– Итак, Кевин, я так понимаю, ты пришел к каким-то выводам? – спросила девчонка.

Или не девчонка, а кто-то намного старше и мудрее?

Решил не торопить события и посмотреть, как они будут развиваться. На поставленный вопрос ответил простым кивком.

– Поделишься?

Немного подумал. Краем сознания удивился тому, что меня абсолютно не зацепило поведение Миранды. Ведь оно было несвойственно сей ветреной девчонке.

Начал размышлять, раскладывая происходящее по полочкам. Чем больше размышлял, тем явственнее в душе становилось понимание того, что не все просто в Датском королевстве. И вопрос «что же все-таки происходит?» звучал набатным колоколом. Когда закончил свои выкладки, услышал краткое резюме:

– Значит, не дурак… Это радует…

Хотя эти слова прозвучали совсем тихо, я их все же услышал. Меня задела такая реакция, хотя с тем, что не дурак, согласился и в ответ выдал:

– Да уж, поумнее некоторых буду, – после чего задумался: а так ли проста эта пигалица?

В ответ она только хмыкнула. Потом не спеша поднялась и начала расстегивать пуговицы на своей кофте, или как сей предмет одежды зовется у дам?

– Ты… Ты что делаешь?

Это можно было бы назвать «картина маслом». Ситуация складывалась более чем идиотская. Два подростка… блин… такое в голову лезло… Миранда же, закончив возиться с пуговицами, сбросила с себя верхнюю одежонку. И тут я увидел… наручи.

Они были совсем не такими, как у меня. Более тонкой работы, что ли? Чем-то они напоминали переплетенных змеек, маленьких, худеньких, но змеек было огромное количество. И их глаза создавали полоску индикатора, которая полностью светилась. Вся эта красота (а мне действительно понравился их вид) была надета на руки Миранды так, как это принято в Индии, немного повыше локтя. И для того, чтобы показать наручи, она и сняла с себя кофту.

Когда в моих глазах появился признак понимания, девчонка тут же оделась и быстренько привела одежду в первоначальный вид.

– Я так понимаю, ты знаешь, что это за игрушки? – спросила Миранда.

Что можно было сказать на все это? Хотя один вопрос был.

– Какой класс?

– Третий, – ответила девчонка, снова залезая в кресло.

– И как давно они у тебя? Да и откуда?

Немного помолчав, она сообщила, что наручи уже не одно поколение хранятся в их семье. Откуда взялись, она не знала. Обычно новая владелица узнавала о таком чуде, когда прежняя передавала ей семейную реликвию. Зачастую это происходило перед смертью старшей женщины рода, прежней владелицы сего артефакта.

Но Миранда получила наручи немного необычным образом. Ей удалось вытащить несколько безделушек, когда ее мать рассматривала свои драгоценности. Среди всего прочего были и эти наручи. Когда девочка их примеряла, они автоматически поменяли свой размер. Но их внешний вид чем-то не понравился девчонке, и наручи изменили свой облик. Не сильно, но изменили. Недолго думая, она побежала, чтобы похвастаться матери. Та же, увидев на дочери всю эту красоту, поседела буквально на глазах. Она не кричала, не ругала Миранду, только обнимала ее и плакала. Все просила простить за то, что не уберегла. Когда успокоилась, рассказала то, что сама знала об этих артефактах Древних.

Оказалось, что последняя владычица Древних была прародительницей их рода. И они хранили ее украшения. Хранили, но никогда не использовали. За всю историю рода (а это не одна сотня лет) имелось несколько человек, решившихся надеть наручи, но все они умерли через несколько дней, притом их смерть была очень мучительной. Почему это происходило, никто пояснить не мог.

Они пытались снять наручи, но ничего из этого не выходило. Чем сильнее пытались стянуть браслеты с руки, тем сильнее они сжимались. Если же пытавшийся это сделать был очень настойчив, артефакты стреляли маленькими зелеными искорками, которые, попав в человека, вырубали его на неслабый срок.

Прошел почти месяц после этого события, а Миранда все еще была жива, и мать рассказала ей о том, что барон Иен фон Брег девочке не отец, но запретила говорить об этом кому-либо еще. Она поведала дочке о том, что через несколько недель после рождения их солнышка был убит ее муж, отец Миранды. Вскоре женщину вынудили выйти замуж за барона и уехать из замка. Кто вынудил и зачем, девчонке известно не было.

Хотя женщина разговаривала с ребенком немного старше трех лет и совсем не надеялась, что девочка что-то запомнит, Миранда запомнила. Правильнее сказать, наручи записали эту информацию и позже показали запись. Одно только было плохо, их разговор услышал барон, он ничего не сказал, но вскоре мать Миранды заболела и умерла.

Миранда вцепилась в обучающий комплект и грызла весь доступный ей гранит науки. После смерти матери она провела в виртуале около семи лет. За это время осилила первый и начала второй этап образования. Но ей пришлось маскироваться под сумасбродную девчонку, дабы никто ничего не заподозрил.

Пока слушал сие повествование, у меня появилось два вопроса: почему я должен верить сказанному и почему она мне все это рассказала? И как получить правдивые ответы на эти вопросы? Немного подумал и задал вопросы Миранде.

– Учитель был прав, ты не поверил мне на слово. Хотя я в такое тоже вряд ли поверила бы. Он велел мне прикоснуться рукой к твоим наручам, а ты задашь эти вопросы своему учителю, и он скажет, что делать дальше.

Подумав и решив, что ничего в данной ситуации не теряю, протянул к ней правую руку, и она прикоснулась своими пальчиками к одному из наручей. Подключившись к Иске, повторил свои вопросы. Тот немного задумался, а потом выдал, что в пределах доступности находится еще один обучающий комплект и с ним можно установить связь для получения информации. Дал ему на это добро. Некоторое время шла загрузка и обработка полученной информации, а потом Профессор сообщил, что информация достоверна на восемьдесят три процента. Мне стало интересно, почему на восемьдесят три, что недостоверно? Невозможно установить причастность барона к смерти матери Миранды. Данных для такого вывода недостаточно.

Вернувшись в реал, сообщил Миранде, что верю ей, но не знаю, что делать со всем этим.

– Пошли, покажу тебе еще несколько вопросов, – заявила Рыжик.

Она вскочила с кресла и направилась вглубь библиотеки. Пришлось следовать за девчонкой. Она подошла к панели из дерева, попросила меня потянуть за подсвечник. «Неужто тайный ход?» – подумал тогда. Это был он. И как девочка разобралась в здешних секретах? Мы прошли по ходу на несколько этажей вниз, кажется, на пять. Подошли к двум дырочкам в стене, которые были видны в полумраке коридора из-за лучей света, падающего через них.

– Смотри, – просто сказала Миранда, остановившись рядом.

Уже около двух часов коляска потихоньку ехала в родовое поместье герцогов де Сента. Мне было плохо. Нет, не так. Мне было очень, очень плохо! А еще было обидно до слез. Хотя уже давно не плакал, считал, что слезами горю не поможешь, но плакать хотелось. Возможно, это была реакция детского организма на происшедшее. Состояние являлось шоковым, если такие термины можно применить к человеку, которому, мягко говоря, наплевали в душу.