10. Правление и преобразование.

Наперед надобно поставить в виду два исторические сведения.

1) Правительство всякий раз, при восшествии на престол нового государя, присылало в Тобольск одного из стольников знатной фамилии для приведения к присяге на подданство. Ту же обязанность он исправлял в городах, на пути лежащих, в Верхотурье, Туринске и Тюмени.

2) Сибирские царевичи и дети их, с первого появления в Москве Маметкула[160], пользовались при Царском Дворе отличною почестию, или начальствуя в войсках, или при торжественных церемониях и столах, занимая места за царскою фамилией, выше бояр. Царевичи Григорий и Василий Алексеевичи в последний раз имели честь осыпать золотыми царей Иоанна и Петра, после коронации. В единодержавие Петра, чтившего заслугу, знание и службу, а не имена, не слышно более о царевичах, кроме одного случая, когда в 1690 г. (31 октября) был вопрос, взыскивать ли с них печатные пошлины? Ответ Петров легко отгадать. Не следует ли из того, что если к концу XVII столетия наказывалось воеводам Тобольского разряда разведывать, не затевают ли чего неприязненного кучумовцы, то не надобно считать эту заметку знаком действительного опасения.

Теперь скажем, что управление Сибири видело в своем обычном течении некоторые перемены. В 1695 г. (24 апреля) велено оставлять воевод на службе в сибирских городах, кроме одного Тобольска, от 4 до 6 лет и более, по уважениям, прежде изъясненным, не меньше, кажется, и потому, что, не проча себя надолго, они ускоряли делать притеснение жителям и даже служивым, которые, по словам одной Петровой грамоты, уезжали от того в Китайское государство. Поэтому выходит, что или тогда уже монголы начинали служить в пограничных казаках, или надобно разуметь об уходе тайшей, которые по разрушении Урянхайского ханства договаривались с послом Головиным о вечном подданстве, равномерно и о даши-тайше Дзасакту, который с внуком дяди Очароева и с меньшим братом Очароевым изменнически поддался в 1793 г. Китаю и в следующем году откочевал из пределов Сибири со всеми улусниками в Монголию.

В 1696 г. (31 августа) постановлено, чтобы воеводы не выезжали из своих городов до приезда преемников, не отдав отчетов в казенных суммах и вещах.

Главная перемена заметна по части Управления, то в уменьшении, то в увеличении доверенности к которому-нибудь из 4 областных воеводств. Якутское, потеряв власть на Шилке, за Байкалом и по сю сторону озера в пользу Енисейской области, вознаградилось Камчаткою. Томское, как от тракта устраненное, поделилось из своих прав с воеводством Енисейским, которому подчинялись Иркутск и Нерчинск. Тобольск вышел средоточием всех областных и значащих по положению воеводств. Доводом тому служит и печать Сибирского царства, присвоенная Тобольскому воеводству 9 декабря 1696 г., вместо прежней канцелярской. С наложением сей печати, товары, идущие из Сибири в Россию или отпускаемые сибиряками за границу, открывали себе беспрепятственный пропуск в Верхотурье и Нерчинске, наравне с печатью Сибирского Приказа.

Последние тобольские воеводы кн. Черкасские имели в своем наказе замечательную черту благоговения государя Петра, чего не бывало прежде, именно чтобы по приезде в Тобольск идти в соборную церковь Софии Премудрости Слова Божия, и отпеть с митрополитом молебствие за здравие и благоденствие его величества, и потом принять печать царства Сибирского. Сии воеводы бескорыстным долголетним управлением и оправданною доверенностию утвердили правительство в сосредоточении всех воеводств в одну точку. Боярин кн. Гагарин в качестве судьи сибирских провинций был предуготовлен самым наименованием к чреде общего и единого правителя[161] еще при служении кн. Черкасских.

В конце 1708 г. действительно решилось[162] преобразование Сибири в виде VIII губернии, в которую включена знатная часть древнего Великого Новгорода, начиная с Яренска до восточного берега Камчатки, на 114° длины. В этом огромном пространстве, считалось XXX городов, полагая в том числе и IV пригородка Вятки[163].