Большая часть оборудования была уже собрана, модели начали расходиться. К ней подошел Чатри, чтобы попрощаться.

— Кстати, я получил е-мейл от того парня из Квинсленда, — сказал он, уже повернувшись к выходу. — Он прислал несколько фотографий своих изделий. Очень хорошая работа.

— Я не сомневалась, что тебе понравится.

— Снимки, полагаю, делала ты?

— Кто же еще?

— Блеск! В общем, я написал ему, чтобы он непременно зашел ко мне, когда будет в Сиднее. Думаю, мы бы с ним неплохо сработались.

— Спасибо, Чатри. — Молли чмокнула ювелира в щеку. Она была очень рада, что Грег связался с Чатри и тот оценил его способности. Однако почему парень так и не вышел на контакт с ней? Мог бы, по крайней мере, поблагодарить ее по электронной почте. Судя по словам Чатри, тот ожидал, что Грег приедет в Сидней, но она-то лучше знала ситуацию. Грег был прикован к своему больному отцу и той жизни, которая его очень тяготила. И неизвестно, хватит ли у него сил и решимости разорвать эти путы.

Когда Грег зашел в палату, отец, сидя в постели, с трудом натягивал рубашку. Его лицо раскраснелось, дыхание было хриплым.

— Ты чертовски расторопен, — проскрипел Роберт Андерсон. — Я звонил домой еще два часа назад.

В действительности после звонка отца прошло чуть более часа, но Грег не стал с ним спорить. Он обнаружил его сообщение на автоответчике, вернувшись из мастерской, и постарался приехать как можно быстрее.

— Что случилось? — спросил Грег.

— Я уезжаю отсюда. — Отец ухватился за край простыни и потянул. — Ни дня здесь больше не останусь. Поэтому мне нужна твоя помощь.

Изумленный Грег невольно приоткрыл рот. Услышав из автоответчика требование немедленно приехать, он ожидал чего угодно, но только не этого.

— Уезжаешь?.. Но ведь доктор сказал…

— Забудь его слова! — Отец чуть ли не выплюнул эту фразу. — Я возвращаюсь домой, и ты мне в этом поможешь.

Понимая, что возникла какая-то проблема, Грег молча покинул палату и пошел искать лечащего врача.

— Ему не следует покидать больницу, и я пытался его в этом убедить, — сказал доктор, когда они присели в кресла в зале для посетителей. — Он очень слаб и без посторонней помощи вряд ли доберется даже до автостоянки.

— Но почему он настроен столь решительно?

— Грег, вы ведь знаете своего отца. Наступающая старость никогда не бывает в радость, а для такого человека, как Роберт, тем более трудно смириться с болезнью и немощью.

— Ну а вообще… разве ему можно ехать домой? Это не опасно для его здоровья?

Несколько секунд доктор пребывал в задумчивости.

— В принципе, конечно, можно. Но только если за ним будет круглосуточный уход. Подчеркиваю — именно круглосуточный.

— Понятно, — невесело проговорил Грег.

Дальнейшее представлялось вполне ясно. Из чувства так называемого долга он должен будет заботиться и ухаживать за отцом, отказавшись от своей мечты ради того, чтобы нянчиться с вечно недовольным стариком. И ему придется на это пойти, потому что в противном случае на его плечи ляжет бремя вины, которое будет очень трудно вынести.

— Я догадываюсь, о чем вы думаете, — сказал доктор. — Вам не стоит даже рассматривать такой вариант — пытаться взвалить на себя заботу об отце. В одиночку вам это не потянуть. Вы не имеете соответствующей подготовки, а кроме того, у вас дома отсутствует необходимое оборудование. Как бы ни угнетало вашего отца пребывание в нашей больнице, здесь ему, поверьте, будет гораздо лучше.

Грег взглянул на доктора, испытывая чувство немалого облегчения и стараясь не показать этого.

— Но его так тянет домой…

— Родные стены Роберту ничуть не помогут, — заверил врач. — На самом деле ему хочется снова стать молодым и сильным. Но вы ведь не сможете ему этого дать. И никто другой не сможет. Поэтому не стоит понапрасну растрачивать свою жизнь.

Обдумывая слова доктора, Грег вернулся обратно. И когда вошел в палату, обнаружил, что отец уже сидит на краю кровати. Ему удалось натянуть на себя рубашку, и теперь он медленно застегивал пуговицы. Грег посмотрел на отцовские руки — они сильно тряслись.

— Папа, я только что разговаривал с доктором, — как можно мягче произнес Грег. — Он утверждает, что тебе необходимо остаться.

— Какой же ты болван! — отозвался отец. — Естественно, он будет это утверждать! Потому что он стервятник! Они все здесь такие!

— Папа, он объяснил, что в домашних условиях невозможно обеспечить тебе необходимый уход.

— Да ты просто не желаешь обо мне заботиться! — огрызнулся старик. — И это после всего, что я для тебя сделал. Спасибо, сынок!

Грег промолчал. И, нащупав в кармане джинсов свой серебряный амулет, сжал его в пальцах. Отец меж тем закончил застегивать рубашку.

— Дай мне штаны, — потребовал Роберт. — Они висят в том шкафу.

— Нет, папа. Успокойся и подумай.

— Что?!

— Никаких штанов я тебе не дам, — твердо сказал Грег. — Ты слишком слаб для того, чтобы куда-то ехать. Доктор говорит, что здесь тебе будет гораздо лучше, и я с ним согласен.

— Немедленно дай мне штаны! — чуть ли не выкрикнул Роберт.

— Если бы ты был достаточно здоров, чтобы ехать домой, ты бы и сам смог их взять, — отозвался Грег.

Отец бросил на него испепеляющий взгляд, после чего стал медленно вставать. Грег затаил дыхание. Распрямившись, старик несколько секунд стоял неподвижно, затем его колени подогнулись, и он рухнул на коовать.

— Папа! — Грег подскочил к отцу, чтобы ему помочь.

— Убирайся прочь! — Тот ударил его по руке, и серебряный амулет, выскользнув из пальцев, с глухим стуком упал на пол.

Роберт собственными силами принял сидячее положение, и Грег отошел, чтобы подобрать упавшую вещь.

— Что это у тебя? — резко спросил отец.

— Да так, ничего особенного, — ответил Грег, пряча амулет обратно в карман.

— А-а-а, еще одна из твоих нелепых поделок… Потому-то ты и хочешь бросить меня здесь?.. Чтобы окончательно запустить дела на ферме и все время проводить в своей дурацкой мастерской? Наверное, ты уже давно меня грабишь, чтобы оплачивать свою блажь! Ведь так? Ну, нет, этого я тебе не позволю!

Не в силах и дальше все это терпеть, Грег направился к двери.

— Давай-давай, беги от меня! Так же как и твоя мамаша! Вы оба совершенно никчемные существа!

Грег остановился. Отец никогда не поминал свою жену и его мать ни единым словом — ни добрым, ни плохим. И всякий раз, пытаясь расспросить о ней, Грег получал уклончивые и довольно резкие ответы.

— Что значит — так же как и она?