— Да здравствуют вольные дети гордого, непобедимого Мопрачема!

Уже второй раз гордый корабль «Тигров Мопрачема», детище американского инженерного искусства, выходил победителем, оправдывая начавший слагаться вокруг него ореол непобедимости. Несмотря на ужасный толчок, произошедший при столкновении с неприятельским судном, не только машины крейсера стойко выдержали сотрясение, но даже нос оказался почти совершенно неповрежденным, и таран сохранил свою прежнюю разрушительную силу.

«Властитель океана» ни на минуту не замедлял своего хода. Сандакан и Янес, зная, что их преследуют, и не без основания предполагая, что цель их крейсирования в этих водах уже разгадана неприятелем, рассчитывали добраться до устья Синтанга, опередив преследователей по меньшей мере на двадцать четыре часа. Это было необходимо, чтобы принять меры к защите бригантины и, если представится возможность, войти в непосредственный контакт с вождями даяков.

Оба были уверены, что бригантина пока еще цела: она должна была укрыться где-нибудь среди бесчисленных островков и отдельных скал у берегов и там ожидать прихода «Властителя океана».

— Если черт не вмешается в наши дела, мы уладим все раньше, чем союзники поспеют на бал! — обратился Янес к Сандакану.

— А что же они-то предпримут теперь? — вмешался в разговор Тремаль-Наик.

— Постараются отрезать нас от моря между Синтангом и Редиангом, чтобы заставить передвигаться по берегу. Ну да авось не успеют! — объяснил Янес.

— Да, не успеют, если только мы в самом деле не встретим тут нашего главного таинственного врага, сына Суйод-хана. Ты слышал, что кричал нам Морленд?

— А хотя бы и так. Не может быть, чтобы в его распоряжении имелся целый флот! Во всяком случае, что начато, то надо довести до конца.

—Ах, Янес! Ты относишься слишком легко ко всему этому. Почему, в самом деле, в распоряжении сына Суйод-хана не может оказаться целого флота? Разве туги не обладали колоссальными сокровищами?

— Да, я сам видел в подземельях Раймангала массу бочек, наполненных золотом! — отозвался подошедший к разговаривавшим Каммамури.

— Возможно, возможно! — нетерпеливо пробормотал Янес. — Но ведь все это золото так и осталось там, потому что подземелья затоплены водой.

— Да, конечно. Но я слышал, — стоял на своем Каммамури, — что и кроме этих богатств неисчислимые суммы были положены тутами на имя их различных агентов в разные банки не только Индии, но даже и самой Англии.

— А, чтоб тебя! — крикнул Янес, терпение которого окончательно истощилось. — Ты хочешь испортить мне весь аппетит? К черту! Ну и пусть их… Мы померимся еще раз с ним силами, как мерились не без успеха до сих пор. А в конце концов мне уже это надоело. Путают нас этим таинственным сыном и наследником Суйод-хана, как воробьев на огороде разгоняют пугалом. Желал бы я посмотреть поближе на это страшилище. Проверил бы, похож ли он на своего блаженной памяти родителя, которому Сандакан собственноручно перерезал глотку.

— Да. А все же ужасно жаль, — отозвался задумчиво Тремаль-Наик, — что сэр Морленд так и не дал нам более или менее подробных указаний относительно нашего врага.

— Еще чего захотел? — пробормотал Янес. — А я убежден, что сам-то сэр Морленд на службе у этого потомка Суйод-хана.

— Так почему же, сахиб Янес, — откликнулся живо Каммамури, — вы не всадили в его голову заряд картечи, когда он чуть не потопил наше судно своей миной? По крайней мере избавились бы от одного из опаснейших врагов.

— Может быть, и напрасно пощадил я его, да… да было бы, по совести, жаль ухлопать такого отчаянного парня.

— Правда! — поддержал Янеса неожиданно для других Тремаль-Наик. — С нами он обращался по-рыцарски. Особенно когда я и Дарма были в его руках. В первые дни он держался очень сухо, это верно. Но что из того? Я замечал изредка, что он глядел на меня враждебно, и это меня очень тревожило. Но потом он смягчился…

— Ax-ax! — засмеялся Янес, раскуривая новую сигару. — И ты так и не смог догадаться, почему с ним случилось такое чудесное превращение?

Не дожидаясь ответа Тремаль-Наика, португалец направился к выходу из каюты, где в этот момент показались Дарма и Сурама.

— Ну, дети мои! — обратился он к девушкам. — Вы перепугались, когда произошло столкновение? Но больше бояться нечего. Мы прошли.

Потом, наклонившись к бледной и, видимо, волнующейся Дарме, он заглянул ей пытливо в глаза.

— Спасибо вам, Янес! — прошептала Дарма, сжимая руку португальца.

— За что?

— Я знаю, я слышала все-все. Вы пощадили… его, сэра Морленда.

— Пустяки, дитя. Ведь, правда же, тебе было бы тяжело, если бы этот отчаянный молодец погиб?

— Да, да! — содрогнулась всем телом девушка. — Я люблю его. Это что-то роковое…

— Пустяки, пустяки, говорю я тебе. Погоди. Вот кончится эта война, все наладится. Я знаю, и он тебя любит. Вы будете счастливы…

— Однако сэр Морленд хотел потопить наше судно? — вмешалась Сурама.

— Кто тебе это сказал? Просто хотел подорвать его, чтобы, пользуясь замешательством, похитить Дарму. Но потопить? Нет, это не делается так легко, моя милая Сурама. Но что это? Кажется, туман рассеивается» Как будто светает. Посмотрим, гонятся ли еще за нами корабли союзников.

В самом деле, утренний бриз разгонял последние волны тумана. И когда окончательно прояснилось, стало видно, что море, насколько хватало взор, пустынно. По всем признакам корабли нападающих, не пытаясь соперничать в скорости с «Властителем океана», отстали и предпочли ретироваться ко входу в бухту Саравака. На севере тоже не было видно ничего. Только чуть синели вдали очертания берегов Борнео.

Весь этот день крейсер мчался, ни на минуту не замедляя бешеного бега: Сандакан стремился использовать свободное время, для того чтобы без помехи встретиться с бригантиной. И перед заходом солнца судно находилось уже в водах, омывающих берега Синтанга.

— Ну, кажется, хоть на время, но нас оставили в покое! — сказал Янес, обращаясь к Харварду, стоявшему на палубе вместе с Дармой.

— Да, на время! — отозвался Харвард. — Но через несколько дней, может быть, через сутки, музыка заиграет снова.

Заход солнца в этих морях представлял поистине великолепную, несравненную картину, и невольно им залюбовался даже Янес.

Прошло еще два часа, и «Властитель океана» добрался почти до устья Синтанга, от которого его отделяло не больше полудюжины миль. Бригантины не было видно. Тогда крейсер повернул на запад, рассчитывая обследовать местность, изобилующую рифами и маленькими островками, среди которых могла укрываться бригантина, если только она не рискнула подняться по реке. Но, по общему мнению, его капитан, опытный и старый соратник Сандакана, не мог бы поступить так неблагоразумно.