Однако у меня имелось свое мнение.

– Нет. Та женщина мужского пола прошлым летом была много хуже.

– Не надо, – пробормотал Зеб, и его глаза снова закатились.

Я вывез Зеба на кресле наружу как раз в тот момент, когда «Скорая» подъехала к зданию. Фельдшер выскочил из машины на ходу, словно проходил пробы у Квентина Тарантино, и схватил меня за руку.

– Больной принимал медикаменты?

– Сами решайте, – ответил я, кивком показав на название лавки Зеба.

Фельдшер осмотрел его раны.

– У него есть аллергия на какие-то лекарства?

Аллергия на лекарства у Зеба? Смешно.

– До сих пор не было.

– Он будет жить, – заявил фельдшер после поверхностного осмотра. – Но ему предстоит пережить тяжелую ночь.

– Хорошо, – сказал я и вернулся внутрь, чтобы надеть ботинки.

* * *

В «Слотце», когда я вернулся, дела шли совсем неплохо. Джейсон вышел на улицу, чтобы поболтать с университетской толпой, собравшейся выпить пива.

– И куда вы пойдете? – спросил он у группы парней в спортивных шортах и татуировках на икрах. – Все остальные улицы города мертвы. У вас комендантский час – или как?

Тут он заметил меня, шагающего по тротуару.

– Привет, босс. Ты решил свои дела с Ирландцем Майком? Я беспокоился.

Я попытался улыбнуться, но моя челюсть вела себя так, словно внутри ее находился паровой утюг.

– Всё в порядке. Он очень милый, если узнать его поближе. А что ты здесь делаешь? Ищешь клиентов?

– Настал новый день, малыш Дэн. Новый менеджмент нам всем по нутру.

Менеджмент? Мне не понравилось звучание этого слова.

– Я даже не знаю, Джейс. Зарплата и накладные расходы… От цифр у меня всегда болит голова.

Джейсон одарил меня своей бриллиантовой улыбкой.

– Ты такой котик, чувак. Я могу установить программное обеспечение для малого бизнеса на твой компьютер. Это дерьмо будет заботиться обо всем, даже платить налоги, ты меня понял?

– Я все понял, – с благодарностью ответил я, с трудом удержавшись от того, чтобы добавить: кореш. – А что тебе известно о программном обеспечении?

– Я отучился пару семестров в Довере. Кое-чего поднабрался. Мы зарегистрируем каждого, и компьютер даже будет формировать платежные ведомости, если ты захочешь. А еще мы можем использовать программу для учета товаров.

У меня возникло ощущение, что с моих плеч сняли тяжкое бремя.

– Ты теперь бизнес-менеджер, Джейсон. Купи себе синий костюм и вытащи бриллиант из зуба.

– Я не ношу синее, – заявил Джейсон. – А бриллиант – это я.

– И все же ты нанят. Как скоро ты сможешь поставить программу?

– Прямо сейчас, Дэн. Мне нужен Интернет и десять минут. Дерьмо, я могу даже выгрузить программу на свой телефон.

Хорошие новости. Мне даже захотелось заплакать.

* * *

Внутри клуба ничего не изменилось. Я понял, что ждал каких-то перемен. Не синюю птицу счастья и фруктовый пунш, но менее напряженную атмосферу. Исчез Вик, круживший по клубу и бросавший злобные взгляды через плечо. В закрытых кабинках не горел свет. Но все остальное было по-прежнему. Фальшивое веселье и уставшие девушки.

Марко оставался единственным лучиком надежды – он полировал бокалы, словно ему в руки попали бриллианты.

– Ты напряженно работаешь, Марко? – спросил я, указывая на бутылку «Джеймсона» в его руке.

Он налил мне солидную порцию.

– Ты когда-нибудь видел Джейсона таким счастливым? Он на улице, ловит клиентов; просто горит на работе.

Я решил окончательно обрадовать Марко.

– Я сделал его бизнес-менеджером.

Он махнул на меня своей тряпкой.

– Отвали. Ты заливаешь.

– Честно слово.

– Ты не пожалеешь, – засиял Марко. – Джейсон будет работать как зверь.

Я сделал глоток виски, чувствуя, как напиток скользит в мою глотку с легкостью ртути.

– Поговори с ним насчет бриллианта. У меня такое чувство, что он к тебе прислушивается.

И я оставил его стоять с открытым ртом, гадая, раскрыт их секрет или нет.

* * *

Я надеялся, что кабинка освободится к тому моменту, когда я допью виски. Не повезло. Один сапожок женщины-кошки Брэнди появился из темноты, и что-то стало повизгивать на обивке. Я понимал, что проблему с Брэнди придется когда-то решать; почему бы не сделать это сейчас? Покончить со всеми спорами за один вечер.

В кабинке был свой выключатель, который находился под столешницей, и я включил его без предупреждения. Первым делом я увидел бледный обрюзгший живот; затем, в тени, Брэнди, извивающуюся, как змея.

Парень с животом дернулся так сильно, что ударил голову Брэнди о край стола.

– Что за… – Его взгляд сфокусировался, и он увидел мою склонившуюся над ним фигуру, с застывшим на лице суровым выражением. – Полицейский? Скажите мне, что вы не полицейский.

– Это респектабельный клуб, сэр. Никаких контактов не разрешено.

Брэнди вынырнула из тени, почесывая макушку.

– Господи, Дэн… Что за дерьмо? Действительно, что за дерьмо?

Я попытался устыдить ее взглядом, но Брэнди продемонстрировала полнейшее равнодушие.

– Больше в кабинках ничего подобного не будет. Я тебе уже говорил, что мы с этим покончили.

Она попыталась продолжать в прежней льстивой манере:

– Перестань, малыш. Девушке нужно кушать.

Теперь пришел мой черед проявить полнейшее равнодушие.

– Вполне возможно, но ей совсем необязательно есть это.

Парень с брюхом растерял весь свой пыл.

– Послушайте, у вас возникли разногласия на профессиональной почве, пожалуй, я не буду вам мешать. Общение – очень важная вещь.

Я склонил голову набок, дожидаясь фирменного комментария Призрачного Зеба. Ничего. Призрак исчез. Воссоединился со своим раненым оригиналом в больнице Сент-Джон. Аллилуйя.

– Да, сэр. Почему бы вам не одеться и не попытать счастья за игорным столом?

– Так я и поступлю, – сказал парень с брюхом, облегченно вздохнув.

Брэнди смотрела вслед своему клиенту, который устремился прочь, стараясь оказаться подальше от меня.

Она была в ярости; всякий, кто имеет хотя бы малейшее представление о языке тела, мог бы это увидеть. Нижняя губа выступала вперед, как долька красного апельсина, а выставленное бедро было острым, точно лезвие гильотины.