– Да, все в порядке, – согласился он, уткнувшись носом в ее волосы.

– Э… я, пожалуй, поднимусь.

Рассел пришел в себя настолько, чтобы поднять голову и оглядеться. Но женщину так и не отпустил. Она была такой миниатюрной и так удобно умещалась в его объятиях.

Когда она уперлась ладонями ему в грудь, он неохотно отпустил ее. Она откатилась и села рядом. Рассел продолжал лежать и смотреть на нее. Светло-русые волосы были короткими и круто вились. Один локон свисал над левым глазом. Васильковые глаза, маленький носик и губы с приподнятыми вверх уголками завершали картину. Она попыталась стереть пыль с лица, но еще больше запачкалась.

Рассел показал на ее правую щеку. Она вытерла грязь рукавом.

– Все?

– Не совсем, – сказал он и, продолжая лежать, протянул руку: – Можно?

– Что ж поделать, придется, тем более что мы уже встречались.

Улыбаясь шутке, он сжал ее подбородок сильнее, чем это было необходимо, и большим пальцем стер темный мазок. Но не отпустил ее. На мгновение их глаза встретились.

Они могли бы еще долго оставаться в таком положении, если бы сзади них не упала доска. Рассел мгновенно откатился в сторону, загородил ее своим телом и прижал к себе. Они оставались в таком положении, пока пыль снова не улеглась.

Рассел сел, продолжая улыбаться:

– Вы…

Он осекся, увидев кровь на ее руках. Она мгновенно встревожилась, положила руку ему на плечо и, изогнувшись, взглянула на спину.

– Вы весь в крови!

Рассел продолжал улыбаться. Она поморщилась.

– Ладно, герой, вставайте. Нужно обработать царапины.

Она поднялась, и Рассел увидел, что даже свободные джинсы и широкая рубашка, надетая на майку с надписью «Мертл-Бич», не скрывают изящной фигурки. Ничего выдающегося, но все на месте.

Она подала ему руку, чтобы помочь встать, однако стоило Расселу пошевелиться, боль в спине вернула его к реальности. Но под взглядом голубых глаз он не смог застонать.

Увидев, как он поморщился, она обняла его за талию и помогла пробраться через груды мусора на полу, выйти из комнаты во двор, на солнечный свет. Подвела к низкой ограде и заставила сесть.

– Только не двигайтесь, ясно?

– Но… – начал он.

– Я сейчас вернусь. Только возьму медицинскую сумку.

Лицо Рассела осветилось.

– Вы Хэнли.

– Верно, – улыбнулась она. – По крайней мере таково мое девичье имя.

Лицо Рассела омрачилось, но он тут же что-то сообразил и вновь улыбнулся.

– Вы вдова.

На этот раз она рассмеялась.

– Я Кларисса Хэнли Уэллс, владелица этой груды камней, и, да, я вдова. Вы что-то еще хотите узнать, прежде чем я пойду за сумкой?

– Вы Тристан, – заявил он.

Она покачала головой:

– Не понимаю, о чем вы. Сидите здесь, не двигайтесь, я сейчас вернусь.

Она завернула за ограду и исчезла.

Рассел вынул из кармана мобильник. Увидел шесть эсэмэсок и три голосовых сообщения, но все проигнорировал. Хотел написать Трэвису, что нашел Клариссу Хэнли, но передумал. Выключил телефон и снова сунул в карман. Все равно увидится с ними на пикнике, так что новости могут подождать.

Он услышал шаги. Это спешила Кларисса, ловко перепрыгивая через камни и гнилые доски. В руке она держала тяжелый на вид саквояж из красной кожи.

Он продолжал сидеть и улыбаться совершенно идиотским, на его взгляд, образом.

Она встала перед ним, долго смотрела, прежде чем скомандовать:

– Снимите это!

– Простите…

– О Господи! Вы где учились?

– В Стэнфорде.

– Можно было догадаться. Снимите рубашку, чтобы я увидела повреждения.

Он принялся расстегивать рубашку. Кларисса зашла сзади, чтобы увидеть его спину. Он услышал, как она ахнула.

– Ничего, я срежу окровавленную ткань, и если дело будет плохо, повезу вас в больницу.

– Нет. Предпочитаю, чтобы вы сами обработали раны.

Она натянула стерильные перчатки и положила руку ему на плечо. Он изо всех сил старался не вскрикнуть, когда она стала отдирать ткань от царапин.

– Думаю, вам следует…

– Нет, – твердо сказал он. – Вы ведь доктор, верно?

Она поколебалась:

– Собиралась им стать.

– Всю свою жизнь хотели быть доктором? По-моему, вы для этого рождены. Что-то в этом роде.

– Совершенно верно. Именно потому вы назвали меня Тристаном? В честь моего предка?

– Тристанами называют всех докторов в Эдилине.

– Никогда не слышала о таком месте.

– Это в Вирджинии, и у вас там родственники.

Она замерла, положив руки ему на плечи.

– У нас с Джейми нет родственников.

– Джейми?

– Мой сын.

У Рассела перехватило дыхание, когда она щипчиками выдернула из ранки кусочек ткани.

– Сын? Сколько ему?

– Пять.

– Наверное, он и есть причина, по которой вы не…

Он старался дышать ровно, потому что она причиняла ему немало боли.

– Я живу ради него, если вы именно это имели в виду. Но да…

Она замолчала, чтобы налить на марлю воду и стереть кровь.

– Именно из-за Джейми я не поступила на медицинский факультет. Хотя нет. Настоящие причины – это симпатичный футболист, несколько порций текилы и заднее сиденье «шевроле».

– Так вы вышли за футболиста?

– Да, – тихо призналась она. – Но он напился и свалился на машине с моста, еще до рождения сына. Мы с Джейми всегда были одиноки.

– Но больше так не будет.

Он повернулся как раз в тот момент, когда она очищала ранку, и охнул от боли.

– Я не стану считать вас трусом, если будете вопить. Или кричать.

– И потеряю свой статус героя? – возмутился он.

Она бросила работу, положила руки на его плечи и нагнулась. Теперь ее лицо было совсем близко.

– Вы никогда не перестанете быть героем в моих глазах. Вы спасли мне жизнь, – едва слышно сказала она, целуя его в щеку.

Рассел наклонил голову и поцеловал ее ладонь.

Она поспешно отняла руку.

– Но спасение моей жизни не дает вам права на фамильярность. Кто вы, почему здесь, и что это за разговоры о родственниках?

Рассел стал объяснять, понимая, что говорит немного непонятно. Но ему было трудно мыслить связно. Боль, присутствие молодой женщины… понятно, что он был немного не в себе.