– О черт, – говорит Шарлотта. – Мы въехали в реку. Смотреть страшно.

– Заткнись, Шарлотта, – бросает Дэвид. – Так держать, Джул.

Джули настолько сосредоточена, что их голоса звучат как будто за много миль отсюда. Она должна одолеть эту лужу, иначе не будет пути назад – или вдеред. Они напрочь застрянут. Она чуть сильнее жмет на акселератор, но на скорости фургона это никак не сказывается. Джули кажется, что теперь их влечет вперед лишь сила инерции, и от этой мысли внутри у нее легко звенит – похоже на страх, но приятно. Это одна из самых волнующих вещей, какие она делала в жизни.

– Не нравится мне это, – говорит Шарлотта.

Джули слышит собственный голос:

– Все будет хорошо.

И до нее доходит: Шарлотта боится, а она – нет.

– Отлично сработано, – произносит Дэвид, когда они наконец оказываются на дороге. – Высший класс вождения, Джул.

– Господи Иисусе, – стонет Шарлотта. – Это было просто ужасно.

Джули всю трясет, но она улыбается.

– На самом деле, было очень даже весело, – говорит она.

Было весело, да, но она тем не менее останавливает фургон на пару минут, чтобы перекурить. Протыкает очередную картонку «Рибены» соломинкой и делает несколько жадных глотков. Дэвид передает ей карту.

– Мы вот тут, – говорит он, перегнувшись через спинку водительского сиденья и тыча пальцем. – А это – единственный путь, которым мы теперь можем выехать. – Он показывает на дорогу, змеящуюся куда-то в направлении Суиндона. – Видишь, вот место, где мы застряли, а вот тут мы можем вернуться на ту большую «желтую» дорогу.

– Это на ту, которая затоплена, и где мы напоролись на здоровенный сук? – спрашивает Джули.

– Да, но мы выедем на нее выше. Видишь?

Но Джули видит лишь слова «Долина Белой Лошади» на карте. И рядом, почти в центре долины, – название маленькой деревни, где живет ее мать. Джули соображает, что какое-то время назад они проезжали очень близко, как раз перед огромным суком и затопленной дорогой.

– Да, как угодно, – говорит она и спрашивает себя: какой, интересно, у ее матери дом, как он выглядит, и как она сама выглядит сейчас? Джули чувствует странный укол чего-то, похожего на ностальгию, потом отставляет «Рибену» в сторону и снова заводит мотор.

– О'кей. Поехали.

Через милю-другую, перед самой деревней, они натыкаются на дорожное заграждение. Двое полицейских во флуоресцирующих куртках разговаривают с какими-то людьми, сидящими в спасательном фургоне Королевских бронетанковых войск. Один из полицейских делает Джули знак остановиться.

– Черт. Старый Билл, – в голосе Дэвида внезапно слышится паника.

– Спрячь дурь, Дэйв, – говорит Шарлотта.

– Я уже, – бормочет он. – В трусы. Господи. Сволочи.

– Не думаю, что им до этого будет дело, – замечает Джули. – Глядите.

Кажется, вся деревня впереди по курсу затоплена.

– О, черт, – говорит Дэвид.

Джули останавливает фургон, и один из констеблей идет в их сторону. Она опускает окно, чтобы с ним поговорить.

– Тебе здесь не проехать, красавица.

Подходит второй полицейский.

– Откуда вы такой толпой? – спрашивает он.

– Из Эссекса, – отвечает Джули. – Едем в Уэльс.

– Важная поездка, а? – говорит первый и смеется.

– На самом деле важная, – улыбается Джули.

– Да, хорошо, красавица. – Он смеется снова. – Но тебе все равно придется выбрать другой маршрут, потому что здесь ты ну никак не проедешь. Не понимаю, как, черт возьми, вы вообще сумели досюда добраться. Все дороги позади вас сильно затоплены.

– Знаю. А вы уверены, что я не смогу просто проехать через эту воду? – Джули вошла во вкус езды по воде.

– Нет, красавица, мне очень жаль. Знаешь, как там глубоко? – Он машет рукой в сторону воды за дорожным заграждением. – Тут лодка потребуется, чтобы перебраться. Боюсь, вам придется вернуться обратно.

– Обратно?

Вдалеке, над горизонтом, Джули смутно различает оранжевый проблеск. Рассвет.

– Ну же, – говорит Дэвид. – Нам лучше вернуться.

Джули разворачивает фургон и едет к развилке, на которой свернула десять минут назад. Это как загадка. Ты можешь выбрать одну из трех тропок: с водой, с полицией и с рухнувшим суком.

– Выхода нет, – говорит Дэвид. – Этот путь заблокирован, этот затоплен – и хотя мы его одолели, рисковать второй раз мне лично не улыбается, – а на этом нас ждет Старый Билл. Мы в ловушке.

– Значит, нам придется всю ночь просидеть здесь? – спрашивает Шарлотта.

– Не так-то много той ночи осталось, – замечает Джули.

Небо сменило цвет с черного на темно-синий, и там, где вдали виднелся оранжевый проблеск, их теперь уже целых три.

– Солнечный свет, – говорит Шарлотта. Потом: – О черт. Люк.

– Да, – соглашается Джули. – Это проблема. Притом большая. – Она прикуривает сигарету. – Дэвид?

– Да, я ищу альтернативный маршрут, – говорит он. – Но мы их все испробовали. – Он показывает на карте: – Видишь, вот тут нам пришлось развернуться и спуститься сюда, так что возвращаться назад – это на самом деле не вариант. Спускаться дальше мы тоже не можем – видишь, вот на этой дороге был раздолбанный трактор, эта вот перекрыта, а на этой валяется тот громадный сук… Будь у нас время – которого у нас нет, – мы могли бы двинуть обратно на Лондон и взять севернее, но там нас, скорее всего, ждет в точности то же дерьмо.

– Подводя итоги, мы в жопе? – говорит Шарлотта.

– Да, – говорит Дэвид.

– Защитит ли скафандр от солнечного света? – спрашивает Шарлотта.

– Не знаю, – отвечает он. – Он спасает от солнечного света, отраженного луной, но…

– Что? – говорит Шарлотта. – Что значит «солнечный свет, отраженный луной»?

– Лунный свет – это солнечный свет, отраженный луной, – объясняет Дэвид.

– О, – говорит Шарлотта. – Не знала.

– Я не хотела бы экспериментировать с прямым солнечным светом, – замечает Джули.

– Тогда нам придется найти, где передневать, – говорит Шарлотта.

– Гостиницу? – подает голос Дэвид.

– Ты видел поблизости хоть одну гостиницу? – спрашивает Джули у Дэвида.

– Нет.

– Шарлотта?

– Нет.

– К тому же в гостинице едва ли будут подходящие условия для Люка.

– Во всех гостиницах есть шторы, не так ли? – говорит Шарлотта.

– Да, но вдруг они окажутся недостаточно плотными? И в любом случае нам придется объяснять, почему мы нарисовались посреди ночи с парнем, одетым в космический скафандр. Ну, не то чтобы сейчас была середина ночи, но все же. Разве нормальные люди регистрируются в гостиницах в шесть утра?