Теперь я поняла, что напрягло меня в его реакции на мое сообщение — резкая смена настроения. Я застыла. Он что, расстроился?! Я разозлилась, потому что последние шесть недель только и старалась не думать о тех многочисленных женщинах, с которыми он, возможно, сейчас спит. А он, видите ли, расстроился, узнав про мое единственное свидание! Я была возмущена и язвительно поинтересовалась:

— А ты хочешь сказать, что хранил целомудрие последние шесть недель?

Я смотрела на его спину, пока он застегивал рубашку.

— Последние шесть недель я занимался подготовкой к переезду в другую страну. Времени на женщин не было.

Это удивило и озадачило меня. Я хотела, чтобы он обернулся и посмотрел мне в глаза. Но вместо этого он процедил сквозь зубы:

— Я так понимаю, что, пока меня не было, ты трахалась с другими мужиками?

— О да! — злобно ответила я. — Это же так на меня похоже.

Он опустил руки, но так и не обернулся. Наконец, после продолжительного напряженного молчания, он сказал ровным, безэмоциональным голосом:

— Ну, позвони мне, когда у тебя появится минутка в твоем плотном графике, — он полуобернулся, так что мне стал виден его профиль и небритая щека. — И еще. Если мы оба теперь можем встречаться с другими партнерами, нам надо регулярно проверяться у врача.

И сделав это довольно неромантическое и настораживающее объявление, он вышел из комнаты до того, как я сообразила, что ответить.

Я вздрогнула от удара захлопнувшейся входной двери. Не удивлюсь, если увижу, что вокруг нее потрескалась штукатурка.

Его последние слова эхом звучали у меня в голове, и горькие слезы хлынули у меня из глаз. Я не хотела, чтобы Калеб спал с другими женщинами! Но у меня не было никакого права просить его об этом, если я буду спать с Лео.

И вдруг я не смогла даже представить себе, как это я буду заниматься сексом с Лео Морганом! Особенно теперь, когда Калеб вернулся. Я обманывала себя относительно моих реальных чувств к Калебу — я знаю это. Но, судя по его острой реакции, самообманом занималась не только я.

Со стоном я выползла из-под одеяла, накинула халат и побрела в гостиную, где на полу валялись брошенные вчера в пылу страсти вещи и туфли. Сумочка и телефон лежали на журнальном столике. Не ожидая ничего хорошего от предстоящего разговора, я нашла номер Лео и набрала цифры.

* * *

Потребность поговорить с Калебом и сказать ему, что в ближайшем обозримом будущем я не собираюсь спать ни с кем, кроме него, была такой сильной, что я еле сдерживалась и искала самые разные способы отвлечься. Для начала я устроила себе долгую пробежку. Потом написала Харпер, чтобы узнать, свободна ли она, но она работала, так как брала выходной накануне. Когда этот номер не выгорел, я схватила блокнот для зарисовок и отправилась в Паблик-Гарден. У меня уже несколько месяцев не было возможности просто расслабиться и порисовать.

В отличие от брата Калеба, Джейми, я не была художником, но любила рисовать. Я рисовала мир вокруг меня с тех пор, как себя помню. И когда я приехала в Бостон, одним из моих любимых занятий было найти пустую скамейку в парке и углубиться в рисование. Иногда я рисовала сам парк, но чаще находила какого-то человека или группу людей, которые привлекали мое внимание, и рисовала их. Это могла быть очаровательная влюбленная парочка. Или женщина, задумавшаяся о чем-то, стоя у пруда. Мне нравилось ловить их эмоции и выражать их на бумаге с помощью карандаша — в этом заключалось определенного рода мастерство. Плюс это позволяло мне расслабиться: когда я делала зарисовки, я больше ни о чем не думала.

К сожалению, сегодня я не могла найти интересный для себя объект. Я час пробродила по парку, начиная рисовать и через минуту стирая начатое, и решила вернуться домой.

Дома я попыталась читать, но не смогла сосредоточиться ни на одной из нескольких книжек. Потом убрала квартиру. Потом сходила в магазин за продуктами, разобрала вещи и обувь в шкафу, отложив те, которые давно не носила, на благотворительность. Более того, я поискала в интернете лампу для нового проекта (заказчица, молодая женщина, недавно развелась и на полученные деньги решила отделать свою новую квартиру в Джамайка-Плэйнс[41]) и нашла ее.

Только покоя в душе я найти не могла.

Возможно, поэтому настрочила и отправила Калебу сообщение с вопросом, можем ли мы встретиться. К счастью, я не успела раскаяться в своем поступке, потому что он довольно быстро ответил, прислав мне адрес на Нозерн-авеню. Текст был кратким, и он давал мне только тридцать минут времени. На такси я доехала бы туда за десять-пятнадцать минут в зависимости от пробок, но мне надо было еще одеться и вызвать такси.

И хотя именно я была инициатором встречи, мне не понравился его командирский тон, поэтому я написала, что приеду через сорок пять минут.

Он не ответил, и я решила, что молчание — знак согласия.

Быстро натянув свои любимые узкие джинсы и свободный свитер, спадающий с одного плеча, я успела еще поправить макияж и прическу, когда с улицы раздался сигнал подъехавшего такси. Когда я сбегала по ступенькам лестницы, в животе у меня порхали глупые бабочки.

Мне было ясно, что Калеб не хочет, чтобы я встречалась с другими мужчинами. И я однозначно не хотела, чтобы он встречался с другими женщинами. Я не знала, что это значит в данных обстоятельствах и хочет ли кто-либо из нас это подробно анализировать. Я была готова спрятать голову в песок и просто наслаждаться обществом моего мрачного шотландца, надеясь, что Калеб не решит не иметь со мной никаких отношений.

По адресу, который он дал мне, располагался элитный жилой комплекс у воды. Казалось, его стены были сделаны целиком из стекла — в них, как в зеркале, отражались все огни близлежащих зданий и проезжающих мимо машин.

За столиком администратора сидела женщина, а у лифтов дальше дежурил охранник. Фойе было огромное, с двумя симметричными зонами отдыха.

— Добрый вечер! Могу я вам чем-нибудь помочь? — улыбнулась мне женщина за столом.

Я запнулась, так как не знала, предупредил ли ее Калеб о моем посещении. Видимо, тут он теперь будет жить. Интересно, сколько денег из его новой зарплаты уйдет на оплату такого жилья?

— Э… добрый. Эва Бриворт к мистеру Калебу Скотту, квартира 16А.

— Да, конечно. Мистер Скотт предупредил, что вы скоро приедете, — она повернулась и указала на лифты. — Вам туда. Шестнадцатый этаж.

Я кивнула в знак благодарности и, заходя в лифт, мило улыбнулась охраннику, который приветствовал меня наклоном головы.

Двери лифта еще не успели закрыться, поэтому я услышала голос администраторши:

— Мистер Скотт, это Анджела, администратор. Ваша гостья поднимается.

Хм-м-м. Действительно элитное место.