На мгновение он задумался, не будет ли лучше убежать и поднять людей из местных исламских братств. Но тут же решил, что делать этого не стоит. На это потребуется немало времени, а шпионы вполне могут успеть закончить свою работу и исчезнуть. Кроме того, они были безоружны, и потому он сможет легко и безопасно разобраться с ними сам.

Бен-Белбук вынул из кармана плаща свой маленький «глок», вышел на открытое место, скромно держа пистолет в опущенной руке, и остановился в нескольких шагах от трио техников.

– Эй, вы! – крикнул он. – Что вы здесь делаете?

Застигнутые врасплох, оба человека, стоявшие внизу, повернули к нему головы. Третий, возившийся наверху с серой коробкой, продолжал свое дело.

– Я спросил: что вы здесь делаете? – повторил Бен-Белбук на этот раз резче и громче.

Один из двоих державших лестницу пожал плечами.

– Что бы мы ни делали – вас это не касается, мсье, – примирительным тоном произнес он. – Так что идите своей дорогой и оставьте нас в покое.

Глаза бородатого исламского экстремиста налились кровью. Уголки тонких губ резко опустились вниз, придав ему жестокое и угрюмое выражение. Он поднял руку с пистолетом.

– Ты это видел? – рявкнул он, делая шаг вперед и направляя пистолет на нахалов. – Меня все здесь касается. А теперь отвечай на мой вопрос, мразь, пока я не рассердился.

Он так и не услышал убившего его выстрела из снабженного глушителем оружия.

7,62-миллиметровый винтовочный патрон попал Ахмеду Бен-Белбуку в голову позади правого уха, прошел навылет через мозг и проделал большую дыру в левой стороне черепа. Осколки кости и брызги мозгов и крови разлетелись по тротуару. Вербовщик будущих террористов неопрятной кучей упал наземь. Он умер, еще не успев коснуться земли.

* * *

Оставшийся незамеченным в темноте захламленного переулка, находившийся в некотором отдалении высокий широкоплечий мужчина, который называл себя Ноунсом, потрепал снайпера по плечу.

– Вполне приличный выстрел.

Второй мужчина опустил свою винтовку «хеклер-кох ПСГ-1» и благодарно улыбнулся. Нечасто удавалось услышать похвалу от кого-нибудь из Горациев.

Ноунс поднес к губам прикрепленный к воротнику куртки микрофон и вызвал двоих наблюдателей, которых он отправил на крыши ближних домов, чтобы они, в случае чего, тоже могли подстраховать его техников.

– Есть еще какое-нибудь движение?

– Ответ отрицательный, – почти одновременно ответили оба. – Все тихо.

Зеленоглазый мужчина кивнул. Инцидент был совершенно ненужным, но, несомненно, не представлял серьезной угрозы безопасности его миссии. Убийства и исчезновения были относительно частыми событиями в этой части Ла-Курнёв. Одним больше или одним меньше – это не значило ровно ничего. Он переключился на частоту техников.

– Долго еще?

– Мы почти закончили, – ответил главный. – Еще две минуты.

– Хорошо. – Ноунс вновь повернулся к снайперу. – Караульте здесь. Мы с Широ избавимся от тела. – Он оглянулся на довольно низкорослого, особенно по сравнению с ним, мужчину, сидевшего на корточках у него за спиной. – Пошли со мной.

* * *

В сотне метров от того места, где лежал убитый Ахмед Бен-Белбук, за остовом полностью ободранного и сожженного, по местному обыкновению, небольшого седана «Рено» сидела на корточках стройная женщина. Она была с головы до пят одета в черное – в черный спортивный костюм, черные перчатки, черные ботинки и черный шлем, надежно прятавший ее золотистые волосы и оставлявший открытым лишь лицо, к которому она прижимала бинокль ночного видения.

– Сукин сын! – неслышно произнесла она, а потом чуть громче прошептала в свой собственный микрофон, закрепленный у подбородка: – Вы видели это, Макс?

– О, отлично видел, – отозвался ее подчиненный, прятавшийся немного дальше, в остатках рощицы, от которой сохранилось всего лишь несколько засохших деревьев. – Я не знаю, можно ли верить моим глазам, но я определенно это видел.

Офицер ЦРУ Рэнди Рассел перевела бинокль на троих мужчин, возившихся около фонарного столба. Она продолжала молча наблюдать и увидела, как еще двое – один очень высокий с темно-рыжими волосами, а другой – низкорослый азиат – пересекли улицу и присоединились к первым троим. Сноровистыми энергичными движениями эти двое завернули труп Бен-Белбука в черный пластик и куда-то поволокли.

Рэнди скрипнула зубами. Из-за смерти этого человека пошли прахом несколько месяцев сложнейшего расследования, напряженной подготовки и опасной тайной слежки. Именно столько времени ее секция парижской резидентуры ЦРУ занималась изучением системы вербовки потенциальных исламских террористов на территории Франции. Выход на Бен-Белбука был таким же чудом, как и обнаружение горшка золота, зарытого под концом радуги. Отслеживая его контакты, они начали собирать всесторонние досье на целую толпу очень мерзких типов, по большей части тех ненормальных подонков, которые получают острые ощущения от убийства невинных людей и для которых чем больше будет жертв, тем лучше.

И теперь вся ее операция пошла прахом – буквальным образом сражена насмерть одним-единственным метким выстрелом из винтовки с глушителем.

Она потерла пальцем затянутой в черную перчатку руки свой идеально прямой носик; между тем ее мысль напряженно работала.

– Кем, черт бы их подрал, могут быть эти парни? – пробормотала она.

– Возможно, DGSE? Или GIGN?[20]– шепотом рассуждал Макс, сразу подумав и о французской разведке, и о работающем против террористов спецназе.

Рэнди молча кивнула. Это было вполне возможно. Французские разведывательные и противотеррористические службы славились чрезвычайной грубостью своей работы. Поэтому нельзя было исключить вероятность того, что она стала свидетельницей санкционированного правительством «мокрого дела», целью которого было избавить Францию от одной из угроз ее безопасности, без неудобств и расходов на арест и публичный судебный процесс.

«Возможно и такое, – холодно подумала она. – Пусть даже и так, но все равно это необыкновенно глупый поступок». Живой Ахмед Бен-Белбук служил окном, через которое можно было заглянуть прямо в смертельно опасный подпольный мир исламского терроризма; иного способа проникнуть туда у разведывательных служб США и других стран практически не существовало. Мертвым он стал совершенно бесполезен для всех.

– Они сворачиваются, босс, – прожурчал в ее ухе голос Макса.

Рэнди следила за тем, как трое мужчин в комбинезонах сложили раздвижную лестницу, засунули ее в фургон и уехали. Через несколько секунд на темную улицу из совсем уж глухих теней выехали еще две машины – темно-синий «BMW» и небольшой «Форд Эскорт», – укатившие следом за фургоном.