— Дворцовые ворота были восстановлены камень за камнем по приказу графини, — тихо пояснил Ротгар, в то время как привратник поприветствовал их поклоном и гостеприимно махнул в сторону ворот. — Иллюзия роскоши?

— Я прав: вы с ней просто идеальная пара.

— Мы схлестнулись бы с ней титулами и убеждениями.

Тем временем затрубил горн, возвещая о прибытии знатных гостей.

Главная дорога Аррадейла вела прямо к дому сквозь ровные ряды лип, полыхавших осенними красками. По обеим сторонам после модернизации ландшафта открывался восхитительный вид. Тут поблескивало озерцо, над которым высилась миниатюрная арка каменного мостика, там сквозь аккуратные древесные посадки проглядывал греческий храм. Правда, олени ощипали траву и начисто оголили нижние части липовых стволов.

Дом представлял собой внушительное сооружение с двумя рядами ступеней, ведущими к роскошным парадным дверям. Из боковых дверей высыпали слуги и занялись лошадьми, а парадные двери отворил лакей в ливрее.

Бренд улыбнулся. Либо эта помпезность была здесь делом обычным, либо графиня решила пустить маркизу Ротгару пыль в глаза.

Они поднялись по ступенькам и вошли в обшитый деревянными панелями вестибюль, где висело столько оружия, что хватило бы на целую армию. Здесь же их поджидала графиня. Во всяком случае, Бренд принял ее за графиню. Прямая спина, упрямый подбородок, милая улыбка. Несмотря на женственное желтое платье и модный легкомысленный передник из муслина и кружев, несмотря на блестящие светло-каштановые локоны, обрамленные сказочным сооружением из кружев и лент, которое лишь с большой натяжкой можно было назвать чепцом, эта женщина источала энергию власти.

«Интересно, — подумал Бренд, — она всегда носит такой камуфляж или устроила спектакль в честь Бея?» Оставалось лишь надеяться, что она не захочет изменить холостяцкий образ жизни и не нацепит на маркиза свой очаровательный чепец.

— Вы оказали нам большую честь, приехав в Аррадейл, лорд Ротгар, — проговорила она, протягивая руку в приветствии.

Тут Бренд заметил ее перстни, сверкающие на солнце. Слишком много перстней, и все крупные. Что и говорить, эта графиня Аррадейл — загадочная женщина! Может, она заинтересует Бея и отвлечет его внимание от дел Бренда?

Бренд, в свою очередь, поцеловал ей ручку, после чего она взяла обоих гостей под руки и повела их по большой лестнице на балкон с колоннами из розового мрамора, которые тепло поблескивали в лучах полуденного солнца.

— Я пригласила кое-кого из соседей в гости на несколько дней, милорд, — сообщила она. — Они с удовольствием познакомятся с вами, а вам наверняка понравится их общество. Завтра будет бал. — Поднявшись на балкон, где их поджидали слуги, она добавила:

— Сейчас вас отведут в ваши комнаты, чтобы вы освежились с дороги, а потом, может быть, окажете нам честь и посетите нас в гостиной?

— Если вы простите нам наши дорожные костюмы, леди Аррадейл, — отозвался Бей. — Мы обогнали наш багаж.

— Конечно, милорд.

Она была само воплощение радушия, а Бей — образец галантности. Бренд чувствовал смутную тревогу, но не мог понять, в чем дело.

Возможно, она искала мужа, и Бей об этом знал. Что касается Бренда, то он не интересовался подобными глупостями.

Оставшись наедине в своей комнате, он вздохнул и подумал, что, приехав сюда, совершил ошибку. Домашняя вечеринка и бал! Вообще-то он любил хорошую компанию, но терпеть не мог светские сборища малознакомых людей. Помывшись и приведя себя в порядок, он утешился мыслью о том, что скоро ему удастся сбежать на ежедневный объезд местности. А Бей пусть играет с графиней в светские игры, он не станет ему мешать.

Бренд вытер лицо полотенцем и улыбнулся, вспомнив их шутливый дорожный разговор. Графиня не относилась к тому типу женщин, которые обычно увлекали Бея, но она стала бы ему достойным противником. Впрочем, они вряд ли схлестнут шпаги. А жаль! Было бы забавно.

Бренд повязал галстук, гадая, почему она носит так много перстней. Даже не будучи специалистом в ювелирных украшениях, он понимал, что все эти камни не Такие уж и ценные. Зато крупные и ограненные, чтобы лучше блестели… Внезапно он застыл на месте.

Кольца?!

Но, помотав головой, Бренд так ничего и не вспомнил.

Он заглянул к брату, и они вместе спустились на первый этаж, где лакей проводил их в модную гостиную в китайском стиле. Графиня вновь вышла им навстречу и представила их гостям. Бренд немного успокоился: несмотря на то что большинство приглашенных относилось к высшим слоям общества, это были простые деревенские люди, не страдавшие светской чопорностью. Более того, разговор с ними по интересующим его вопросам мог оказаться весьма полезным.

Ротгар тем временем исподтишка наблюдал за графиней, как будто пытался что-то разгадать. Бренд, впрочем, не придал этому значения, ибо странный интерес Бея к хозяйке никоим образом не касался его самого.

Пристроившись к группе мужчин с красными, обветренными лицами, он принялся расспрашивать их про животноводство в Уэнслидейле.

В конце концов Розамунда отпустила Дигби на вечеринку к Диане, потому что ему этого очень хотелось. Конечно, следовало бы удержать его дома, но он так любил подобные мероприятия! После свадьбы Дигби редко выезжал из Венскоута, и она не всегда должным образом ценила эту его жертву.

Пусть сходит, приятно проведет время со старыми приятелями. Ничего страшного. Он ведь не знает о связи между ней и маркизом Ротгаром.

Интересно, приедет ли Бренд вместе со своим братом? Впрочем, ей лучше этого не знать, ибо будь он рядом, она вряд ли сумеет побороть искушение увидеться с ним.

Особенно обрадовалась Розамунда отсутствию Дигби, когда к ним опять заявился его племянник Эдвард. Он приехал, как обычно, под вечер, и она не могла отправить его восвояси. Хорошо хоть на этот раз с ним не было Джорджа Коттера.

— А Дигби нет дома, — с удовольствием сообщила она, провожая Эдварда в его комнату.

— Вот как? Он ведь редко уезжает из дома.

— Он в Аррадейле. Графиня устроила домашнюю вечеринку, а завтра вечером даст бал в честь маркиза Ротгара. — Не удержавшись, она тотчас добавила:

— Насколько я поняла, маркиз приехал на север, чтобы исследовать деятельность Новой Республики.

Безукоризненно аккуратный абсолютно во всем, Эдвард от неожиданности поставил свою сумку прямо на кровать.

— Если он займется исследованием нашей секты, то это только пойдет на пользу его проклятой душе.

— Проклятой? Только за то, что он задает вопросы?

— Он проклят, тетушка, за свою грешную жизнь. Джордж Коттер знает о намерениях маркиза и не боится его.

Его спокойствие и уверенность в абсолютной добродетели всегда вызывали в ней желание нагрубить. Чтобы не сорваться, Розамунда решила уйти подальше от греха, но не успела она и шагу ступить, как он сказал: