Мысленно он дал иной ответ: «Где я был?! Вместо одной бабы трахал другую. А сейчас я уже ничего не хочу… Ни первую, ни вторую».

— Будь ты рядом, мы бы им задали…

— Я в этом не уверен.

— Да что с тобой, Глеб? Когда это ты потерял веру в нас?

— А раньше ты с легкостью смог бы положить всех одним ударом, Витек. Знаешь, что тебя подкосило? — Виктор слушал младшего брата внимательно. — Баба. Всего одна баба.

— И как я теперь ей на глаза покажусь? — призадумался Витя, словно пропустив слова Глеба мимо ушей.

— Вить, ты вообще слышишь меня?! — возмутился Глеб. — А не думал ли ты, что все это случилось из-за нее?! Она завела интрижку с хоккеистом, подговорила его, чтобы от тебя отделаться. Да и меня ввела в заблуждение. Может, отучить тебя от криминала хотела: чтобы ты на деляги не ходил, чтобы долги отдать не смог — ничего ведь не понимает, — на ходу выдумывал Глеб. — Она от тебя уйдет, а тебя порешат. Все схвачено. А они сейчас там отмечают победу… по-собачьи! А ты лежишь здесь — побитый и жалкий. Что с тобой стало? Подумай хорошенько: а та ли она единственная, что нужна тебе? Вокруг ведь столько баб…

— После сегодняшнего я уверен на все сто, что мне нужна именно она.

— Брателло, ты меня не слышишь.

— А что ты о себе возомнил, Глеб?! — стал наезжать на брата Виктор. — В кого ты такая гнида?! Я твой брат! И ты должен уважать мой выбор, помогать мне, поддерживать меня, как я всегда помогал тебе. Или ты забыл? Тебе-то что с этого бедлама?! Ты радуешься… А мне теперь не жить…

Глеб решил хладнокровно поставить точку в непростом разговоре:

— Знаешь, братец… Я бы дал тебе денег — тут намечается кое-какой движ ночью. Но ты же прекрасно знаешь, что их нужно отработать. Ты у нас спец по замкам — сегодня это нам бы пригодилось, но с твоей рукой… ты в пролете. А балласт нам не нужен, — Витя ушам своим не верил — его только что жестоко кинул самый близкий ему человек. — Ничего личного — просто бизнес, чувак, — улыбнулся Глеб.

— Ты не прав, — обидчиво произнес Витя, забыв про боль в руке. — Подавись ты своими деньгами! Когда-нибудь… ты убьешься из-за них!

— Пацаны, — позвал друзей Глеб, — оттащите этого борова в травмпункт. И пусть башку ему просветят заодно — он, кажись, успел ею где-то долбануться.

Выдав деньги на такси и раздав последние указания сопровождающим, Глеб спиной чувствовал зловещий взгляд брата, но все равно предпочел не ехать вместе с ним, а отправился готовиться к ночному делу. Он не сомневался, что после успеха следует отправиться в клуб, дабы отпраздновать день рождения, просадить заработанные честным воровством деньги на себя, а не на всяких там ненадежных и обидчивых родственников.

Поверженные расходились — по дороге домой униженные и оскорбленные встретили какого-то очкарика с одухотворенным лицом, что резко контрастировало с их угнетенными минами.

***

Пятеро хоккеистов «Магнитки-95» до сих пор не могли определиться, кто уберет шайбы и прочие следы ожесточенного состязания с местными, в том числе размазанные по полу шоколадные конфеты.

— Я вот понять не могу — чего она так обозлилась на тебя? — вопрошал Абдуллин.

— Так мне и надо, — ответил Зеленцов. — Закрыли тему.

— Слышь, Никитос, — начал Антон Малкин, — могу я теперь называть тебя Попадос?

— Отвали.

— Чего ты прицепился к бедняге? У вас будто с сексом не обламывалось ни разу? — Кошкарский встал на защиту Зеленцова.

— У меня нет, — заявил Митяев. Следом аналогично ответил Брадобреев.

— Сказочники нашлись, — не поверил Тема Абдуллин.

— У тебя, Темыч, даже для сказок материала нет, поэтому молчи, — подтрунивал над вратарем Митяев.

— Я работаю над этим, Арс.

— У меня тоже не возникало таких проблем, — третьим стал Кошкарский.

— Подкаблучников с постоянными девушками не спрашивали, — снова отозвался Митяев.

— Никит, — обнял Зеленцова Серега Соловьев, — пойдем лучше выпьем. Полегчает. А потом ты можешь пойти в сортир и выпустить пар, — заржал Соловей.

— Тогда не будешь ли ты так добр подрочить мне, говнюк! Ты же в этом спец у нас, — злобно ответил ему Зеленцов, отправившись в комнату к остальным.

— Давайте без голубятни, лады?!

— Как думаете: будь мы на месте Зеленки, у нас бы получилось?! — задал закономерный вопрос участникам вчерашнего спора Арсений.

Не успели парни ответить, как из-за угла появилась комендант. Ее чуткий взгляд сию секунду упал на сдвинутые диваны и кресла, разбросанные шайбы, размазанные по полу благоухающие конфеты, следы от растаявшего грязного снега там же, черные полосы на стенах и такого же цвета отпечатки на дверях. Чуть не выронив кружку, женщина вытаращила глаза на стоящих у ее комнатки Митяева, Брадобреева, Кошкарского и Абдуллина. Хитрюга Соловьев успел ретироваться.

«Да чтобы я еще раз пустила сюда хоккеистов. Никогда в жизни!» — решила бабулька.

— Батюшки! — вскрикнула она. — Вы чего тут устроили?! — если бы она пришла раньше и узрела побоище полностью, ее бы хватил инфаркт. Пацаны собирались свалить все друг на друга, как женщина спросила. — Где тут у вас тренер?!

Квартет пацанов молниеносно обступил ее: просили сжалиться, обещали сделать все, что необходимо, лишь бы об их шалости не узнали.

— Все, что угодно, говорите?

— Я не буду спать со старухой, — шепнул Митяеву на ухо Брадобреев.

— В другом месте переночевать слабо? — предложила комендант.

— Мы хоть и волшебники, но не настолько, — объявил Абдуллин. — Без крыши над головой мы пропадем.

— А вот убраться здесь сможем, — ляпнул Кошкарский.

— Разве мытьем полов не должны заниматься технички? — спросил Митяев.

— Парниша, — отреагировала Галина Степановна, — кризис на дворе. Всех сократили. Теперь этим занимаются коменданты… за ту же зарплату.

Недолго думая, старушка согласилась на предложение парней. Она пошла за ведром и тряпками, а Павлик предложил убежать восвояси. Остальные идею не одобрили, ссылаясь на то, что не хотят быть последними моральными уродами.

— Пионеры нашлись, — сложил руки на груди Паша.

— Есть идея — жребий. Пусть судьба определит, кто станет поломойкой?

Брадобреев запротестовал:

— А с какого перепуга этим должен заниматься кто-то один?! Здесь вообще-то были все.

— Если ты такой удачливый, то пронесет. Или ссыкотно?

Павлик сдался. Спустя минуту незамысловатая игра «Камень-ножницы-бумага» решила, что мыть полы предстоит… Брадобрееву.

— Вы моральные уроды, — выцедил проигравший, — вот вы кто!

— Это не мы решили, а судьба, — объяснил Кошкарский.

— Давненько тебя судьба ударом в пах не наказывала, — злобно проговорил Пашка. — Так я ж сейчас это исправлю!

— Значит так, боец, — вальяжно объявил Митяев. — Обаяние на полную