Все это произошло не сразу, а постепенно, и, улетая из Индии, Анжелика еще не могла самолично наблюдать новую политику штата.

Перед своим отлетом она зашла в Сад семи чудес, попрощаться с чудаковатым толстяком – господином Джонсоном. Он был мил с ней, когда все вокруг ополчились против девушки. И ведь он искренне хотел помочь Анжелике в ее расследовании, сделал все, что от него зависело, даже сдал торговцев шиюрой, хотя это могло нанести вред его бизнесу.

Господин Джонсон был в своем кабинете, но выглядел он не ахти. Щеки мелко колыхались, дыхание было тяжелым. И самое главное, в его глазах больше не было блеска.

Тем не менее господин Джонсон с видимой радостью поприветствовал Анжелику и поздравил с успешным окончанием дела.

– Слышал, что моя версия оказалась правильной. Очень рад, что помог вам.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарила его Анжелика.

Она-то лучше кого-либо другого знала, что версия господина Джонсона была очень далека от истины, но официальное следствие придерживалось линии о причастности торговцев шиюрой к убийству двух молодых людей, так что теперь для торговцев наступили черные дни. Полицейские лютовали, стремясь совсем свести торговлю этим растением на нет.

Господин Джонсон хлопнул в ладоши, велев принести угощение для гостей. Когда две красивые девушки принесли поднос со всевозможными кушаньями, в глазах господина Джонсона ненадолго проснулся интерес, но, едва пошевелившись, он со стоном откинулся назад в кресло.

– Что с вами? Вам стало хуже?

– Мне совсем плохо, – согласился господин Джонсон. – Запасы шиюры подошли к концу. Проклятые взяточники!

– О ком вы говорите?

– Полицейские… Они обложили торговцев шиюрой такой данью, что те прекратили всякую торговлю. Мой бизнес на грани разорения. Я сам вырыл себе могилу!

– Ничего, все обойдется, – постаралась утешить его Анжелика. – Полицейские должны понимать, чтобы приносить им доход, торговцы шиюрой должны торговать своим товаром. Все наладится.

– Да… Но когда? Мои клиенты могут потерпеть, но я-то не могу! Мое здоровье катастрофически пошатнулось. Я умираю!

Господин Джонсон и впрямь выглядел очень плохо, и Анжелика даже пожалела о том, что они съели оба корешка шиюры, ничего не оставив про запас. Надо было помнить про господина Джонсона. Хотя она ведь полагала, что у него-то запасы целебного корешка не кончатся никогда.

– Какой же я был дурак! – причитал господин Джонсон. – Надо было не тратить все запасы шиюры на клиентов. Надо было оставить что-то и для себя. Но я был уверен, что проблем не возникнет. Что если не Дима, то кто-то другой купит для меня товар. И вот теперь ничего невозможно приобрести. Ах, как же мне худо!

И заметив, что Анжелика с Мартином не притронулись к угощению, а испуганно смотрят на него, взял себя в руки и произнес:

– Кушайте, мои дорогие! Доставьте мне такое удовольствие.

Доброта господина Джонсона простерлась еще дальше. Он позвал своего лекаря – господина Ли и попросил того приготовить набор трав для обоих молодых людей.

– Что-нибудь поддерживающее силы мужчины, – сказал он ему. – Ну, ты сам знаешь, что нужно молодым, вступающим в брак.

Господин Ли понимающе улыбнулся и исчез. Обратно он вернулся спустя полчаса, когда Анжелика с Мартином уже собирались уходить. Господин Ли все так же молча протянул Анжелике два пакетика. Девушка поблагодарила, в душе сильно сомневаясь, что стоит пить эти травы. Вон ведь господин Джонсон плотно подсел на них, а теперь ему так плохо.

Убирая их в сумку, Анжелика почувствовала, как тонкая сухая рука доктора схватила ее за запястье. Подняв на господина Ли удивленный взгляд, девушка увидела, что тот не может оторваться от пакетика с шиюрой, который все еще находился в сумке у Анжелики. Два корешка в виде бабочек были съедены, но сморщенная ягодка все еще уныло перекатывалась в прозрачном пакетике. Избавиться от нее у Анжелики все не доходили руки.

– Шиюра? – дрожащим голосом произнес господин Ли, который выглядел очень взволнованным. – Шиюра?

Теперь он указывал пальцем на злополучный пакетик.

– Да, тут была шиюра, – со вздохом подтвердила Анжелика. – Я бы отдала ее вам, но, увы, ничего не осталось. Только эта ягодка. Хотите?

Она протянула пакетик господину Ли, который немедленно открыл его. В воздухе распространился тот же непонятный аромат, который Анжелике уже доводилось вдыхать. Господин Джонсон необычайно оживился.

– Благодетельница! – воскликнул он, простирая к Анжелике свои толстые руки. – Спасительница! Да это же он!

– Кто – он?

– Цветок! Цветок шиюры! Я говорил о нем!

– Вот это?!

И Анжелика в полнейшем недоумении уставилась на сморщенное нечто, что находилось в руках доктора Ли.

– Не судите по внешнему виду. Да, цветок неказист, но его лечебная сила уникальна. О, теперь я спасен! Дорогая! Просите любые деньги за ваш цветок!

– Мне ничего не нужно!

– Не говорите так! Ли! Ты знаешь, что нужно делать!

Доктор понимающе склонил голову, и спустя несколько минут в руках Анжелики оказался плотный белый конверт. Судя по его пухлости, там была весьма приличная сумма.

– Я не могу это взять!

– Отдайте это бедным, – замахал руками господин Джонсон, – отдайте убогим! Поступайте с этими деньгами как сочтете нужным! Только оставьте цветок мне!

И так как день отлета Анжелики и Мартина из Гоа приходился на среду, то самым последним визитом, который нанесла Анжелика своим знакомым, был визит к базарной торговке травами в Анджуне. Та сидела на своем обычном месте, но, увидев Анжелику, сразу же покачала головой:

– Шиюра – нет. Слишком опасно.

– А мне и не надо! – весело сказала Анжелика. – Вот, возьмите. Это вам!

И с этими словами она протянула торговке деньги, полученные от господина Джонсона. Она не стала дожидаться, пока торговка откроет конверт и пересчитает содержимое. Но уже смешавшись с толпой и оглянувшись, девушка увидела, как бедная женщина вскочила на ноги. Вид у нее был такой потрясенный.

Она дрожала и снова и снова заглядывала в конверт. Анжелика понимала ее чувства. На деньги, что заплатил благодарный господин Джонсон за совсем ненужный Анжелике товар, эта женщина сможет прожить безбедно очень долго, возможно, даже их хватит на всю жизнь.

Что касается их с Мартином, то они улетали назад в Россию. То есть для Анжелики это был путь назад, для Мартина это был шаг вперед, в новую и неизвестную ему жизнь. Родители Анжелики, узнав, что их план сработал, жаждали познакомиться с собственным зятем. Родители Мартина, узнав о решении своих детей пожениться, также прилетели в Питер.

Что касается Мартина, то он при них всех повторил о своем желании уйти в отставку.