Несмотря на хронические провалы в экономике и техническую отсталость, польское руководство тужилось создать океанский флот. Замечу, что в 1920–1939 гг. Польша владела лишь 42 милями побережья Балтийского моря.

В 1920 г. польское министерство обороны разработало план строительства «большого флота». К 1929 г. планировалось ввести в строй 2 линкора, 6 крейсеров, 28 эсминцев, 45 подводных лодок, 28 минных заградителей и тральщиков. Для речных флотилий планировалось построить четыре больших монитора, 20 малых мониторов и 25 вооруженных пушками канонерских лодок.

Для реализации этого плана в ходе мирных переговоров в Риге в 1921 г. Польша потребовала от РСФСР часть кораблей Балтийского флота: два линкора типа «Гангут», десять эсминцев типа «Новик», пять подводных лодок, десять тральщиков, 21 вспомогательный корабль, а также два недостроенных крейсера типа «Светлана». Советской делегации удалось добиться снижения квоты, а затем и вовсе отклонить эти притязания.

В конце 1920-х гг. правительство Польши собиралось закупить пять (!) американских линкоров постройки 1904–1909 гг. Эти суда имели мощную артиллерию и были в сравнительно хорошем техническом состоянии, но, согласно Вашингтонскому соглашению 1922 г. об ограничении военно-морских вооружений, подлежали сдаче на лом.

Однако финансисты подсчитали, что только на содержание этих пяти линкоров уйдет более половины бюджета страны. Так что от американских гигантов отказались.

За неимением лучшего в 1927 г. во Франции был закуплен броненосный крейсер «D’Entrecasteaux» постройки 1898 г. водоизмещением в 8100 т. Его переклассифицировали в учебный корабль. Однако учебным кораблем можно было сделать любой старый коммерческий пароход, эксплуатация которого стала бы на порядок дешевле.

В 1931 г. на конференции по разоружению в Женеве представитель Польши объявил о желании создать флот общим водоизмещением 150 000 т.

Начальник управления польского флота контр-адмирал Георгий Свирский (бывший капитан 1 ранга царского флота) разработал судостроительную программу до 1942 г. Всего предполагалось построить боевых кораблей общим водоизмещением 208 тыс. тонн!!! В числе их — 4 линкора (водоизмещением от 25 тыс. т), 8 легких крейсеров, 36 эсминцев, 36 подводных лодок и другие корабли.

Предвоенная польская судостроительная программа предусматривала строительство (или закупку) двух линкоров, двух тяжелых крейсеров, девяти эсминцев, девяти миноносцев, 18 подводных лодок, 21 тральщика, 24 сторожевиков и большого количества вспомогательных кораблей.

Линкоры должны были иметь тактико-технические характеристики: водоизмещение 25 000 т; бронирование 350 мм; вооружение: 9–305-мм и 12–150-мм орудий.

Общая стоимость программы достигла миллиарда злотых (200 миллионов долларов по курсу 1937 г.).

Фактически же в составе польского флота на Балтике к 1 сентября 1939 г. имелось:

1) Эсминец «Вихрь» водоизмещением 1540 т. Скорость хода 33 узла. Вооружение: четыре 130-мм пушки.

2) Пять малых миноносцев водоизмещением по 360 т, построенных в Германии в 1914–1918 гг.

3) Пять подводных лодок «Орзел» («Orzel»), «Сеп», «Вилк», «Рысь», «Збык» («Бык»).

4) Минный заградитель «Гриф» водоизмещением 2250 т, скорость хода 20 узлов, дальность плавания 300 миль, вооружение: шесть 120-мм орудий.

5) Четыре малых сторожевых судна водоизмещением 75–183 т и две канонерские лодки водоизмещением по 342 т, вооруженные двумя 75-мм пушками каждая.

В обороне Польши в сентябре 1939 г. ее ВМС не сыграли абсолютно никакой роли.

Планы строительства польского флота были бредовой авантюрой не только из-за отсутствия средств на его строительство и содержание. Польша не имела ни мест базирования, ни верфей, ни обученных моряков, не было ни морских орудий, ни даже заводов, способных изготовлять корабельные пушки калибра 152 мм и более.

Попытки создать свой «океанский флот» и заиметь колонии лишний раз показывают, насколько мышление польских генералов и военачальников было далеко от реальных экономических возможностей и обороноспособности.

30 января 1933 г. президент Гинденбург назначает вождя нацистской парии Адольфа Гитлера рейхсканцлером. 5 марта 1933 г. на выборах нацисты получают большинство в парламенте.

В мае 1933 г. польские дипломаты начинают активный зондаж в Берлине на предмет улучшения отношений. Гитлер смягчает свою антипольскую риторику. В сентябре 1933 г. начались германско-польские переговоры по таможенным вопросам.

19 октября 1933 г. Германия вышла из Лиги Наций и заявила о готовности подписать пакты о ненападении со всеми желающими.

1 сентября 1933 г. крупный помещик, бывший министр иностранных дел, князь Я. К. Сапега заявил, что главной целью внешней политики Польши должно стать германо-польское соглашение. Сапега считал, что для Польши выгоден аншлюс, так как это «снимет давление германского национализма на польские границы и переключит внимание германской политики в сторону Балкан».

Князь говорил: «Перед нами встал вопрос — будем ли мы форпостом Европы, расширяющимся в восточном направлении, или станем барьером, преграждающим путь европейской экспансии на Восток. Господа, история уничтожит этот барьер, и наша страна превратится в поле битвы, где будет вестись борьба между Востоком и Западом. Поэтому мы должны стать форпостом Европы, и наша внешнеполитическая задача заключается в том, чтобы подготовиться к такой роли и всячески содействовать европейской солидарности и европейской экспансии…»[147].

26 января 1934 г. был заключен пакт о ненападении между Польшей и Германией. Пилсудский и Бек стали первыми в мире, кто заключил договор с фашистской Германией[148].

Вместе с договором был подписан секретный протокол, в котором говорилось: «В случае непосредственного или посредственного нападения на Германию — Польша соблюдает строгий нейтралитет даже и в том случае, если бы Германия вследствие провокации была вынуждена по своей инициативе начать войну для защиты своей части и безопасности»[149].

Давайте сравним текст польско-германского протокола с тексом статьи II Договора о ненападении между Германией и СССР, подписанного 23 августа 1939 г. в Москве: «В случае, если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу».