Когда она снова смотрит на Кирнана, он отпускает скобу, удерживающую мотор, и показывает ей болт.

– Мы выехали на прогулку в поисках подходящего места для пикника, но, боюсь, у нас случилась беда с одним из велосипедов. Может быть, вы знаете кого-нибудь, у кого бы нашелся гаечный ключ и, возможно, лишний болтик?

– Подождите минутку, – говорит Марта, сходя с тропинки, чтобы подобрать мяч. Ее лицо морщится в отвращении, когда она понимает, что теперь он покрыт грязью, прилипшей к собачьей слюне. Она наклоняется, вытирая его о траву, прежде чем сунуть в карман.

– Идемте. У Эрла есть гаечный ключ. Не знаю, как насчет болта, но он подковывает лошадей и чинит фургон, поэтому если у него не найдется, значит, ни у кого здесь такого нет. – Она идет по тропе рядом со мной, а Бул следует за ней по пятам, проталкиваясь сквозь высокую траву по краю дороги. – Никогда не видела такой юбки, зашитой посередине, даже в Гринсборо. Неужели в Атенсе дамы носят такие платья?

– Только когда ездят на велосипедах, – говорю я. – Так намного проще.

Она снова смотрит на велосипед и кивает.

– Думаю, да. Я и велосипеда с мотором никогда не видела. Держу пари, что они недешевы.

– Дешевле, чем автомобиль, – говорит Кирнан. – И удобнее. По крайней мере, пока не пойдет дождь. Или мотор не отвалится.

Он стреляет своей лучшей улыбкой, той, что освещает его лицо и делает его чертовски неотразимым. Марта мгновенно покрывается густым розовым румянцем. В городе с населением менее пятидесяти человек, две трети из которых женщины, я полагаю, она не часто встречает парней. Я пинаю колесо его велосипеда своим, давая понять, что ему следует немного притормозить, но его улыбка становится только шире, потому что он явно решил, что я ревную.

Я закатываю глаза и снова смотрю на девушку.

– У вас очень красивая деревня, Марта. Как она называется?

Она пожимает плечами и снова одергивает юбку.

– Некоторые называют ее Шестью Мостами, как и местные жители. Но сестра Эльба говорит, что мы должны использовать настоящее название – Божья Лощина.

Безусловно, это сразу же навевает на меня воспоминания о Годриковой Лощине из Гарри Поттера, и я нервно оглядываю луг, ожидая увидеть высокую змеевидную тень, извивающуюся в высокой траве.

– Ну, Божья Лощина звучит гораздо поэтичнее, – говорю я.

Выражение лица Марты говорит о том, что она не совсем согласна с этим, но все же она вежливо улыбается. Затем она резко вскидывает голову, как будто что-то привлекло ее внимание. Спустя секунду я слышу музыку. Гимн, который кажется мне смутно знакомым. Звук тихий, и ноты колеблются в мрачном вибрато, которое необыкновенно красиво звучит.

– Что это? – спрашиваю я.

Она фыркает, явно рассердившись, и бросает взгляд в сторону деревни.

– Сестра Эльба напоминает мне о моем уроке музыки.

– Но что это за инструмент?

– Он называется гармоника. Что-то вроде стеклянной арфы. Дедушка сестры Эльбы передал ей этот инструмент и научил играть. Много лет назад она учила брата Эллиса. Но он еще старше ее, поэтому кто-то помоложе должен научиться играть на нем, потому что он не будет рядом вечно, а она не может проповедовать и играть одновременно. Поэтому выбрали меня.

Ее тон ясно дает понять, что она не считает это приятной услугой.

– Ну, звучит очень красиво, – говорю я ей.

– Держу пари, ты прекрасно играешь, – добавляет Кирнан.

Марта снова краснеет, но улыбается.

– И ты проиграешь это пари. Джек говорит, что моя игра звучит так, будто я убиваю поросят. И он, наверное, прав. Сестра говорит, что мне просто нужно больше практики.

Мелодия утихает как раз перед тем, как мы ступаем в деревню примерно из дюжины зданий, в основном маленьких, аккуратных домиков. Она выглядит заброшенно.

– А где все?

Марта кивком указывает в сторону. Вдалеке, рядом с деревьями, окружающими деревню, стоят две группы людей и пара лошадей.

– Там, в полях. Я тоже скоро присоединюсь к ним, но этим утром я помогаю сестре Эльбе с малышами.

Первое здание справа похоже на церковь. Без шпиля, но впереди, над двойными дверями, установлен большой деревянный крест.

– Как ты думаешь, сестра Эльба позволит мне взглянуть на эту стеклянную… как ты ее назвала? – спрашиваю я, отодвигая велосипед в сторону и прислоняя его к большому дереву, стоящему рядом с часовней.

– Гармоника. Ты можешь попросить ее. Мне все равно нужно отвести вас к ней, прежде чем мы увидимся с Эрлом. Думаю, что именно туда побежали Джек и Верн, чтобы рассказать ей, что у нас гости из города.

И она права. Спустя мгновение двери часовни распахиваются, и мы снова встречаем мальчиков, они держат за руку высокую худую женщину в темно-синем платье, помогая ей спуститься по ступенькам. Я сразу узнаю́ в ней ту самую женщину, которая сидела возле кафедры перед прихожанами на тех фотографиях. Ее седые волосы заплетены в косу и собраны в тугой узел, а кожа теплого светло-коричневого цвета, как кофе со сливками. Поначалу мне кажется, что у нее дурное предчувствие, судя по слишком прямой осанке, но, когда мы подходим ближе, я вижу, что она искренне улыбается.

– Добро пожаловать в Божью Лощину! Разве не чудесный сегодня день? – голос ее слегка дрожит. В отличие от детей, в речи которых звучит глубокий южный говор, у нее присутствует только легкий акцент. – Я сестра Эльба Терри, предводительница этой маленькой паствы.

– Я Мэттью Данн, сестра Терри. А это Кейт Келлер. Извините за вторжение, но мы искали место для пикника, и я боюсь, что у нас возникла небольшая проблема с одним из наших мотоциклов.

– Зовите меня просто сестра Эльба или сестра, как и все остальные. – Когда она подходит ближе, мне становится ясно, что она слепа или уже очень близка к этому.

Сестра Эльба позволяет близнецам вести ее, пока она не оказывается прямо перед нами. Затем протягивает руку, чтобы провести ею по велосипеду Кирнана. Я собираюсь предупредить ее, что мотор горячий, но она, должно быть, чувствует жар, поднимающийся от двигателя, потому что тут же останавливается, держа руку в паре сантиметров от него.

– Какое чудесное изобретение! Как быстро он может ехать?

– Около пятидесяти километров в час, мэм.

Я бросаю косой взгляд на Кирнана. Единственный способ, при котором этот велосипед мог бы развить такую скорость, это если бы он вез исхудавшего ребенка вниз по склону горы. Но, очевидно, Кирнан правда хочет верить в то, что ему наплел продавец, потому что он, кажется, совершенно не осознает, насколько приукрашивает реальное положение дел.

– Невероятно, – смеется сестра Эльба. – Разве не удивительно, сколько всего придумывают в наши дни? Двадцать лет назад, когда эти глаза еще могли видеть, я бы одолжила его, чтобы прокатиться. – Она снова обращается ко мне бодрым голосом: – Джексон сказал мне, что ты носишь рациональное платье.