— Может, мы отвлечемся от моего веса и поговорим о чем-нибудь другом? — спросила Софи. — Расскажи мне про Саймона и Фло.

— Им очень тяжело, — мягко сказала Мария. — В пятницу Саймон был у доктора Миддлтон, а в понедельник я поведу к ней Фло. Думаю, ты знаешь, что сегодня они ночевали у Эда и Гвен.

— Да, знаю.

Меньше чем через два часа дети должны были вернуться домой. Мария помнила, что ей нужно быть там и встретить их. Она посмотрела на Софи — губы сестры дрожали. «Сколько еще она выдержит?» — подумала Мария, внезапно ощутив страх.

— Ты не спрашивала, — произнесла она, — но я уверена, ты хочешь знать, что они чувствуют к тебе. Они тебя любят.

— Они это сказали? — спросила Софи, опустив глаза, словно боялась прочитать ответ во взгляде Марии.

— Да, сказали. Просто они совсем сбиты с толку. Они хотят, чтобы ты вернулась домой.

— Спасибо, что рассказала мне, — произнесла Софи. Наконец-то она подняла голову, и несколько секунд они с Марией смотрели друг другу прямо в глаза, без улыбки, спаянные этим взглядом сильнее, чем объятием.

Мария поднялась, собираясь уходить.

— Тебе идет белое, — сказала Софи.

— На улице жарко.

— Ты наденешь белое платье на свою вторую свадьбу?

Мария улыбнулась.

— Софи! — сказала она, качая головой.

— Значит, у вас все хорошо, — ответила Софи, улыбнувшись ей в ответ.

— Все прекрасно. Дункан…

— Что Дункан?

— Он очень хорошо относится ко мне, — тихо произнесла Мария. При мысли о том, что они с сестрой говорят об этом здесь, у нее защемило сердце.

— Ты этого заслуживаешь. Правда, Мария.

— Спасибо, — ответила Мария. — Он уже переехал. Прошлую ночь мы провели вместе. Но он не будет ночевать у меня, когда дети дома.

— Может, это и правильно, но ты обязательно пригласи его на обед. Приготовь какое-нибудь роскошное блюдо. — На секунду Софи примолкла. — Мне нравится Дункан. Думаю, для детей будет хорошо, если он станет приходить к вам.

Мария кивнула с благодарностью.

— Смотри только, чтобы мама не узнала, — сказала Софи. В ее голосе прорезалась горечь.

— О Дункане? Я уже знаю, что она не одобряет наших отношений, — заметила Мария.

— Дункан тут ни при чем. Она злится, потому что ты счастлива.

— Софи! — воскликнула Мария, потрясенная.

— Подожди, поживешь здесь подольше, тогда и узнаешь, что я имела в виду, — ответила Софи.

Мария вышла из здания тюрьмы. По дороге домой она никак не могла унять дрожь — ей казалось, что она никогда не привыкнет к тому, что вынуждена встречаться с сестрой в тюрьме, ее потрясло то, как та разговаривала. Подъезжая к заповеднику Лавкрафта, она вспомнила слова Софи, сказанные в самом начале их встречи: о том, что она ненавидела Хэлли.

Традиционный воскресный ужин в семье Дарков состоял из ростбифа зимой и рыбы на гриле летом. Питер, Саймон и Мария, стоя во дворе, чистили полосатого окуня, которого Питер с Саймоном поймали этим утром. Нелл и Хэлли были в кухне: готовили салат. Джулиан повел Фло и Энди на прогулку по берегу реки.

— Какая замечательная рыба! — воскликнула Мария.

— Сорок дюймов длиной, — сказал Саймон, глядя, как Питер чистит окуня. — Самая большая из всех, которые я поймал.

— На какую наживку ты ловил?

— «Кастмастер», — ответил Питер. — Мы стояли на конце пирса, где ловятся синие окуни, но ничего не могли поймать. А потом вдруг Саймон забросил удочку подальше и поймал этого красавца.

— Это было здорово, дядя Питер, правда?

— Правда, Саймон.

— Фло тоже поймала одну. Я пойду поищу ее, ладно?

— Ладно, — произнесла Мария. Она погладила племянника по голове и посмотрела ему вслед. Потом повернулась к брату.

— Что Стив говорит о деле Софи? — спросила она.

— Хорошая новость — если такие новости вообще можно назвать хорошими — заключается в том, что Гордон умер еще до того, как она выбросила его из окна. — Питер понизил голос и украдкой огляделся по сторонам. — Не могу себе представить, чтобы Софи сделала это. А ты?

— Нет, — ответила Мария. Она действительно не могла представить весь этот ужас: ненависть в глазах Софи, револьверные выстрелы, окровавленное тело Гордона, падающее из окна их спальни, и машину, раз за разом проезжающую по нему.

— Она такая крошечная по сравнению с ним, — сказал Питер. — Он же валялся там мертвым грузом — в буквальном смысле слова. Как, черт побери, ей удалось поднять его и выбросить в окно?

— А Стив не может сказать, что в тот момент она была невменяема? — спросила Мария.

— Ему даже не придется этого делать. Тут и так ясно — это не убийство первой степени. — Питер покачал головой. — Я не могу относиться к ее делу объективно. Я знаю, что наказания ей не избежать, и я просто не в силах выносить это.

— Я была у нее вчера, — сообщила Мария.

— Я тоже, — сказал Питер. — Она говорила, что ты навещала ее. Она… рассказала, о чем вы разговаривали.

— Правда?

— Да. О том, что детей била она, а не Гордон.

На несколько секунд они замолчали. Тонким ножом Мария отделяла филе рыбы от костей. Потом подставила руки под шланг, чтобы смыть с них кровь.

— Ты подозревал это, да? — спокойным тоном спросила она.

— Да.

— И почему же? — поинтересовалась Мария, отметив про себя, как легко она восприняла слова Питера. У нее уже не было сил удивляться чему-либо.

— Понимаешь, со стороны все смотрелось вполне невинно. Софи всегда шлепала своих детей, мы же выступали против этого. Мы с Нелл никогда не шлепаем Энди. Я видел, как Софи наказывала Саймона, по-настоящему лупила его. — При этих словах лицо Питера исказилось. — Когда я заговорил с ней об этом, она начала защищаться. Сказала, что это просто способ наказания. Но сейчас, когда я вспоминаю об этом, я понимаю, что она била мальчика слишком сильно.

— А тебе не приходило в голову, что ты должен вмешаться? — повысив голос, спросила Мария. — Должен встать на их защиту?

— Конечно, я должен был что-то сделать. Я верил ей, потому что хотел верить. Мы все соглашались с ее объяснениями, уж больно неприглядная была альтернатива. — На его лице отражалось смятение брата, позволившего сестре разрушить свою жизнь.

— Я тоже поверила бы, — произнесла Мария. Мысленно она задавала себе вопрос: будь она рядом, заметила бы она то, что другие отказывались замечать?

— Проклятый Гордон, — сказал Питер. — Я всегда думал, что это Софи командует им. Она же у нас вечный заводила. Я считал, что он пляшет под ее дудку. Она занималась всем сама: ухаживала за домом, за детьми, за ним. Я и представить не мог, что у них происходит такое, даже когда она начала меняться.