Хока поволокло вдоль стены, пока он не оказался в том же распятом положении прямо над ложем.

— Так, — продолжал разглагольствовать Хан. — А вот стол в нашем интерьере — деталь явно лишняя, она будет отвлекать внимание от главного номера нашей программы.

Подчиняясь неслышной команде Хозяина, стол сдвинулся в сторону, позвякивая посудой.

— Надеюсь, тебе хорошо видно? — осведомился Повелитель. — Другие зрители не мешают? Ах да, я и забыл — ты же у нас один.

Он подошёл к неподвижной Муэт и положил ей руку на плечо.

— Ну что, невесте пора становиться женой? Я думаю… — и тут он запнулся, разглядев яростный блеск глаз пленницы. — Ах, вот оно что… Неужели ты передумала? Понимаю, понимаю — воспоминания, чувства, как же, как же… Женщины такие нерациональные существа! Они почему-то слишком часто придают неоправданно высокую значимость самым несущественным мелочам… Ничего, это пройдёт, уверяю тебя.

Хок видел, как глаза эла наполняются холодной злобой, и подумал, что именно так, наверное, выглядят глаза кровососа перед прыжком. Но эту змеювоин остановить не мог, и чувство полного бессилия сводило его с ума. Орт видел, как Муэт поднялась и неживым движением шагнула к ложу. Она шла против своей воли, повинуясь чарам Хана, причём её разум бунтовал, однако ничего не мог противопоставить овладевшей ортой магии Хозяина. А эл шёл рядом, придерживая свою куклуза талию и наслаждаясь положением Повелителя.

— Раздевать красивую женщину приятно, но ещё приятнее, когда она покорно делает это сама — для тебя, — стеклянным голосом произнёс лорд, когда они прошли эти несколько шагов до пышного ложа; шагов, показавшихся и Хоку, и Муэт бесконечными.

Руки орты медленно коснулись ворота её одеяния, ткань раскрылась, и платье с тихим шорохом стекло по стройной фигуре Муэт на пол. И так же послушно и безжизненно она сняла через голову тончайшее нижнее — Хан наблюдал, как полупрозрачная ткань покидает тело пленницы, оставляя её полностью обнажённой.

— Ложись! — приказал он, вырывая из безвольной руки Муэт бельё и швыряя его в сторону, словно грязную тряпку. — Ложись и будь готова принять своего Хозяина!

Хок почувствовал, что в глазах у него темнеет. Всё существо Уцелевшего восставало против творящейся чудовищной несправедливости — никто и никогда не смееттак обращаться с женщиной, с продолжательницей рода, с цветком. Маг убивал штампов и элов, потому что они были врагами, стремившимися убить его самого. И только сейчас он увидел этого врага по всей его красе, увидел и понял — этотврагне имеет права жить просто потому, что является досадной ошибкой Великого Сотворяющего. Внешние, дайте мне Силу!

Муэт опустилась на ложе, легла на спину и раскинула руки, однако ноги её остались сведёнными вместе — орт видел, как побелели плотно стиснутые колени его жены.

— Ты что? Вздумала сопротивляться? Мне?! — прошипел Хан сквозь зубы, резким рывком раздвигая ноги пленницы. — Намне сопротивляются, запомни это!

Он с треском рвал на себё свою чёрно-золотую форму, словно боялся опоздать, а когда разделся и сжал ладонями колени Муэт, то поднял глаза и обжёг Хока ненавидящим взглядом.

— Смотри, червяк! Это и есть власть, которой владеют Истинные Хозяева! Власть над всеми и вся, возможность подчинять любого своей воле и принимать покорность других — как должное! Мы шли к этой власти тысячелетиями, добились её, и мы пойдём дальше! А вы — вы будете сметены, поскольку осмелились встать на нашем пути!

С этими словами эл подался вперёд, нависая над пленницей и упиваясь ясно читаемым в глазах орты выражением бессилия и гадливости. Хан походил сейчас на беспощадного охотника, загнавшего добычу, приготовившегося пронзить её и задерживающего последний удар только ради лишних мгновений наслаждения свои триумфом. Муэт попыталась закрыть глаза, но веки её не слушались.

— Ты родишь мне сына — и не одного! — ненависть к тем, кто осмеливается перечить Хозяевам, изменила голос лорда до неузнаваемости. — Ты будешь рожать мне настоящихдо тех пор, пока мне не надоест твоё тело! А что касается Душ, то мы сможем когда-нибудь…

Хан не договорил. Он вдруг захлебнулся воющим криком и слетел с ложа. На живот орты упал комок горячей плоти, а бёдра обрызгало тёплыми каплями. Муэт почувствовала, что она может двигаться, и приподнялась на локтях. И ещё — она зацепилатоненькую струйку Силы, пригодной для использования. Немного — но лучше, чем ничего; и магиня не задумывалась над тем, какей это удалось. Утечки случаются в любых энергосистемах. Магия в Городе спит, но не совсем…

Хок соскользнул по стене вниз, но отлепиться не смог. Муэт увидела, как изменилось его лицо, черты которого высохли и заострились, словно молодой воин в одночасье постарел лет на двадцать. Орта не знала сказанного Хоку Отцом-Воеводой…

«У тебя будет последний резерв — если ты сумеешь его использовать. Возьмёшь свою собственную жизненную силу. Получится мало, но всё-таки кое-что у тебя будет».

Хан корчился на полу, зажимая руками низ живота. Между пальцев лорда сочились струйки крови, и Муэт поняла, что сделал её муж.

Бритву они придумали вместе, когда Хоку было восемнадцать, а Муэт четырнадцать. Суть данного менторами задания состояла в том, чтобы выстроить экономичное заклинание, пригодное, тем не менее, для использования в определённой ситуации и имеющее некоторую эффективность. Задание мало кому удалось выполнить: слабые огненные цветки годились разве что для освещения, а тонкие водяные струйки или хрупкие каменные иглы оказались и вовсе никчёмными.

Муэт догадалась предельно увеличить плотность колдовской энергии вдоль невидимой режущей кромки, а Хок сумел реализовать мыслеформу — он всегда был хорошим практиком. Они тогда удостоились похвалы учителя, и Муэт впервые обратила внимание на то, что Мать-Ведунья посмотрела на них как-то по-особому. И сейчас Хок ударил Бритвой по той части тела Хозяина, которую тот намеревался использовать по назначению, и лишил эла этой возможности.

«Сейчас, сейчас, — лихорадочно думала магиня, сбросив с живота кровоточащий кусок мяса и силясь подняться, — погоди, я сейчас…»

Она не успела — Истинный Хозяин всё-таки был в какой-то степени магом. Он встал, пошатываясь и превозмогая боль. Левой рукой Хан продолжал зажимать свою рану, но кровь перестала течь — заклятие из разряда простейших. А на вытянутой вперёд правой руке лорда зловеще светилась багровым пятиконечная звезда на перстне.

Муэт распластало на ложе в прежней позе, похожей на эту пентаграмму. С пальцев Повелителя сорвалась тугая волна пламени, и Хока впечатало в стену — из ушей и носа воина потекла кровь.

— За это… — тягуче проскрежетал Хан. — Я убью тебя медленно-медленно, чтобы ты… А ты, потаскуха, меняющая мужчин по диким законам вашего грязного народа… Ты будешь смотреть, как умирает твой муж! А я — Инкубатор позволяет восстанавливать и куда более сложные органы…

Лицо Хока рассекли длинные красные росчерки, куртка и брюки лопнули, распадаясь на дымящиеся рваные лоскутки. На обнажившейся груди орта вспухли белёсые волдыри — Хозяин резал пленника и жёг его не спеша, со знанием дела и анатомии.