Гайдукевич Леонтий Филиппович, бригадный комиссар, начальник отдела кадров Управления ВВС РККА (с 1934 г.). Арестован 28 ноября 1937 г. Военной коллегией Верховного суда СССР 7 мая 1938 г. по обвинению в участии в военном заговоре приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение в тот же день. Определением Военной коллегии от 21 января 1956 г. реабилитирован.

Хользунов Виктор Степанович, комдив, командующий АОН (с ноября 1937 г.). Погиб в авиакатастрофе в июле 1939 г.

Котов Павел Александрович, комбриг, затем комдив (с 1940 г. — генерал-майор авиации). В 1938 г. занимал должность помощника начальника ВВС РККА по кадрам. В годы Великой Отечественной войны — начальник кафедры оперативно-тактической подготовки Военно-воздушной академии, заместитель начальника Ленинградской военно-инженерной академии имени А.Ф. Можайского. Умер в мае 1966 г.

Горшенин Павел Сидорович, комбриг, председатель Центрального совета Осоавиахима СССР (с мая 1937 г.). Арестован 28 октября 1938 г. Военной коллегией Верховного суда СССР 25 февраля 1939 г. по обвинению в участии в контрреволюционной организации приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение в тот же день. Определением Военной коллегии от 26 мая 1956 г. реабилитирован.

Златоцветов Авраам Ефимович — комбриг, помощник председателя Центрального совета Осоавиахима СССР по авиации.

Имеющиеся данные говорят о том, что оперативная разработка определенной части высшего звена командно-начальствующего состава РККА велась не только в середине 30-х гг., на пике репрессий против него, но и в 20-х гг., за десятилетие до этого периода. Для этой цели использовались и наружное наблюдение, и прослушивание телефонных переговоров, установка подслушивающих устройств, вскрытие переписки и т.п. Шли в ход и доносы (сообщения) лиц из окружения того или иного командира (военачальника). Понятно, что собиралось, в основном, все негативное, касающееся конкретного человека. Все эти сведения хранились в профильных отделах и службах НКВД, они систематизировались, обобщались, подшивались в соответствующие папки и ждали своего часа. На примерах некоторых командиров высшего звена ознакомимся с содержанием таких папок с документами. А если быть точнее — не с самими этими документами, а с выписками из них, которые делали военные прокуроры ГВП в период реабилитации данного командира РККА.

Материалы на комкора А.И. Тодорского.

— В 1925 г. Тодорским была издана книга «Красная Армия в горах» — о действиях Красной Армии на Кавказе. Бывший главком Вооруженными силами Республики С.С. Каменев дал этой книге положительный отзыв.

— В характеризующих Тодорского материалах указано, что он обладает хорошими литературными способностями, в армии оставил у большинства знавшие его командиров хорошие впечатления, пользовался в войсковых частях авторитетом у подчиненных, был знаком почти со всеми командирами (командующими. — Н. Ч.) округов, имеет большие связи среди ответственных гражданских лиц, лично его знает К.Е. Ворошилов.

— За время пребывания в академии (имени) Фрунзе То-дорский много выпивал вместе с Днепровским (Г.М. Ткалич-Днепровским. — Н. Ч.), В.Я. Поповым и К.Н. Галицким. Эта тройка в этом отношении была якобы известна всей академии, все вместе они посещали увеселительные места. Все это было в то же самое время, когда Тодорский был членом центрального бюро (ЦБ) партийной организации академии.

— В народном суде 7.IX. 1926 г. разбиралось дело — иск ЦРК о неуплате долга ЦРК помощником командующего войсками (БВО. — Н. Ч.) Тодорским (где был суд, не указано).

Егоров (командующий войсками БВО. — Н. Ч.) в 1928 г. очень благоволил к Тодорскому и еще в период его службы в БВО добился назначения его к себе в заместители.

— Комендант штаба БВО Баар говорил помощнику начальника АХЧ Булыгину, что помощник командующего войсками Тодорский приказал ему снять портреты Ворошилова и Бухарина, добавив, что «его кабинет не гарем, навесили картин...» и приказал найти и повесить один портрет тов. Сталина.

— В деле указано о посещении Тодорского летом 1935 г. в военно-воздушной академии К. Радеком по вопросу устройства в академию его дочери (в деле имеется справка особого отдела о том, что приезд Радека был именно по этому вопросу).

— В газете «Правда» за 1927 г. были помещены два подвала с отзывами на книгу Тодорского (автор якобы Сосновский).

— Указывается о наличии родственных связей Тодорского с Б.М. Фельдман (по материалам дела эта связь не проверена).

— В докладной записке на имя Наркома обороны тов. Ворошилова корпусный комиссар И.Г. Неронов указывает на возможные связи Тодорского сП.М. Ошлей — бывшим начальником ВХУ НКО, который был в свою очередь связан с Г.Г. Пятаковым (заместителем Наркома тяжелой промышленности СССР. — Н. Ч.).

— Порученцу Власову в 1938 г. Тодорский заявил, что «Сталин и Ворошилов не едут в отпуск и у него не хватает совести просить сейчас себе отпуск».

— По словам порученца Власова, Тодорский в этот период (в 1937—1938 гг. — Н. Ч.) проявлял исключительную нерешительность и боязнь. В связи с новым годом, взяв телефонную книжку НКО, обзванивал и поздравлял всех подряд, без исключения, начав с начальников управлений, потом отделов.

— В период работы в УВВУЗ Тодорский часто пил, не выходил на работу.

— Перед уходом в отпуск Тодорский не мог подписать спокойно своего рапорта Наркому, несколько раз писал, переписывал. Рука так дрожала, что изменился почерк и он на чистом листе вынужден был отрабатывать свою подпись. Дело кончилось тем, что ему дали для подписи чистый лист, а текст потом напечатали на машинке. В то же время Тодорский высказывал свои опасения, как бы Нарком его вообще в долгосрочный отпуск не отправил.

— Примерно 5 января 1938 г. Тодорский подал заявление в ЗАГС заявление о разводе с женой. (Рузя Иосифовна То-дорская, инженер-технолог, начальник технического бюро № 7 Наркомата оборонной промышленности СССР, была арестована 11 июля 1937 г. По обвинению в принадлежности к антисоветской троцкистской организации и во вредительстве в военно-химической промышленности, в шпионаже в пользу японской разведки 9 октября 1937 г. приговорена к расстрелу).

— В своем письме от 8 июля 1937 г. тов. Ворошилову и в НКВД Тодорский отрицает свою принадлежность к антисоветскому заговору и посещение квартиры Н.А. Ефимова (начальника Артиллерийского управления РККА. — Н.Ч.) при сборищах там участников заговора вместе с Тухачевским.

— В своем заявлении в Военный совет БВО член ВКП(б) с 1919 г. Зайцев И.Т. указал, что Тодорский очень дружил с Кутяковым и при обвинении Кутякова в антисоветской деятельности, будучи помощником командующего войсками, стал на защиту Кутякова.

— В заявлении в НКВД член ВКП(б) с 1920 г., заместитель начальника отдела изобретательства НКО Горшков пишет, что Тодорский, после назначения его начальником академии, в первый же день своего прихода, повесил в своем кабинете портрет Б.М. Фельдмана, о котором всегда отзывался с восторгом. Там же, в академии, была устроена портретная галерея и портрет Фельдмана тоже красовался. Инициатива рекламировать Фельдмана исходила от Тодорского.