Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Люба, — ближе к дому произносит папа. — Мы с тобой еще не говорили о том, что тогда произошло. Галина... Она пыталась выдать все так, словно ты сама решила улететь с мамой. Написала нам с твоего телефона об этом...
Нам? Ему и Мирону?
— …Но правда раскрылась в тот же вечер. К сожалению, остановить этих безумных женщин мы не успели — ты уже находилась в самолете. В общем, я к тому, что сейчас нас с Галиной связывает только бракоразводный процесс...
— Что? Вы разводитесь? А как же Никита? М-мирон? — пугаюсь я.
— Переживать не о чем, солнышко, — тепло улыбается папа. — Ты и сама должна понимать, что после того, что выкинула Галя, я больше не мог жить с ней под одной крышей. Если откровенно, у нас с ней уже давно не ладилась семейная жизнь... Я хочу сказать, — опоминается папа, — что за время твоего отсутствия обстановка в нашем доме изменилась. Теперь тебе не будет ничего угрожать. Галина сейчас живет в городе, мальчики временно живут с ней.
Что?.. Как?.. Никита и Мирон живут с этой ужасной женщиной? Почему папа это допустил? Я смотрю на него во все глаза, он немного хмурится, словно и сам не рад, что так произошло, но сделать ничего не может. Правда, не может? И правда ли, что не может лишь временно?
Я вдруг всерьез начинаю злиться на Галину. Невыносимая женщина! Мало того что выгнала из дома меня, так еще, когда выгнали ее, забрала у отца Никиту и... Но... Мирон уже взрослый. Почему он решил жить с ней? Неужели мои страхи правдивы?
— Ясно, — только и выдыхаю я.
— Никита обязательно к нам вернется, — обещает папа словно самому себе. — Встреча с адвокатами назначена на сегодняшний вечер.
А Мирон? Он не... не вернется?
Вдруг вся радость от возвращения испаряется, словно ясное небо стремительно заволокли тяжелые тучи. Я как будто вновь оказалась в комнате в доме мамы, без надежды вернуться к своей прежней жизни. Кажется, я обманывала саму себя, думая, что все может быть по-старому. Не может. После всего случившегося изменения должны были случиться. Их нельзя избежать. Думать, что папа останется с Галиной, а вместе с ней останутся Никита и Мирон — было глупо.
И я рада за папу! Да! Обязана радоваться, ведь теперь он свободен от безумий своей жены.
Вот только непонятная печаль, несмотря на все доводы, продолжает отравлять сознание.
Мы с папой заходим в пустой дом. Я так мечтала обнять Никиту, увидеть... Мирона, даже готовилась к встрече с Галиной, но меня встречает лишь едва слышное бормотание включенного телевизора... Стоп. Телевизор? Но кто его может смотреть, когда в доме никого не должно быть? Прислуга? Но они никогда себе не позволяли что-то подобное. Неужели это?..
Я спешу в гостиную, надеясь увидеть в ней Мирона, но вижу... Эльвиру Львовну?.. От удивления я даже расстроиться забываю.
Моя учительница смущается и неловко поднимается с дивана, а рядом со мной вырастает папа.
— Да, Люб, — коротко смотрит он на Эльвиру Львовну. — У твоей учительницы некоторые сложности с жильем, скажем так. А у нас большой и совершенно пустой дом... Добрый день, Эльвира.
— Здравствуй, Андрей. Люба. Твой отец рассказал мне о том, что с тобой случилось. Очень рада, что все разрешилось, и ты смогла вернуться.
— Спасибо, — обескуражено выдыхаю я.
— Ну что ж, — немного нервничает папа. — У нас не так много времени перед кастингом. Пойдем, я тебя провожу в комнату.
— Люба, я не сомневаюсь, что у тебя все получится, — напоследок говорит Эльвира Львовна.
— Спасибо, — вновь благодарю я и обеспокоенно смотрю на папу, пока мы идем к лестнице. — У нее... случилось что-то серьезное?
— Беспокоиься не о чем, — успокаивает меня он. — Но ей лучше некоторое время побыть вдали от своей прежней жизни. Небольшие разногласия с женихом. Не переживай, солнышко, лучше сосредоточься на будущем кастинге.
Через час мы с отцом входим в здание школы, и я взволнованно интересуюсь:
— Пап, а ты точно успеешь на встречу с адвокатами?
— Уверен в этом, — улыбается он. — И рад, что не пропущу твое выступление.
— А можно мне поехать с тобой?
— Если хочешь.
Мы входим в актовый зал, где, кроме приемной комиссии, на креслах сидят другие претенденты на поступление и те, кто пришел их поддержать. На нас оборачивается несколько лиц, и среди них я вижу радостную улыбку Ксении. Невероятно! Она пришла поддержать меня? Подруга поднимается с места и спешит ко мне навстречу, а папа в это время трогает меня за локоть и кивком головы указывает на места, где будет ждать меня.
— Привет! — крепко обнимает меня Ксю. — Я обо всем знаю. Представляю, чего тебе пришлось натерпеться!
— Легко не было, — улыбаюсь я. — Но все позади.
— Классно, что тебя вернули, и ты успела на кастинг.
— Очень. Но откуда ты обо всем знаешь, Ксюш?
— Мирон рассказал, — смотрит она на меня, как на неразумного ребенка. — Ты себе и представить не можешь, как он был зол! Клялся, что они с твоим папой обязательно тебя вернут. И вот ты здесь! Об этом тоже он мне рассказал пару часов назад, и я мигом помчала сюда.
— Значит... Значит, он в курсе, что я вернулась?..
— Вы еще не виделись разве? — хмурится Ксю.
— Видимо, ему не до меня, — говорю я поникшим голосом.
Ксюша хочет что-то ответить, но ее перебивает раздавшийся голос, усиленный микрофоном:
— Итак, дорогие наши претенденты позднего урожая, — шутит мужчина на сцене. — Немного о правилах кастинга... Рассаживайтесь, дорогие, по местам, рассаживайтесь. Итак, сейчас я оглашу список очередности, просьба запомнить фамилию выступающего перед вами и пройти за кулисы, когда объявят его очередь, чтобы не пропустить свою. Итак, откроет наш импровизированный концерт Арбузова Виталина, какое красивое имя...
Мы с Ксю садимся рядом с папой и слушаем фамилии. Я стараюсь сосредоточиться на голосе ведущего, чтобы не думать о том, что помешало Мирону
