Альтер подмигнул Максу.

— Гениально… — только смогла выдохнуть Дэз, глядя на Альтера. — Он… Он как живой! С ним можно… разговаривать!

— У меня встроенный детектор лжи, и он подает сигнал, что ее сердечный ритм слишком неровный, — сказал Альтер. — Это значит, она что-то скрывает. Она волнуется. Говорит не те фразы, которые хочет. Она пришла сюда с какой-то целью. Только никак не решится сказать, зачем именно.

— Вот и поговорили, — улыбнулся Макс.

Дэз не могла отвести взгляда от цифрового привидения Аткинса.

— Он как живой, — повторила она.

Дневник доктора Павлова

15 сентября 2054 года, 18:23:12

Токийский хайтек-мегаполис

Штаб-квартира Бюро

информационной безопасности

Меня вызвали поучаствовать в совещании, точнее сказать, выяснении отношений между Бюро и Интерполом. Его шеф — Яков Фаворский — прибыл к Буллигану с целым списком «спорных вопросов».

Совещание проходило в комнате за кабинетом Буллигана. Судя по количеству «антиантенн», — ящиков с отрицательным излучением, которые по принципу «черной дыры» поглощали любые волны, — разговор предстоял серьезный. Настолько, что главы обеих гражданских спецслужб могли лишиться своих кресел, если хотя бы одно слово просочится наружу. Я и не думал, что Буллиган нуждается во мне настолько, чтобы доверить присутствие на подобном совещании. Интересно, чем я его к себе так расположил?

— Вы можете объяснить, ради чего мы впустили в Элладу, самую охраняемую зону комфортного проживания, террориста, которого во всем лотек-пространстве уже считают преемником Джокера?

— Ради победы Громова в Олимпиаде, — спокойно ответил Буллиган. — Евгений Климов, наш аналитик, считает что Инферно сможет идеально подготовить команду.

— Кстати, о Евгении Климове…

Фаворский подозрительно покосился на меня.

— Когда мне доложили, что вы, Буллиган, подали запрос на полный аватар для несуществующего гражданина, который не является вашим агентом, я заинтересовался, сопоставил некоторые события… И поехал в Джа-Джа Блэк. Знаете, что я там обнаружил? Что в ячейке доктора Павлова лежит некий Мирко Другович, личностного аналитика Аткинса в морозилке нет.

— Вы всегда были удивительно догадливы, — сказал Буллиган с такой улыбкой, что становилось неясным — комплимент он только что сказал или издевку.

— Хорошая маскировка, — Фаворский одобрил работу доктора Просперити и наконец перестал меня разглядывать. — Итак, что насчет Инферно?

— Пока он готовит Громова к Олимпиаде, мы все будем делать вид, что его поддельный набор документов на имя Пола Смита нас нисколько не смущает. Как только Громов победит…

— Хорошо, — Фаворский скривил свои тонкие губы. — Тогда… Алекс Хоффман. Недавно он потребовал, чтобы я поднял все досье Громова и попытался найти там хоть что-нибудь дающее повод для ареста. Я поднял…

— Нашли повод? — Буллиган едва заметно напрягся.

— Конечно, — Фаворский улыбнулся, — повод не ахти какой, арестовать по нему можно любого гражданина старше трех лет, но вполне законный.

— Хакерство… — выдохнул Буллиган, откидываясь назад в кресле.

— Да, парочка взломов паролей для входа на игровые арены, нелегальное копирование софта, уничтожение нескольких спам-серверов, — Фаворский уставился на шефа Бюро немигающим взглядом.

— Но вы же понимаете, ради чего все это делается? — сердито спросил его тот.

— Еще как! — из горла Фаворского вырвался хрипловатый сухой смешок. — Все понимают! Алекс хочет, чтобы кроме остатков газа ему принадлежали и Сеть, и самая перспективная разработка в области софта за всю его историю.

— И что, по-вашему, случится, если он все это получит? — Буллиган склонил голову чуть набок.

— Поэтому я сюда приехал, — шеф Интерпола встал и начал нервно расхаживать по маленькой комнате. — Уход Хелены Наварро меня крайне огорчил. Я даже пытался предложить ей помощь в борьбе за место Председателя Торговой Федерации… Но она категорически отказалась.

— Да, это было не в ее правилах — использовать спецслужбы для войны с конкурентами, — вздохнул Буллиган.

— Я думаю, мы должны выработать некую общую стратегию, которая позволит нам сдерживать диктаторские порывы Алекса, — Фаворский нахмурился. — Судя по тому, как вы оберегаете Громова, у вас есть какие-то планы на его счет. Могу я их узнать?

Буллиган смотрел на него долго, изучающе, потом перевел взгляд на меня.

Я понял, что он ждет совета — можно ли доверять Фаворскому. Насколько шеф Интерпола, известный своей скрытностью и беспринципностью, искренен в своих намерениях остановить Алекса Хоффмана? А что, если это просто способ разведки? Что, если Фаворский просто забрасывает наживку в надежде выяснить, какие у Бюро есть планы и козыри?

Фаворский тоже посмотрел на меня.

— Кстати, вы не знаете, почему Хелена сдалась без боя? — спросил он.

— Это случилось уже после приведения моего приговора в исполнение. Я могу только предполагать. Думаю, это как-то связано со смертью Роберта, обстоятельства которой мне никто из вас толком не может сообщить.

Буллиган и Фаворский переглянулись. Похоже, им обоим есть что скрывать на этот счет. Как только они нашли эту точку соприкосновения, напряжение в комнате стало не таким ощутимым. Да, у них определенно есть какой-то общий секрет…

— Рободом начал слушаться Макса Громова еще до того, как произошла официальная смена владельца, — сказал я. — Вам это не кажется странным?

— В самом деле? — лицо шефа Интерпола все равно осталось бесстрастным. — И что это значит? Я бы с удовольствием присоединился к вашим маневрам против Хоффмана, если бы вы хоть что-нибудь рассказали!

— Понимаю вашу иронию, — я улыбнулся, — но проблема в том, что мы сами еще толком не разобрались в ситуации. Произошло нечто глобальное. Настолько большое, что мы не можем понять этого сразу. Поэтому пока просто наблюдаем.

— И наша единственная задача — обеспечить полную безопасность Громову, — добавил Буллиган. — Вы с нами?

Фаворский прищурился, потом вздохнул. Первый раз я увидел на его лице далекий отголосок эмоции. Нечто похожее на разочарование.

— Хорошо. Я понимаю. У вас есть все основания думать, что я действую по заданию Алекса, — сказал он. — Надеюсь, некоторые усилия с моей стороны, дабы убедить вас, что мы союзники, будут более весомым аргументом, чем просто слова. Я не стану сообщать Хоффману о том, что Громов в прошлом хакер.

— Я тебе доверяю, Яков, — перебил его Буллиган. — Доктор Павлов сказал правду. Ни я, ни доктор Синклер, никто на свете пока не может понять, что именно сделал этот мальчик и на что он способен в будущем. Все, что мы делаем, — это… В общем, я просто уверен, что Алексу не нравится Громов, и хочу защитить парня. Хотя бы из чувства благодарности. Как-никак, но он рисковал жизнью, чтобы нас всех спасти. Ты, конечно, можешь считать меня старым сентиментальным дураком.