Несколькими днями позже, после закрытия совместного заседания комитетов по связям с соотечественниками, внешних связей и комиссии по восстановлению территориальной целостности парламента Грузии, а также представителей ряда зарубежных диаспор по инициативе и на средства грузинской стороны с 19 по 21 ноября 2010 г. в Тбилиси прошла Вторая международная конференция «Сокрытые нации, продолжающиеся преступления: Северный Кавказ между прошлым и будущим». И опять основной темой выступлений, которая была инициирована представителями парламента Грузии, стали вопросы: 1) о признании геноцида черкесов со стороны Российской империи в ходе Кавказской войны XIX века, 2) организация протестного движения против проведения зимних Олимпийских игр в Сочи.

Ее устроители, видимо, рассчитывали на солидное представительство, но просчитались. Одна из самых крупных зарубежных диаспор — абхазская не только отказалось от участия в ней, но и осудила ее устроителей. В частности, ее лидер, руководитель Федерации абхазских дернеков в Турции, Фэридун Акусба отмежевался от позиции устроителей конференции и заявил: «Суждения подобного рода о геноциде народов Кавказа со стороны России, о восстановление исторической справедливости путем создания на Северном Кавказе Республики Черкессия и об аморальности проведения Олимпиады на крови абхазов, убыхов ни к чему хорошему не приведут. Новый передел на Кавказе — это война, которой не будет конца…» И далее он отметил: «…позиция подавляющего числа руководителей и членов Федерации абхазских дернеков в Турции состоит в том, что в будущее нельзя смотреть только глазами прошлого. Надо исходить из реалий, сложившихся к настоящему времени. XVIII–XIX века — это время борьбы великих империй. Малые народы, в том числе Кавказа, были обречены оказаться между жерновами Османской и Российской империй. Абхазский народ, пожалуй, как никакой другой имел бы право говорить о своих бедах. Он — единственный в Российской империи, который был признан «виновным народом». Но мы не собираемся спекулировать на прошлом. Это путь в тупик».

Подыгрывая «Большому Хозяину» нынешнее руководство Грузии, осознавая это или нет, ведет свое государство и народ в исторический тупик. Пытаясь «поджечь» дом соседа оно не должно забывать, что пламя пожара может перекинуться на свою территорию. У народов Северного Кавказа, и особенно Абхазии и Южной Осетии, — крепкая память. Они хорошо помнят, с какой жестокостью в XIX веке грузинские ополченцы вместе с царскими войсками подавляли восстания абхазов, убыхов и садзов. Они не забыли, что 21 мая 1864 года в абхазском урочище Губаадвы (ныне — Красная Поляна. — Прим. авт.) именно грузинские ополченцы принимали участие в параде царских войск, ознаменовавшем окончание Большой Кавказской войны. Они помнят, как 9 июня того же года в Тифлисе предводитель местного дворянства Дмитрий Кипиани обратился с приветствием к наместнику на Кавказе великому князю Михаилу Романову:

«Ваше Императорское Величество! Мы довершили покорение Кавказа и тем внесли в историю неразлучное с вашим именем событие огромной важности. Избранные грузинским дворянством, приносим Вашему Императорскому Высочеству поздравление от всего нашего сословия».

Из памяти абхазского и осетинского народов не изгладились карательные походы войск Демократической Республики Грузия (ДРГ) в 1918–1921 годах. А их нынешние потомки до сих пор не могут оправиться от ран, нанесенных недавними войнами 1992–93 и 2008 годов, развязанных на их территории опять-таки псевдодемократической Грузией. Людьми военными, да и не только ими, три буквы ДРГ легко расшифровываются как «диверсионно-разведывательная группа». В этой связи невольно возникает вопрос: как долго Грузия и ее правители будут выступать в роли диверсантов на Кавказе? Как далеко они зайдут в своей человеконенавистнической политике по отношению к тем народам, которым еще несколько десятилетий назад пели дифирамбы?

В прокаленном солнцем августе 2008 года Российская армия остудила горячечный пыл безумцев из Тбилиси и сорвала блицкриг грузинских войск. И пусть сегодня ежедневные информационные сводки из независимых республик Абхазии и Южной Осетии не пестрят цифрами убитых и раненных, война продолжается. Война более изощренная и более разрушительная по своим последствиям. Война информационная — за души и умы русских, абхазов, осетин и грузин.

Декабрь навалился на Россию ранними и небывало крепкими морозами. Особенно они свирепствовали на севере. Здесь, в Архангельской области, студеное дыхание близкой Арктики, казалось, навечно сковало ледяным панцирем все живое. Суровое белое безмолвие безраздельно властвовало над утопавшей в непроходимых сугробах тайгой, и ни один звук, ни одно движение не нарушали стылой предрассветной тишины.

Наконец долгая зимняя ночь подошла к концу и нехотя уступила место дню. Хмурый рассвет едва заметной розовой полоской окрасил восток. Робкий луч солнца скользнул над горизонтом, и в морозной дымке фантастическим миражом проступили циклопические сооружения российского космодрома Плесецк. Угасающее полярное сияние разноцветными бликами поигрывало на заиндевевших гигантских металлических конструкциях ракетного старта. На нем, в паутине труб и кабелей, застыла новейшая межконтинентальная баллистическая ракета «Тополь-М».

Над ее разработкой бились лучшие научные и инженерные умы России. Ей предстояло стать важным козырем в новой «ракетно-ядерной игре», что затеяли «ястребы» из Пентагона. Поэтому цена предстоящих испытаний в укрепления обороноспособности страны была как никогда высока. Неудача могла на несколько лет назад отбросить Россию в ее титанических усилиях вернуть былую мощь своим стратегическим силам сдерживания.

Чем лично грозил провал пуска ни командующий Ракетными войсками стратегического назначения генерал-полковник Соловцов, ни главный конструктор Соломонов старались не думать. Они гнали прочь саму мысль об аварии, так как еще были свежи в памяти недавние неудачные испытания ракеты «Булава» на Северном флоте, больно ударившие по его командованию и конструкторам.

В эти последние мгновения перед стартом на командном пункте царила звенящая тишина. Стрелка хронометра мучительно медленно ползла по циферблату и, наконец, застыла на нуле. Соловцов и Соломонов впились взглядами в экран, на котором гигантской сигарой серебрилась покрытая инеем ракета, и мысленно молили только об одном, чтобы пуск состоялся и она вышла на заданную траекторию. И когда через толщу бетонных стен донесся рев маршевых двигателей первой ступени, командующий, главный конструктор и расчет пуска перевели дыхание.

Ракета нехотя качнулась над пусковым «столом» и, полыхнув струей клокочущих газов, вонзилась в небо. Стартовая площадка потонула в клубах дыма и пара. Не успела рассеяться серая пелена, как загрохотали задвижки на многотонной бронированной двери потерны, и топот множества ног нарушил тишину подземелья. Генералы, офицеры и конструкторы, забыв про возраст, звания и должности бросились наперегонки к выходу. В следующее мгновение оглушительное «Ур-а-а-а!» пошло гулять раскатистым эхом по тайге. На унылом северном небе появился характерный святящийся крест — отделилась первая ступень ракеты.