– Люда! Ты ведь не спишь, я знаю… – услышала она очень тихий шепот, она скорее почувствовала, чем поняла, что он говорит, потому что шепот плюс акцент создавали полную кашу звуков.

Люда не отвечала. И как он только узнал, что она не спит?

– Ну что же так лежать… Давай хоть поговорим… – снова зашептал он.

– Ну давай! – прошептала она одними губами.

Но он услышал и стал говорить громче:

– Знаешь, я был очень застенчивым ребенком. И потом подростком боялся девочек, женщин вообще. Я уже совсем был здоровый парень, когда приехал сюда четырнадцать лет назад, а женщин боялся. И познакомился с русской девушкой в общежитии университета. Я там жил. А она аспирантка была и приходила вечером. Все собирались в холле и пели. Мне так было (как ты говоришь?) дико, что все сидят кто где, на подоконниках, на полу, кто-нибудь играет на гитаре, и все ему подпевают. Но так было хорошо. А потом гулять шли. Там залив недалеко от общежития… Мне никогда не было так хорошо… И вот я познакомился с этой Надей. И мы целые полгода с ней почти не расставались, у нее, правда, совсем другая специальность была, чем у меня. Она филолог, но языки финно-угорские, а у меня русский. Тогда очень модно было русский язык изучать: «перестройка», «Горби»… Ну, в общем, женщин я бояться совершенно перестал. И язык выучил. Тогда говорили: «на подушке» лучше всего учиться. И мой психоаналитик говорит, что я должен жениться обязательно на русской, потому что у меня выработался стереотип на русских женщин. Мне, знаешь, и с тобой так хорошо…

– Так это тебе твой психоаналитик посоветовал за меня свататься?

– Я не понял последнее слово.

– Ну жениться на мне…

– Да нет, ты не подумай, что я как машина: за психику отвечает психоаналитик, за физику – врач, за социум – юрист, ну и так далее. Просто для одиноких людей нужно, чтобы кто-нибудь тебя выслушивал. У тебя есть психоаналитик?

– Мой психоаналитик – моя подружка.

– А она замужем?

Эти американцы совсем свихнулись на всяких отклонениях. Люда про себя усмехнулась, но вслух все обстоятельно объяснила, чтобы развеять какие бы то ни было его подозрения:

– Да не волнуйся: она замужем и влюблена в своего мужа. Мы просто с ней каждую неделю в баню ходим и там все друг другу рассказываем.

Стив вроде был удовлетворен и тут же задал следующий вопрос:

– Ты ей и про меня рассказала?

– А как же!

– Это хорошо.

– Почему ты так думаешь?

Он минутку помолчал, а потом признался:

– Значит, я тебе не совсем безразличен. Может, выпьем еще?

– Давай!

Они встали, зажгли маленький свет. Оказалось, что Стив одет в какую-то шелковую пижаму и в такой же халат и выглядел очень респектабельно. В красном шелковом халате, его подарке, она вполне гармонировала с ним. И по цвету они сочетались. Видимо, он, выбирая этот халат, помнил о своей ночной одежде. Они уселись на диван, в разных концах, посередине бутылку поставили…

Болтали, болтали, бутылка потихоньку опустела, а они оказались по одну сторону дивана. Потом поняли, что на диване тесновато, и перебрались на широкую мамину кровать.

Люда проснулась первая. И все было, как в первый день их знакомства. Она проснулась оттого, что замерзла. На спине у нее лежала тяжелая Стивова рука, а лицо было рядом с ее головой. Она наконец-то смогла как следует рассмотреть его. Крупные черты. Да, тип нордический, как выражались в известном фильме. Его первый американский предок был, наверное, ирландским разбойником, от них там вся американская жизнь пошла. Вот так теперь она будет просыпаться каждый день рядом с этим человеком. И Люде эта мысль вполне понравилась. Любит она его или нет, как-то не имело значения. Стив открыл глаза. Люда заворочалась, натягивая на себя одеяло.

– С добрым утром! – Стив схватил край одеяла и не дал ей укрыться. – Мне кажется, что мы могли бы и пожениться? А тебе как кажется? – Это было первое, что он произнес. Наверное, с этой мыслью заснул.

Люда не успела укрыться, Стив одеяла не отпускал.

– Мне ничего не остается делать, как согласиться с тобой, – сказала она, демонстрируя безвыходность своего положения.

– Ответ меня устраивает! Иди сюда! – И он милостиво приподнял край одеяла и притянул ее к себе.

Люда лежала в объятиях этого большого теплого тела и не испытывала ничего, кроме покоя. Ну что ж, пусть так всегда и будет…

– Стив, мне очень хорошо с тобой! – прошептала она.

– Я думаю, что тебе будет хорошо и дальше! Пойдем скорей в консульство…

– Сегодня воскресенье. Никто не работает.

– Ну тогда завтра! Договорились?

– Договорились! – Люде было тепло и уютно. Действительно, а что еще нужно?

– Только сначала я должен все тебе рассказать про себя.

– Ну давай… Начинай! – Она устроилась поудобнее и даже глаза прикрыла.

– Я вообще-то не пью…

– Ты не пьяница? Это хорошо.

– Но иногда со мной случается… Как, например, вчера…

– То, что было вчера, ты называешь пить?

– Нет, не вечером…

– Ах днем… Ты напился с бедной Лизой?

– Нет, я приехал совершенно пьяный!

– Где же ты успел набраться? – сквозь дрему спросила Люда.

– А Мария Павловна тебе ничего не говорила?

– Нет.

– Неужели не заметила? Я вообще-то старался, чтобы она не заметила.

– Хорошо, видать, старался!

– В общем, я напился в самолете.

– В самолете? Там бесплатную водку давали?

– Ну при чем тут… Уж на алкоголь я способен заработать! – почти обиделся Стив.

– Это хорошо или плохо? – Люда изо всех сил боролась со сном, следя за ходом разговора, но, кажется, сон одерживал верх.

– Что хорошо? Что я способен заработать? – не понял Стив. – Я считаю, совсем неплохо… Ты что спишь, что ли? – Он заглянул Люде в лицо.

– Нет-нет… – открыла она глаза. – Я тебя слушаю.

– Так вот… Я встретил одного русского. Это он виноват. – Стив для убедительности снова приподнялся, чтобы видеть Людино лицо.

– Он тебя споил? – подала она очередную реплику.

– Да нет, так вышло.

– Все так говорят.

– Мы с ним о жизни говорили, и я незаметно так напился… В стельку напился! – блеснул он своим русским.

– Выражений нахватался…

– Я же весь месяц русским занимался… Вспоминал…

– Ты молодец!

– Я старался… – Стив был польщен. – Так вот, этот русский… Я ему про тебя рассказывал, а он мне про свою девушку.