Тулхут — неизвестное существо, наделенное магическими силами. Оно могло неделями удерживать корабли с людьми, погружая их в иллюзорный сон, из которого за все время смог вырваться только один человек — магистр Разума. И когда его корабль прибился к берегу, среди многочисленных трупов команды сидел он… Сидел и невидящими, слепыми глазами смотрел в никуда. Он и подтвердил, что тулхут — не вымысел. Правда, рассказать успел немногое, скончавшись через несколько часов от магического истощения.

В очередной раз передернув плечами, я закуталась в плед и снова посмотрела в иллюминатор, за которым сгущались сумерки. Тетушка продолжала сладко спать, даже не подозревая об угрозе неспокойного моря. Если меня не подводит память, то остров, к которому мы направляемся, находится как раз за Узким проливом, что переходит в Бескрайние воды.

От осознания этого становилось жутковато, и как-то сразу расхотелось отправляться за девушками. Тем более что у нас дел полно! Надо расколдовать тетю, сообщить родителям радостную новость о моей помолвке и в конце концов вернуться к своим прямым обязанностям первой фрейлины! Хоть и недолго мне осталось носить это звание, однако поддержку принцессе Аните накануне свадьбы оказать надобно. Незадолго до своего похищения я краем уха слышала, что его величество нашел выгодную партию для внучки. Пока имя жениха не было известно, но я давно поняла, что наследницу Златого трона ждала свадьба с царевичем соседней державы. Вряд ли Себастиан отдаст единственную родственницу не лояльному его власти претенденту или правителю дикарей, поэтому наиболее вероятным кандидатом остается царевич Расаи — Любомир Кроткий. Хорошая партия и для королевства, и для самой Аниты. Царевич был молод, хорош собой, а еще невероятно обаятелен.

Приезжал он как-то к нам с делегацией. Гостил целых две недели, по истечении которых абсолютно все представительницы слабого пола были им покорены. И моя подруга в том числе. Мне оставалось только надеяться, что я успею вернуться домой до помолвки. Хотя в моем положении хотелось бы уже просто вернуться.

А плавание все продолжалось. День сменялся ночью, дождь сменялся… а вот дождь лил не переставая, отказываясь уступать небо ясному солнышку. Нехорошие предчувствия продолжали грызть душу и угнетать мысли, и это плохо сказывалось на моем самочувствии. Я стала беспокойной, часто испытывала головокружения и слабость и проводила время, сидя в каюте с книгой в руках. Присутствие Лариона вдыхало в меня силы, но он не мог постоянно быть рядом. Оставалось надеяться, что вскоре мы ступим на твердую землю.

Тетушка строила радужные планы по обустройству личной жизни, причем делала это исключительно в движении: то протаптывая дорожку под столом, то расставляя по одному ей понятному принципу приборы на скатерти, приговаривая: «Этих поселим сюда, там продадим, тут будем по два месяца проводить, главное — вернуться в форму». Притом она хоть и делала вид, что не замечает, что со мной происходит, но нет-нет да и бросала в мою сторону задумчивые взгляды.

И вот наконец настал тот день, когда на горизонте показалась земля, а вместе с ней к нам вернулась дневная Звезда. Моряки потом рассказывали, что это было потрясающее зрелище. Даже они, видавшие виды морские волки, не могли оторвать глаз от светила, которое, поднимаясь над спокойной морской гладью, указывало им путь на острова и тот самый пролив, подсвечивая их всеми оттенками красного и играя бликами на гранях утесов.

Однако позвать меня полюбоваться на это чудо никто почему-то не догадался. Ларион утверждал, что, пока отдал все распоряжения, пока спустился в каюту, солнце сместилось, и моему проснувшемуся взору предстало только ясное небо.

Сам проход между высокими скалами представлял собой восхитительное зрелище, и наблюдать за его приближением было усладой для глаз. Но прежде чем пройти грозный оскал пролива, «Алата» сделала остановку. Лоцман проводил последние замеры и расчеты, благодаря чему само прохождение заняло не так много времени, хотя и этого хватило, чтобы рассмотреть скальную породу. То тут то там на поверхности были разбросаны скопления кристаллов, которые и играли бликами солнца, указывая путникам дорогу.

Когда Узкий пролив остался позади и перед нами расстелились Бескрайние воды, я даже немного взгрустнула, а сердце болезненно сжалось. Только мысли о нашей великой миссии понемногу утешали и помогали смириться с продолжением плавания.

Углубившись в морские просторы так, что от недавней суши не осталось и памяти на горизонте, мы дождались часа, когда смогли увидеть конечную точку нашего путешествия — остров Мэнсей, место правления наместника Тумура. Как оказалось, доступ на скрытый от посторонних глаз остров могли получить только те, кто знал, в какой именно точке и в который час должен расположиться корабль, чтобы путь открылся.

— Ларион, скажи, а если окажется, что похищенные девушки на Мэнсей… мы же будем их спасать? — поинтересовалась я, когда капитан смог оторваться от обязанностей и спуститься ко мне, чтобы выпить чего-нибудь согревающего. — Как все будет происходить?

— Как-как, — вклинилась в разговор лия Аршисса, не дав капитану вставить и слова, — как и в прошлый раз. Оставит тебя на корабле, а сам попадется в плен и будет ждать, когда ты к нему пробьешься.

Пока тар приходил в себя от такого провокационного обвинения, свинка пробежалась по столику, элегантно обходя расставленный сервиз, и, подойдя к блюдцу с печеньями, вгрызлась в одно из них зубами.

— Тетушка, а вы помните, как все происходило в прошлый раз? — решила я дать будущему мужу возможность придумать достойный ответ.

— Ням-ет, — донеслось сквозь хруст еды.

— Как же так? — Я несказанно удивилась. — Ведь на вас не распространялось действие… заклинания, и от меня вы ни на шаг не отступали.

— Армель, звезда моя ясноликая, — заподхалимничала родственница, перестав грызть. — Я — женщина с хрупкой ранимой душой. Мне было больно смотреть на то, как ты одна пробиваешься в защищенный дворец. А поэтому я залезла к тебе в карман и крепко зажмурилась.

— Но… но, может быть, вы что-то слышали?

— Слышала! Деточка, я такого наслушалась, что спать потом неделю не могла! — И, видя, что с моего языка готов сорваться вопрос, пояснила: — Непередаваемые душераздирающие звуки.

И морская свинка картинно упала в обморок.

* * *

Высаживались на остров мы, вопреки сложившейся традиции, днем. Однако незадолго до рассвета тар Турмалинский отправил нескольких разведчиков обследовать береговую линию. Как я впоследствии узнала, капитан очень оригинально решил проблему отсутствия транспорта: он выделил подчиненным маговоз, приобретенный в шейханате, а отсутствие движущего источника магии заменил потоками ветра. На таком усовершенствованном ковре моряки и отправились на дело.

К моменту схода на сушу у тара были первые данные разведки: около прибрежного поселения имелся небольшой пирс, облегчающий прибывшим спуск на берег. Порт как таковой отсутствовал, а все иноземные суда, коих было немного в силу защищенности острова, швартовались в бухте. Небольшой флот хозяина этих земель располагался в другой части острова, надежно укрытой от нападения.