В кровати она лежала совершенно одна. Лиэн куда-то ушел и не стал ее будить. Последнее время ей все чаще удавалось настраиваться на сестренку. Но как назло, Лима надолго не задерживалась в одном и том же мире. Вампиры пытались проследить за ее продвижением, но кто-то закрывал ее очень мощной энергетикой. Лиэн от этого факта приходил в бешенство и вымещал злобу на предметах мебели. Вика до сих пор не могла понять, зачем им нужна ее сестра, в чем она такая особенная?

Как и раньше Вику брала зависть. Даже здесь тень старшей сестры настигла ее. Она готова была сделать любую гадость, чтобы Лима не стояла между ней и ее любимым мужчиной. Лиэн принадлежит только ей и неважно, что он спит со многими женщинами. Вампир все равно любил только ее и никого больше. Олимпиада могла помешать их прекрасному союзу, своей чистой и безупречной моралью. Вика усмехнулась. Смешно. Сестренка летала в облаках и до сих пор с них не спустилась.

Виктории становилось легче, когда она в мыслях издевалась над жизненной позицией старшей сестры. Она ее терпеть не могла и просто хотела забыть о ее существовании.

Не торопясь и нежась в мягкой кровати, девушка поднялась. Она ступила на пол и надела на себя черный плащ, перепоясав его черной лентой, прямо на голое тело. А затем Вика натянула кожаные сапоги до бедра с длинной шпилькой.

В замке непривычно тихо и даже где-то скучно, вампиров внутри с огнем не отыскать. Цокая каблучками, Вика вышла из спальни и осмотрелась. Даже мыши не шуршали, хотя рабы-вампиры давно их съели бы. Рабы не гнушались даже насекомых, что тут говорить об аппетитных грызунах.

Виктория не останавливалась напротив картин или скульптур, бросая на них скучающих мимолетный взгляд. Она не интересовалась никаким искусством. Девушка считала глупым растрачивать драгоценные минуты вкусной жизни на такую глупость как художественный бред.

Одни бред создают, а другие им восхищаются, а третьи изображают из себя крутых критиков и поливают бред грязью. Для замены портретов есть фотография, на крайний случай фотошоп. А почитать можно и газету, либо фильм посмотреть, что гораздо интереснее.

Вика ненавидела стереотипы своего родного мира, поэтому и одевалась вызывающе, стараясь выделиться из серой толпы. В губе она сделала дырку и штук пять в ухе. Собиралась и язык раздвоить, да только не успела. Вампиром же делать разрез бесполезно — зарастет в ту же секунду.

Обострившийся слух девушки уловил некий звук, доносившийся из нижних уровней замка. Вика знала, что где-то среди камер сидел маленький мальчик, Лиэн об этом говорил. Но сейчас шумел явно не похищенный ребенок, тогда кто?

— Посмотрим, что же там, — проговорила в слух.

Она вступила на лестницу и начала быстро спускаться, насколько позволяли ей высокие каблуки. Девушка погрузилась в темноту, и мир заиграл новыми незнакомыми красками. Мрак будил в ней кровожадного хищника, что древнее, чем этот мир. Вика играючи вступила на стену и не заскользила, а потом переместилась на потолок.

— Круто!

Спуск убыстрился, в нос ударила сырость подземелья и множество запахов неизвестных девушке. Ей пришлось спрыгнуть вниз, чтобы открыть дверь. Ее встретило некоторое количество пустых ям. От них смердело за версту, и Виктория ускорилась, чтобы быстрее покинуть неприятное место. Она даже не задалась вопросом, кто мог сидеть в громадных ямах. А звук приближался и становился громче, особенно, когда девушка попала в хранилище каменных гробов.

— Какое старье, — хмыкнула девушка, рассматривая каменные крышки.

Адские вампиры не спали в гробах, но любили попугать публику. Стоит отметить, что лорды все-таки сотрудничали с представителями человеческой расы. Вике они не нравились, но приходилось терпеть, она-то в политике ничего не соображала. Один раз Лиэн достал до печенок один человек, и разгневанный вампир закрыл его в гробу на пару часов. Мужчин сразу стал сговорчивее и растерял всю наглость. Смерть имеет жуткий облик.

Викины вампирские глаза различили очень сильное тепло, исходящее от следующей каменной двери. Преграда явно отличался от встречавшихся ранее дверей. С каменной глыбы на девушку смотрело пучеглазыми глазами рогатое большеротое чудище, со змеиным телом. Вика почти коснулась камня, когда…

— Что ты тут делаешь? — спросили сурово.

Вика подскочила кошке подобно, разве что не зашипела.

— Совенок! — узнала в вопрошавшем вампире лорда. — Напугал!

— Я задал вопрос, что ты тут делаешь? — приблизился, его янтарные глаза сузились.

Девушка опешила, она не ожидала от него такого холодного тона.

— А разве я не лорд и не могу гулять, где мне вздумается? — поинтересовалась с вызовом.

Он насмешливо растянул губы в улыбке.

— Конечно, ты лорд, но разве у нас не может быть небольшого секретика от остальных? И ты… еще не готова туда… зайти.

— Почему?

— Много вопросов на сегодняшний вечер, не считаешь? — развязал ей ленту на поясе и слегка коснулся плеч. Плащ упал на пол, обнажая округлые формы девушки. — Давай просто повеселимся и забудем, что ты сюда спускалась.

— А где Лиэн?

— Обойдемся без него, — посадил ее на крышку гроба.

— Подожди.

— Ты мне отказываешь? — поднял бровь.

— Нет… просто, я хотела поговорить с Лиэном, а потом мы могли бы вернуться…

Совенок прервал ее укусом в шею. Сразу стало все неважно…

После того как они разнесли в дребезги парочку гробов и разрушили часть лестницы, Вика, шатаясь, вернулась в спальню. Она вышла на балкон, села на голову горгуле. Даже после бурной «романтики» с Совенком, девушка не могла выкинуть из головы то тепло, что отыскала в подземелье. Лорд явно старался что-то от нее скрыть, иначе бы не вел себя подобным образом. Обычно он не сильно ее жаловал, предпочитая худощавых блондинок, а тут такая сильная страсть.

Ее размышления отвлек скрип двери. В комнату вошел Лиэн, улыбаясь во все клыки. И вновь она тонула в его бордовых глазах. Как он может не любить ее? Он так прекрасен.

— Милая, сожалею, что прерываю твои раздумья и посиделки с каменным истуканом, но нам нужно собираться в путь дорогу, — проговорил мужчина, целую подбежавшую Вику в губы.

— А куда мы отправляемся?

— К оракулу, я хочу выяснить пару вопросов.

— Он?…

— Он людоед, и мы привезем ее соответствующую жертву, и он ответит на все наши вопросы.

У Вики все в душе похолодело, она медленно облачилась в черную одежду, поправляя растрепанные короткие волосы. Ее изменившееся настроение не укрылось от Лиэна.

— Тебе противно?

— Просто… мне нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что люди наша пища, и мы с ними обращаемся как с животным. Я ведь тоже была человеком.

— Я понимаю, — провел пальчиком по ее подбородку, — в тебе еще много человечности, но пора избавляться от нее. Тебя не поймут остальные вампиры, если ты будешь испытывать жалость к нашей еде. Это то же самое, что человек пожалеет курицу, которую зажарили для него. Не беспокойся, тебе не придется смотреть на их смерть. Оракул не любит свежее мясо, мы специально посетили кладбище.