Есть, правда, две достопримечательности. Одна – башня Глаза Тюра на скале в трех верстах от деревни. Артефакт был поставлен здесь во времена, когда пограничные рубежи Республики еще только-только начали обустраиваться, и считался одним из старейших. Второй же достопримечательностью являлась вилла хозяина окрестных земель – человека явно скрытного и нелюдимого. Территорию поместья он никогда не покидал, а от охранников требовал, чтобы посторонние даже близко не подпускались к стенам его маленькой крепости.

Такое поведение можно было бы списать на некую эксцентричность пресытившегося жизнью богача, если бы стража не щеголяла армейской выправкой, а от внутреннего двора виллы не тянуло высшей магией.

– Какое интересное место… – пробормотал льер Бримс, отрываясь от амулета с заклинанием дальновидения. – И, главное, узнал я о нем совершенно случайно.

Осторожно сполз с взгорка, откуда следил за «крепостью», принял от ординарца флягу с тонизирующим отваром и сделал пару глотков. Затем кивнул и неспешным шагом направился к спрятанным в ближайшей балке лошадям. Все, что хотел, он увидел. Теперь можно и в Семь Башен возвращаться: разгребать тарково дерьмо, сыплющееся на Нолд и лично Магистра Наказующих как из рога Кали.

К примеру, последние неприятности касались поездки Айрунга с Олегом в Равест. Дело им было поручено хоть и важное, но простое и относительно безопасное. Кто же мог предположить, что парочка станет свидетелями разгрома столицы Зелода и битвы между Рошагом и Повелителем Скипетра?! Чудом ведь выжили, хфурговы дети! Знай Бримс все наперед, то в этой поездке Айрунга сопровождал бы не Олег, а сильнейшие боевики Наказующих. Как-никак жизнь этого молодого мага сейчас была для Бримса стократ важней отношений с любой из стран Протектората. Хоть с каждой по отдельности, хоть со всеми вместе взятыми. И даже потрясающий успех миссии, по итогам которой в руках Айрунга оказались уникальные записи параметров работы возрожденного Скипетра, не стоили риска потерять чародея.

А ведь возможные неприятности не ограничивались гибелью посланников Нолда. Вполне реалистичен вариант, при котором Истинных в очередной раз обвинили бы в содействии врагам Света. И тогда нынешние потери Республики показались бы сущей ерундой на фоне вспыхнувшей с новой силой ненависти к островитянам!..

Правда, сейчас о Нолде на время забыли. Цивилизованный мир скорбел о Гелиде I Рансе, погибшем под развалинами дворца, и поздравлял с восшествием на престол его вдову, по слухам носящую под сердцем ребенка невезучего короля… И главное, никому нет дела до того, что гибель монарха могла быть и не случайной. Рошаг Рошагом, но слишком уж эта смерть выгодна Длинноухим, которые теперь могли наводить свои порядки в Зелоде, больше не заморачиваясь играми в серых кардиналов!

На груди завибрировал амулет дальней связи, и глава тайной службы Нолда немедленно его активировал.

– Магистр, со мной опять связался варрек Минош… Князь М’Ллеур сказал «да», – зазвучал в ушах взволнованный голос Олега.

– А какие гарантии? – резко спросил Бримс.

– Корабль посланника со всеми необходимыми бумагами стоит на якоре на границе десятимильной зоны! – отрапортовал Олег и с недоумением добавил: – Магистр, кажется, их реально припекло… Они больше не просят союза, они срочно требуют помощи!

– Если бы у тебя под боком появился великий маг с одним из величайших артефактов мира и во главе армии немертвых, тебя бы тоже припекло, – мрачно пошутил глава Наказующих. – Передай пакеты с приказами, что я тебе оставил, капитанам пузырей из малого списка. Пусть спешно готовят корабли к полету, я буду в Семи Башнях к вечеру.

Разговор закончился, и Бримс ускорил шаг. О неторопливой прогулке можно было забыть. Его ожидала сначала дикая скачка до школы магии, находящейся в полусотне верст отсюда, а затем проход через ее резервный портал – то еще удовольствие, как ни погляди. Впрочем, подобные мелочи сейчас льера Бримса волновали мало. Хотя в беседе с Олегом его голос звучал спокойно и уверенно, внутри все дрожало и тряслось. Словно отзываясь на звучание двух слов – Череп Некронда!..

Впервые услышав о возвращении на Торн Черепа Некронда, льер Бримс почти не удивился: где один Великий артефакт, там и второй, а за ним и третий. Гораздо сильнее на него подействовала новость о том, в чьих руках находится сильнейший инструмент Тьмы. Потому как одно дело мечтать о возврате Скипетра из цепких лап Маллореана, и совсем другое воевать из-за любимой «игрушки» с Тлантосом. При несопоставимом уровне противников разница в стоящем на кону призе далеко не столь очевидна, и этим все сказано. В таких условиях знать о Черепе и не пытаться им завладеть – значит гневить богов. Тем более что идти на подобную авантюру предстояло не как встарь, в одиночку, а вместе с неожиданными союзниками. А это уже совсем другое дело!..

Главное, что не Нолд попросил Темных о союзничестве, а они сами вышли на Истинных. Когда Олег с бешеными глазами прибежал к Бримсу и сообщил о том, что с ним во сне связался варрек Минош, Магистр в первую секунду не поверил. Решил, что молодой чародей не вынес пережитого в Равесте и немного двинулся умом. Все же Олег не чтец Астрала и без специальных усилий в мир эфира его не выдернуть. Но затем Чимир сплел заклинание маяка, вложил в кристалл памяти, и почти сразу над прозрачным камнем возникла миниатюрная фигурка в плаще с капюшоном.

Тот первый разговор с Длинноухим получился… сложным. Темные жаждали помощи в войне с Тлантосом, высокомерный ублюдок совершенно не умел просить и договариваться, очевидно ненавидя лютой ненавистью такие слова, как «компромисс» и «уступки». Да что там, если в начале беседы, сразу после шокирующей новости о появлении у Фердинанда Великого артефакта, он на полном серьезе предложил Нолду организовать Светлый поход против Тьмы. Мол, можно даже без наземной интервенции, достаточно хорошенько пройтись по тылам тлантосцев эскадрильей тяжелых охотников. Когда же услышал, что Республика больше не участвует в авантюрах, искренне удивился. Как же так, ведь Гиркал Нолд сжег несмотря ни на какие соображения и доводы. Просто из-за веры в то, что именно Тлантос стоит за трагедией в Муаре. Теперь же причина гораздо серьезней: возродившийся Череп Некронда – угроза не только жителям Горха, но и всем обитателям Торна. И вдруг такой ответ!

Вот только доводы Миноша возымели противоположный эффект. Льер Бримс после переданных Фердинандом доказательств вины Светлых считал разгром Гиркала грязным пятном на репутации Нолда. И чтобы убедить его в необходимости повторения чего-то подобного, следовало привести более весомые аргументы, чем месть и борьба со Злом. Магистра Наказующих интересовала цена, которую Ночные эльфы готовы заплатить за помощь.

– Что вы хотите? – спросил тогда Минош, цедя каждое слово.

– Военный союз против Светлых… Можно даже тайный… И Череп Некронда лично мне, – не обращая внимания на присутствие Олега, сказал Бримс.

Разведка докладывала о масштабах пробудившейся военной машины Тлантоса, масштабах, о которых никто ранее и помыслить не мог, а потому и просить у явно проигрывающих противостояние Темных следовало как можно больше.