно поступить проще.
Михали приблизился к Таниэлю и опустил ладонь ему на голову. Но в последний момент остановился и отдернул руку. Таниэль заметил, что она дрожала.
– Можно? – спросил Михали у Ка-Поэль.
Она повернулась к нему, взглядом разрешая попробовать.
Михали еще раз вытянул руку к Таниэлю. Чем ближе она становилась, тем сильнее дрожала, словно преодолевая сопротивление невидимой силы. Наконец пальцы повара коснулись кожи Таниэля.
Между ними проскользнула искра.
Затем словно вся вселенная вспыхнула в голове у Таниэля. Бесчисленные годы промелькнули перед ним настолько ярко, будто это были его собственные воспоминания. Он видел, как Кресимир первый раз спустился с небес, затем почувствовал, как бог призывает своих братьев и сестер, чтобы помочь ему воссоздать Девятиземье. Он стал свидетелем хаоса Сумеречной эпохи и непрерывного движения веков. Срок человеческой жизни проносился мимо в мгновение ока.
А затем это все исчезло.
Тяжело дыша, Таниэль отшатнулся.
Несколько месяцев назад Ка-Поэль проделала с ним нечто подобное. Он затаил дыхание, захваченный величием событий и силой эмоций, хотя все видение длилось лишь несколько мгновений.
Это были воспоминания о двух тысячах лет.
Таниэлю потребовалось время, чтобы прийти в себя. Справившись с собой, он произнес:
– Вы бог.
И на сей раз это был не вопрос.
– «Бог» – забавное слово. – Михали вернулся к осмотру своего имущества. Сделал пометку на листе бумаге и молча пересчитал мешки с луком. – Оно подразумевает всемогущество и всезнание. Позвольте заверить вас, что я не обладаю ни тем ни другим.
– Тогда кто же вы?
Бо когда-то сказал, что боги были просто могущественными Избранными. Но как Михали, обладая такими воспоминаниями, мог оказаться не богом?
– Дело не в названии! – Михали всплеснул руками. – Чтобы долго не спорить, скажем, что да – я бог. Не думаю, что у нас есть сейчас время на теософские диспуты. Пожалуйста, садитесь.
Михали поднял винную бочку, словно она весила не больше двух-трех фунтов, поставил ее рядом с Таниэлем и отправился за другой.
Таниэль попытался подвинуть бочку хотя бы на несколько дюймов. Ничего не вышло. Он нахмурился, а затем посмотрел на Михали, несущего одну бочку для себя, а другую – для Ка-Поэль.
Она вдруг непринужденно провела пальцами по руке бога-повара.
– Нет, девочка, – произнес Михали тоном любящего отца, выговаривающего за что-то своей дочери, – не делай так больше.
Он мягко коснулся ее ладони.
Вспыхнуло пламя, и Ка-Поэль отскочила, дуя на свои пальцы и хмуро глядя на Михали. Неужели она пыталась вырвать волосок из его руки?
Михали взгромоздился на винную бочку.
– В отличие от своих братьев и сестер, я решил остаться в этом мире после основания Девятиземья. Тайно, разумеется. Но все это время я изучал то, что меня окружало. – Взгляд Михали сделался отстраненным, словно он видел что-то недоступное Таниэлю. – Далекие звезды красивы и достойны внимания, но здешние люди показались мне настолько разными и полными очарования, что я не смог их оставить.
Михали поглядел на Ка-Поэль:
– Я изучал и Всевидящих. Правда, не очень подробно. Оказавшись в Дайнизе или Фатрасте, вдали от Адро, я сразу ощущал, как начинает таять моя сила. Я никогда не понимал, зачем Кресимир и остальные покинули этот мир. Они дразнили меня домоседом за то, что я не желал исследовать вселенную. Как бы там ни было, Всевидящие владеют невероятной магией. Отличающейся от всего, что Кресимир или кто-либо другой могли вообразить. Моя дорогая, вы действительно пугаете меня. Такой потенциал!