– Комар, поверь, пара-тройка боёв или передача ценной информации совершенно недостаточны для того, чтобы официально быть объявленным врагом какого-то клана, а уж тем более великой космической расы! Существуют даже профессиональные наёмники, которые за деньги участвуют в сражениях на чьей-то стороне, и всё равно после окончания контракта сохраняют нейтральный статус. Но конечно, информация о всех таких действиях Свободных Капитанов накапливается, и однажды противник посчитает, что данный конкретный индивидуум уж слишком часто выступал на стороне оппонента, и объявит его врагом. Но в таком случае ты первым об этом узнаешь – придёт официальное системное сообщение, где будет сказано о получении статуса врага или преступника.

Вот так за разговорами мы как-то совершенно незаметно подошли к стойке регистрации прибывших на станцию Меду-Ро IV, и моё сердце забилось чаще, так как я увидел хорошо знакомую мне фигуру! Золотисто-рыжая невысокого роста миелонка вела приём посетителя – прозрачного и круглого, похожего на громадный пузырь инопланетянина, сиана по расе, судя по всплывающей подсказке. Кажется, с документами у этого пузыря было что-то не в порядке, так как он дулся и недовольно свистел, выслушивая какие-то замечания. Но меня сейчас интересовал не столько представитель незнакомой космической расы, сколько сидящая на высоком стуле аккуратная рыжая «кошечка» в белых шортиках:

Герд?! Айни стала гердом? Хотя почему бы и нет, Известности после транслировавшегося на всю галактику убийства Великой Проповедницы у моей знакомой Переводчицы наверняка было хоть отбавляй. Мы остановились шагах в пяти от стойки, чтобы не мешать работе сотрудницы регистрационной службы. Но видимо прибывшая толпа всё же привлекла внимание Айни, она подняла на нас взгляд, пару секунд удивлённо хлопала глазами и… уронив стул, с радостным визгом бросилась ко мне и уткнулась пушистой мордашкой мне в бронированное плечо:

– Коооомаааааарррр!!! Ты приехал за мной!

Миелонцы очень скупы на проявление эмоций, особенно в присутствии посторонних. Их общество не приветствует подобного поведения, и потому такая неприкрытая, граничащая даже с откровенным бесстыдством радость от встречи конечно тронула меня. Я крепко прижал к себе дрожащую от переживаний Айни, у которой даже температура тела заметно поднялась.

Между тем «пузырь» воспользовался случаем и, быстрым движением ложноножки собрав все электронные карточки со стойки, запихнул их прямо внутрь своего тела и заскользил на выход. Айни, похоже, даже не заметила проникновения нелегала на станцию, слишком занятая перечислением всех многочисленных неприятностей, которые ей пришлось пережить.

Изгнание с позором из прайда. Всеобщее презрение и ненависть. Близкие родственники отвернулись от неё. И даже информация о копировавшем девушку морфе несильно изменила негативное настроение окружающих. Не было покоя ни в игре, ни в реальном мире. Разъярённые религиозные фанатики преследовали её везде. Айни убивали в игре раза по три в сутки, и девушка старалась по минимуму находиться в реальном мире, чтобы и там с ней не повторилось того же.

– Смотрю, ты стала гердом, – попытался было отвлечь я свою знакомую от тяжёлых воспоминаний, но Айни лишь ещё сильнее расстроилась:

– Ещё бы! У меня показатель Известности сейчас триста одиннадцать! Каждый миелонец во Вселенной знает моё лицо! Вот только при этом Авторитет у меня минус девяносто шесть, каждому представителю моей расы от ребёнка и до лысого старика я известна как подлая убийца воплощения Великой Первой Самки! Каждый знает, что из-за меня началась космическая война, и обратного уже никому не докажешь!

Мда, невесело. Впрочем, я был уверен, что Айни несколько преувеличивает. Ежедневно сюда на станцию Меду-Ро IV прибывают сотни и тысячи миелонцев, часть из которых проходят регистрацию именно через эту стойку. Да, некоторые из них совершенно неадекватны из-за затмившей разум ненависти и бросаются на беззащитную рыжую кошечку, хотя наверняка знают уже о роли морфа в истории с Великой Проповедницей. Но большинство представителей миелонской расы получается ведут себя сдержано, раз уж только два-три раза за сутки Переводчица погибает от лап фанатиков. В моём мире, подозреваю, ситуация была бы куда хуже.

Но ладно, предложив оставить прошлые невзгоды позади, я официально дал согласие рыжей кошечке лететь вместе со мной в качестве квалифицированного переводчика и заодно опытного сотрудника кадровой службы, и указал рукой на стоящих поодаль членов своего экипажа:

– С моим «котёнком» Тини ты уже знакома. Он сильно подрос профессионально и по уровню, стал гордым и умелым представителем воровского сообщества. Остальных представлять не стану, сама сможешь прочесть их имена над фигурами, а потом и поближе познакомиться. Но так уж получилось, что никого из них ты пока не знаешь, зато все они хорошо знакомы с тобой…

– Да, я уже в курсе, что морф путешествовал под моей личиной, – совершенно спокойно отреагировала Айни на мои слова, хотя в её голосе и слышалась грусть. – Мне лишь иногда прилетали странные сообщения о росте Авторитета, совершенно неуместные к складывающейся вокруг меня ситуации.

– Да, это так. Я сам далеко не сразу разобрался в подмене, а потом уже поздно было что-либо менять, мы находились далеко от этой космической станции. Но хорошо, что ты уже во всём разобралась, и объяснять ничего не придётся.

– Не придётся… – эхом ответила рыжая кошечка, а потом с новой силой прижалась ко мне, словно боясь упустить и потерять, и её голос стал весьма похож на жалобное мяуканье брошенного котёнка. – Только, Комар… я ведь и скафандр… тогда купила, и вещи приготовила в дальнюю дорогу… И долго не могла поверить… что… что ты улетел без меня, несмотря на все свои обещания!

Миелонцы не плачут от огорчения или обид. Слёзные железы у них имеются, однако никак не связаны с эмоциями. Но то, что сейчас происходило с Айни, было самой настоящей истерикой по человеческим меркам. Она дрожала словно осиновый лист и мяукала в голос, позабыв о всяких приличиях и наблюдающих за ней посторонних. Хотя, наверное, не так. Меня посторонним Айни явно не считала, а скорее видела во мне как раз того, кому можно наконец-то выговориться. Да и членов моей команды она возможно тоже полагала уже «своими», а потому впервые за последние две недели попав в компанию друзей, могла наконец сбросить накопившийся эмоциональный груз.

Через пару минут подошёл встревоженный Имран и, не слишком уверенно составляя слова на языке гэкхо, поинтересовался у меня и заодно рыжей миелонки, что случилось?

– Всё нормально уже, крупный и добрый человек, я уже почти пришла в себя, – заверила его Переводчица, действительно быстро успокаиваясь. – Капитан Комар, прошу дать указания, что мне делать в составе твоей команды?

Я разжал объятия, отпустив успокоившуюся миелонку, указал рукой за стеклянную стойку и валяющийся рядом высокий стул:

– Прежде всего, нужно официально оформить тебя как члена команды моего фрегата. Да и другим членам экипажа тоже нужно оформить правильные документы. Насколько понимаю, это именно тут в службе регистрации делается.