— Моя сладкая мокрая девочка, хочешь меня, скажи? — рокочет Никодий, продолжая двигать пальцами, отчего внутри меня опять закручивается огненная воронка и я бесстыдно двигаю бедрами ему навстречу. — Скажи, чего ты хочешь, любимая?

— Тебя-а-а, — срывается с моих губ вместе с новым стоном наслаждения.

Он поднимается и я с замиранием сердца слышу, как вжикает молния на брюках. Разлепляю отяжелевшие веки и с голодной жадностью наблюдаю, как он направляет в меня свой член. Горячая головка мягкой лаской трется по моей истекающей влагой промежности, заставляя меня тонко захныкать, прежде чем большая твёрдая плоть одним ударом заполняет меня до отказа. Никодий склоняется ко мне и впивается в губы, сминая их, выпивая моё дыхание и ловя мои стоны, и начинает жестко вколачиваться в моё распахнутое для него тело, творя абсолютное безумие с моим разумом, заставляя разлетаться на осколки и собирать себя обратно, чтобы вновь и вновь тонуть в даруемом им наслажденнии.

— Те, кто утверждает, что мириться просто приятно, явно не умеют этого делать, как надо, — бормочет мне в волосы мой ненасытный демон, спустя какое-то время, лёжа на диванчике и прижимая к себе моё всё ещё подрагивающее тело. — Может стоит тебя почаще злить?

Хочется возмутиться, но сил на это пока нет.

— Я ведь с тобой не только о клятве хотела поговорить, — признаюсь ему, целуя солоноватую кожу на мощной груди.

Чувствую животом, как заинтересованно поднимается один весьма впечатлительный орган моего мужчины.

— Не только, говоришь? — от одного этого голоса у меня пальцы на ногах поджимаются и низ живота снова сводит сладкой судорогой. — Я готов, малыш. Излагай, что ещё тебя беспокоит.

— Ты невыносим, — вздыхаю, пытаясь унять свои гормоны пляшущие на пару с инстинктами. — Это важно, Нико. Мне нужно сходить домой.

— Зачем? — напрягается он.

— Хочу забрать инфовизор, если он там по-прежнему есть?

— Чем тебя не устраивает тот, что я тебе дал? Если хочешь модель получше, приобрести не проблема, — похоже Никодию моё желание совершенно не пришлось по вкусу. Впрочем, это было ожидаемо.

— Мне нужен не обычный артефакт? Тот, что остался у меня дома, сделан специально под меня, идеально настроен под мой мозг и мой дар. С его помощью я могу найти кого угодно. Взломать почти любую базу данных.

Мой демон некоторое время сосредоточенно молчит и мне кажется, я буквально чувствую, как щёлкают шестерёнки в его голове.

— Кого ты собираешься искать? — закономерно находит основную причину моей просьбы Никодий.

— Хозира Тошэску, — признаюсь, прислушиваясь к мерному стуку большого сердца под моей щекой.

Пару секунд он соображает, кто же это такой, а потом уточняет.

— Учёный? Вирусолог?

— Да.

Зачем, Никодий не спрашивает. И так всё понимает.

— Мне не нравится идея с использованием инфовизора, который для тебя сделали по приказу Сорра, — жестко чеканит мой демон. — Мы сходим в твой дом и заберём эту штуковину, но лишь для того, чтобы мои люди её изучили и создали для тебя безопасный аналог.

Поднимаю голову и встречаюсь с его непреклонным взглядом. Ещё и брови вскинул, словно подначивая возразить. Возразить, конечно, хочется, но я не дура и признаю его правоту. Компромисс, значит? Ладно.

— И сколько времени это займёт? — интересуюсь, ощущая, что медлить как раз не стоит.

— Думаю, пару дней.

Понимающе киваю, закусывая губу.

— Хорошо. Тогда, пока это будут делать, поможешь достать обычный, но как можно мощнее? Мне, кажется, что найти этого Хозира сейчас крайне важно.

Мужское тело подо мной напрягается и в серых глазах появляются стальные блики, когда Никодий осознаёт степень моей обеспокоенности.

— У тебя есть какие-то основания?.. — уточняет он, поглаживая мою спину.

— Нет, если не считать таковыми, грызущие меня предчувствия. Мне кажется… точнее, не так. Я уверена, что со смертью Сорра угроза полностью не исчезла.

Мужчина кивает, словно мои слова совпадают и с его выводами.

— Хорошо. Твои предчувствия уже сами по себе веский повод действовать. Так что не вижу смысла тянуть. Займёмся этим сегодня же.

Родительский дом встретил меня тишиной, спёртым воздухом и разгромленными комнатами. Меня тут очень бурно искали, как и зацепки, куда я могла деться. Сдерживая клокочущую внутри ярость, быстро обхожу все помещения, оценивая ущерб. Несмотря на то, что ни я ни Савари жить сюда уже не вернёмся из соображений безопасности, отказаться полностью от родных стен, что помнят нашу семью, я не в силах. Это, словно кусок себя оторвать. И видеть, как бездушно уничтожены дорогие моему сердцу вещи, очень больно.

— Где этот твой инфовизор должен быть?

Спрашивает Никодий, врываясь в мои мысли. Встряхиваю головой, смаргивая набежавшие на глаза слёзы. Некогда раскисать.

— В спальне. Я обычно там работала.

Спальню мы обыскиваем вдоль и поперек, а затем и другие комнаты. Инфовизора нет.

— Его скорее всего забрали? Ты оставляла на нём какую-нибудь информацию, что может привести к тебе? — спрашивает демон, рассматривая разбитую рамку с запечатлением, где папа держит на плечах Ави, свободной рукой обнимая нас с мамой.

Я склоняюсь и вытряхиваю бумажную карточку из осколков стекла. Заберу с собой.

— Нет. Я всегда тщательно подчищала историю запросов. И искала с его помощью только тех, кого требовал найти Сорра. А в твой дом и вовсе смогла шагнуть, посмотрев на тебя вживую и запомнив ауру.

Вспоминаю, как испугалась тогда, когда он почувствовал неладное и посмотрел прямо на меня поверх своей газеты.

— Я помню. Ты зацепила меня с первого взгляда, — усмехается Нико. — Я ещё понять не мог, что с этой горячей крошкой не так. Пойдём домой, малыш?

Киваю, сглатывая. Когда-то я наберусь сил и вернусь сюда чтобы навести порядок. Но не сейчас. Пока что я к этому не готова. Да и опасно здесь задерживаться. Никодий полномасштабно развернул зачистку ордена Ламьер, вскрыв попутно по своим каналам столько грязи, что с политических кормушек послетали многие их ставленники. Но всё равно существует вероятность, что кто-то из знающих обо мне саттелитов уцелеет.

— Пойдём, — киваю, переплетая наши пальцы.

На след Хозира я вышла на следующий день. С обычным, хоть и довольно мощным инфовизором дело двигалось не так быстро, как мне бы хотелось, но всё же двигалось. Методично выискивая любые доступные крохи информации я постепенно проникалась этим человеком, настраиваясь на его личность и сущность. Это было нелегко. Он ощущался как-то нечётко, наверное. В собственном доме, который для меня пробил Никодий, его не было, как и ни в одном из упоминаемых в инфосети мест. Оставалось идти прямиком к самому Ташеску. И спустя ещё день я решилась, чувствуя, что промедление будет стоить… возможно его жизни. Внезапная догадка вспыхнула и осела в моих мыслях сигнальным маяком. И чем больше я об этом думала, тем больше начинала верить, что вирусолог действительно ощущается, как очень больной, возможно даже при смерти.