на задних, полосуя их страшными когтями и клыками.

Вскоре толпа остановилась совсем, колыхаясь, словно поверхность пруда под порывами ветра. А потом медленно, тяжело, поначалу едва заметно, как набирающий ход поезд, а затем всё быстрее и быстрее, отхлынула назад. Наконец огромной стае мутантов удалось развернуться, и они в панике бросились прочь от нас, оставив на вытоптанной множеством ног дороге трупы своих родичей, пострадавших при обстреле.

Динка медленно сунула пистолет за пояс и высвободилась из моих объятий.

– Что происходит? – тихо спросила она в пространство.

– Я этого не понимаю со вчерашнего вечера, – пробурчал Патогеныч.

– Похоже, брат, они испугались твоей нестриженной бороды, – предположил я. – Решили, что это для них уже чересчур.

– Так что, двигаем дальше? – поинтересовался Гусь.

– Не думаю, – сурово произнес Патогеныч.

Из-за холма, за которым скрылись последние собаки дикого гона, появились люди – приземистые коренастые фигуры с массивными ногами-тумбами, внушительными бицепсами и головами, словно втянутыми в плечи.

Такие гипертрофированные фигуры культуристов мне уже доводилось видеть в Зоне несколько раз: все шестеро были одеты в экзоскелеты, умопомрачительно дорогие армейские скафандры высшей защиты, которые можно пробить из «калаша» только в упор с нескольких метров. Такие иногда использовал для особо ответственных заданий спецназ военных сталкеров.

И в руках у них были гаусс-винтовки – страшные бронебойные штуки, из которых пуля со ртутным сердечником в результате воздействия направленного мощного электрического разряда выстреливалась в несколько раз быстрее, чем при воспламенении пороховой смеси. Разработаны эти винтовки были после изучения некоторых феноменов Зоны.

Разумеется, ходили слухи, что на базах «Чести», расположенных в верхних уровнях, хранится несколько списанных экзоскелетов, в которых бродяги клана порой совершают особо опасные вылазки в глубину Полигона и Диких земель, а в баре «Сталкер» за совершенно неприличные деньги можно заказать гаусс. Однако, встретив глубже Технопрома больше двух человек сразу, экипированных подобным образом, можно не сомневаться: перед тобой безумные сталкеры из клана «Пьедестал», которые абсолютно всю прибыль от собранного хабара и проведенных операций тратят на покупку самого современного вооружения и спецоборудования. Их божество должно оставаться в неприкосновенности любой ценой.

– Они даже ни разу не выстрелили по мутантам, – негромко произнес Патогеныч, не отрывая взгляда от приближающихся пьедесталовцев. – Они на них даже внимания не обратили.

– Потому что работали в команде. – Уныло кивнув, я оглянулся через плечо – разумеется, с той стороны коридора, образованного двумя линиями аномальных полей, к нам неторопливо шагали еще четверо в скафандрах. – Хитро придумано. Сначала выпустили стадо быдла, чтобы мы по нему отстрелялись, а когда у нас закончились патроны, появились сами.

– В общем-то, выбора у нас все равно не было. – Патогеныч сплюнул. – Даже знай мы, в чем дело, сэкономить боеприпасы для пьедесталовцев не получилось бы. Тварей было слишком много.

– Почему они не стреляют? – напряженным голосом спросил Гусь. – Эти отморозки всегда без разговоров стреляют в чужих.

– Зачем им? – проворчал Патогеныч. – Они не для того заставили нас выпустить все патроны. Прикончить нас запросто можно было и из засады. Сейчас они спокойно подойдут и возьмут нас живьем, безо всякого риска. Тепленькими.

– Только скорее всего не всех… – задумчиво добавил я.

Динка блеснула на меня своими большими черными глазищами. Снова перевела взгляд на приближающихся противников.

Ясное дело, ее в расход не пустят. Ради нее-то всё и затевалось. Я раньше никогда не слышал, чтобы пьедесталовцы умели повелевать животными – значит, стадо выпустил кто-то другой. Кто-то, кто умеет.

Когда люди в экзоскелетах подошли ближе, тот, что шел первым, поднял защитный щиток на шлеме. Несмотря на то что оказалась видна только часть лица, я все же узнал его – в том числе по приметному шраму поперек лба.

Это был Боров, бродяга из нашего клана, пропавший без вести на Полигоне полтора года назад. Болтун Гурвинек, пусть ему хорошо лежится, рассказывал как-то, что видел его в зеркальном пятне на Болоте. А оно, оказывается, вон что вышло.

– Привет, бродяги, – равнодушно произнес Боров, оказавшись прямо перед нами. Могу поклясться, что за последние полтора года это был единственный привет, адресованный им бродягам чужих кланов и при этом не содержавший бронебойного металлического сердечника. – Долго же вы возвращались от Мертвого города.

– Вы и про аномальные поля знали, суки, – проговорил я. – Что они не выпустят нас в нижние уровни.

– Конечно, – отозвался Боров. – Только слишком поздно получили ваши координаты – вы уже ушли из Рыжего леса. Но у нас времени полно. Просто дождались, когда вы вернетесь.

Повинуясь его властному жесту, безликие пьедесталовцы забрали у нас оружие. Двое небрежно растолкали нас, взяли Динку с двух сторон за предплечья, поволокли к боссу.

Я дернулся было за ними, но Патогеныч ухватил меня за куртку и решительно потянул назад. Я неохотно подчинился: одетый в экзоскелет сталкер ударом бронированного кулака запросто может убить человека. Просто не рассчитать силу удара, которую значительно увеличивают мышечные усилители. Едва ли Динке чем-либо поможет то обстоятельство, что мне расколют череп прямо у нее на глазах.

– Боров, – с трудом проговорил Патогеныч, – ты же наш. Ты нас с Хемулем отлично знаешь. Какого же черта…

Ни один мускул не дрогнул на лице нашего бывшего коллеги. Пьедесталовцы поставили перед ним яростно сопротивлявшуюся Динку. Отпустили ее. Разошлись в стороны.

– Этих троих – в расход, – равнодушно распорядился Боров, внимательно разглядывая лицо моей подруги. Видимо, ему, как и Черному Сталкеру, тоже было любопытно посмотреть на женщину, из-за которой поднялся такой шухер. – Девушку с собой – и предельно аккуратно.

Стоявший рядом с ним пьедесталовец что-то прохрюкал в своем шлеме. То ли Боров уже привык различать искаженные звуковой мембраной скафандра слова, то ли у них в шлемах была еще и внутренняя связь, но он ответил:

– Зачем это – в плешь? Вам что, трех выстрелов из гауссов жалко? Проявите уважение, бродяги! – Он круто развернулся и пошел прочь.

Однако свирепый мужчина, мать его. Умеет внушить горе побеждённым.

– Девушку сперва уведите хотя бы, – глухо проговорил я.

Ноль внимания.

Всё, ребята, отбегались мы с вами. Факт. Судя по выражениям лиц Патогеныча и Гуся, когда нас с нескольких шагов взяли на прицел трое в экзоскелетах, они считали абсолютно так же.

Динка так не считала. Она вдруг сунула руку под куртку и выдернула из-за пояса пистолет. Пьедесталовцы, разумеется, даже не стали ее обыскивать – ее ведь не считали комбатантом, просто одушевленной посылкой, которую нужно отобрать у других бойцов и передать по указанному адресу. Да и что она, собственно, могла сделать с заряженным полудюжиной патронов «хай пауэром» в окружении десятка мужиков, облаченных