С такой точки зрения, т. е. если речь идет об условиях, способствующих самоактуализации или здоровью, благоприятной окружающей средой (теоретически) является такая, которая обеспечивает необходимые исходные материалы, а затем освобождает дорогу и отступает в сторону, чтобы позволить (рядовому) организму самому выразить свои желания и запросы и сделать свой выбор (постоянно помня, что часто он выбирает отсрочку или отказ в пользу других и что другие люди также имеют свои желания и запросы).

Стараясь составить представление о новой концепции соответствия норме и ее взаимосвязи с условиями окружающей среды, мы сталкиваемся с еще одной важной проблемой. Одним из ее теоретических следствий является то, что безупречное здоровье, по всей вероятности, нуждается в идеальном мире, в котором оно сможет существовать. Исследования же показывают, что это не совсем так.

В нашем обществе, которое весьма далеко от совершенства, можно встретить чрезвычайно здоровых людей. Разумеется, эти люди не совершенны, но они настолько прекрасны, насколько мы можем себе представить. Возможно, в наше время и в нашей культуре мы просто еще не знаем, насколько совершенным может быть человек.

В любом случае, исследователи установили важный момент: индивид может быть более здоровым, причем значительно более здоровым, чем культура, в которой он существует и развивается. Это возможно в первую очередь благодаря способности здоровых людей стоять особняком по отношению к своему окружению; можно сказать, что они живут согласно собственным внутренним законам, а не подчиняясь давлению извне.

Наша культура в достаточной степени демократична и плюралистична, чтобы обеспечить индивиду свободу и возможность иметь тот характер, который ему нравится, до тех пор пока его поведение не принимает угрожающий или пугающий характер. Здоровый человек, как правило, не слишком выделяется в обществе; он не носит необычную одежду и не отличается эксцентрическими манерами или поведением. Он обладает внутренней свободой. При условии того, что он независим от одобрения или неодобрения других людей и ориентируется скорее на собственную оценку самого себя, он может рассматриваться как психологически автономная личность, т. е. личность, относительно независимая от культуры. Толерантность и свобода во мнениях и склонностях являются при этом ключевыми моментами.

Подводя итог, можно сказать, что, несмотря на то что благоприятные условия взращивают достойную личность, эта взаимосвязь не является абсолютной, более того, определение благоприятных условий должно заметно измениться с учетом духовных и психологических факторов наряду с материальными и экономическими.

Я получил огромное удовольствие, работая над описанием гипотетической психологической Утопии, в которой все люди здоровы с точки зрения психологии. Я назвал ее Эвпсихия. Можем ли мы, исходя из того, что нам известно о здоровых людях, представить, какую культуру они бы создали, если бы 1000 здоровых семей эмигрировала в некую необитаемую землю, где они могли бы определить свою судьбу по собственному усмотрению? Какое бы образование они избрали? Какую экономику создали? Какой была бы их сексуальность? Религия?

Я полон сомнений относительно некоторых моментов — в частности, относительно экономики. Но есть моменты, в которых я совершенно уверен. Например, я уверен в том, что почти наверняка это была бы (с философской точки зрения) анархистская группа, даосистская, но любящая культура, в которой люди (и молодежь в том числе) имели бы гораздо больше возможностей для свободного выбора, чем мы привыкли, и в которой базовые потребности и метапотребности уважались бы гораздо больше, чем в нашем обществе. Люди не докучали бы друг другу так, как это делаем мы, были бы куда менее склонны навязывать свое мнение, религию, философию, вкусы относительно одежды, пищи или искусства своим ближним. Одним словом, жители Эвпсихии были бы ближе к даосизму, менее назойливы и удовлетворяли бы свои базовые потребности (когда это возможно), подавляя их лишь при определенных условиях, которые я не пытался описывать, они были бы более искренни друг с другом, чем мы, и, когда это возможно, давали бы другим свободу выбора. Они гораздо менее стремились бы оказывать давление друг на друга, были бы не такими ожесточенными, высокомерными и властными, как мы. При таких условиях очень легко могли бы обнаружиться самые сокровенные глубины человеческой натуры.

Я должен отметить, что взрослые люди представляют особый случай. Ситуация свободы выбора совсем не обязательно работает на них, — она возможна лишь для тех, кто сохранил себя. Больные люди, страдающие неврозом, часто делают неправильный выбор; они не знают, чего хотят, и даже когда знают, им недостает смелости сделать правильный выбор. Когда мы говорим о свободном выборе, который предоставлен человеку, мы имеем в виду здоровых взрослых людей или детей, которые еще не испорчены и не искалечены. Большая часть экспериментальной работы, связанной со свободой выбора, проводилась с животными. Достаточное количество сведений об этом мы получили и на клиническом уровне, анализируя процесс психотерапии.

Возвращаясь к вопросу, с которого мы начали, а именно к природе нормы, мы вплотную подошли к ее отождествлению с высшей степенью совершенства, на которую мы способны. Но этот идеал не является недостижимой целью, которая маячит где — то далеко впереди; скорее, он находится внутри нас, он существует, но скрыто, как потенциальная возможность, а не как реальность.

Кроме того, эта концепция соответствия норме, которая, как я утверждаю, открыта, а не изобретена, базируется на эмпирических данных, а не на надеждах или желаниях. Она предполагает строго натуралистическую систему ценностей, которую можно расширить путем дальнейших эмпирических исследований человеческой натуры. Такие исследования должны будут ответить на извечные вопросы: «Как я могу быть хорошим человеком?», «Как мне прожить хорошую жизнь?», «Как я могу быть полезен?», «Счастлив?», «Быть в мире с самим собой?» Если организм сообщает нам, что ему нужно — а следовательно, что для него ценно, — тем, что заболевает или чахнет, будучи лишенным этих ценностей, тем самым он говорит нам, что для него благо.

Существует еще один важный момент. Ключевые понятия современной динамической психологии — это спонтанность, освобождение, естественность, самостоятельный выбор, принятие самого себя, понимание своих стремлений, удовлетворение базовых потребностей. Раньше ключевыми понятиями были контроль, подавление, дисциплина, обучение и формирование, основывавшиеся на принципе, гласившем, что глубины человеческой натуры опасны, злы, хищны и алчны. Образование, обучение в семье, воспитание детей и усвоение культурных норм в целом рассматривались как процесс обуздания темных сил внутри нас.

Посмотрите, насколько отличаются друг от друга идеальные представления об обществе, законе, образовании и семье, которые порождены этими двумя различными концепциями человеческой природы. В одном случае они являются ограничивающим и сдерживающим фактором, в другом они ведут к удовлетворению и реализации потенциальных возможностей. И вновь я должен подчеркнуть, что существует два вида ограничения и сдерживания. Один ведет к подавлению и базовых потребностей и страху перед ними. Другой вид (сдержанность Аполлона), который выражается, например, в отсрочке сексуального наслаждения, стремлении красиво есть или плавать, повышает степень удовлетворения базовых потребностей. Разумеется, это чрезмерно упрощенное сравнение по типу или — или. Вряд ли та или иная из этих концепций абсолютно правильна или ошибочна. Для того чтобы сделать наше понимание вопроса более глубоким, полезно сравнить идеальные типы.