— Все верно, — подтвердил Дуглас. Внезапно подался вперед и заговорщицки понизил голос, подобострастно глядя на Джестера снизу вверх: — Послушайте, господин главный инквизитор, а может быть, договоримся? Еще не поздно все переиграть. Пусть Петер довершит начатое. Обещаю, нет, клянусь вам, что внакладе вы не останетесь! Сколько запросите за эту услугу? Половину? Будет вам половина! Да хоть три четверти! Это же небывалые деньги!

Я приоткрыла в немом возмущении рот.

Ну Дуглас! Ну… Эх, так и хочется выругаться нецензурно. Впервые встречаю такого мерзавца, у которого в душе не осталось ничего святого. Да полно, осталась ли у него вообще эта душа? Одна гниль внутри и мертвечина. Верно говорят, от осинки не родятся апельсинки. Дуглас вырос истинным сыном своей матери-ведьмы, которая долгие годы держала всю округу в страхе.

— Спасибо, это очень щедрое предложение, — без тени улыбки проговорил Джестер.

— Так вы согласны? — Дуглас радостно ухмыльнулся. — Тогда заканчивайте это показное судилище. Освободите меня и Рейма. Не беспокойтесь, вам пачкать руки не придется. Мы сами отволочем Терезу в подвал. Делов-то: толкнуть ее на сокровища. Даже Петера будить не придется. Смысл? Вряд ли он помнит что-нибудь из случившегося. А когда очнется: примите и распишитесь за тело супруги, которую убил в приступе безумия. И пусть попробует доказать, что все не так было.

— Отличный план, — согласился с ним Джестер.

А вот теперь я заволновалась всерьез.

В отличие от Дугласа Трея главный инквизитор легко скрывал свои эмоции. Поэтому я при всем желании не могла разгадать: шутит ли он и издевается над доверчивым преступником или же на самом деле задумался о легком способе обогащения?

В конце концов, мое будущее все равно неприглядно. Блокировать мой магический дар невозможно. Точнее, возможно, но после этого я превращусь в слюнявую идиотку, как это сказал Джестер. Значит, мне дорога одна — в тюрьму до скончания дней своих. А следовательно, что мешает Джестеру улучшить свое финансовое благополучие за мой счет? Все равно я уже потеряна для общества.

— Вы что, с ума сошли? — вырвалось у меня гневное.

И только сейчас я осознала, что чары инквизитора, которые прежде не давали мне говорить, исчезли.

— Только посмейте! — Я вскочила на ноги и на всякий случай отбежала подальше, встав так, чтобы между мной и остальными оказалось крепкое дубовое кресло. — Я буду драться!

Запнулась, осознав, насколько смешно это прозвучало.

Да уж, я не Джеки Чан, чтобы справиться сразу с тремя противниками. Предположим, Рейм мне не соперник. Дворецкий настолько дряхлый, что мне не составит особого труда одолеть его. Пусть и не принято бить стариков, но ради спасения собственной жизни я на это пойду.

Дуглас… С моим горе-папашей, конечно, дело обстоит иначе. Пусть он и страдает от лишнего веса, но весьма крепок и силен. Но я все равно обречена, если против меня выступит Джестер. С инквизитором я точно не справлюсь. Ему даже делать ничего не надо. Опять щелкнет пальцами — и буду я глупо хлопать глазами, не в силах пошевелиться, всю недолгую дорогу до подвала. А куда скорее — сама послушно отправлюсь прямиком к проклятым драгоценностям. Называется, почувствуй себя агнцем на заклание.

По всей видимости, все те же мысли промелькнули в голове и у Дугласа. Он выжидающе посмотрел на инквизитора, который отрешенно наблюдал за моими метаниями, и протянул:

— Ну? Приступайте, господин Курц.

— Джестер, только посмей! — пролепетала я, ощутив, как от ужаса мельчайшие волоски на моем теле встают дыбом. — Клянусь, что превращусь в самого зловредного из всех призраков и привяжусь к тебе намертво, являясь каждую ночь в кошмарах! Я буду не я, но отомщу тебе даже из другого мира!

Дуглас изумленно дернул бровью, видимо, заметив, что я фамильярно обращаюсь к инквизитору на «ты».

— Какая ужасная угроза, — мягко протянул Джестер. — Я весь трепещу.

Шагнул ко мне — и я попятилась. Впрочем, каким-то чудом почти сразу остановилась, собрав в кулак всю свою решимость и отвагу. С вызовом вздернула подбородок, уставившись в непроницаемые глаза инквизитора.

На дне его зрачков прыгали искорки затаенного смеха. Он украдкой подмигнул мне, и я немного расслабилась.

Но что он задумал?

Ответа на этот вопрос долго ждать не пришлось. Джестер вдруг резко развернулся к Дугласу и небрежно стряхнул с пальцев веер разноцветных магических огоньков.

— Что за… — удивленно протянул Дуглас, но завершить фразу не успел. Один из огоньков в этот момент впился ему в переносицу — и мужчина откинулся на спинку кресла. Его тело безвольно ослабло до такой степени, что он сполз до опасного предела, чуть не рухнув на пол.

— И вы отдохните, — посоветовал Джестер Рейму.

Старик послушно склонил голову, когда вихрь заклятия достиг его. Медленно и безропотно опустился прямо на пол, замерев без движения.

Инквизитор обернулся ко мне. Хищно усмехнулся и не сказал даже — пропел:

— Ну а теперь займемся тобой.

Я жалобно скуксилась.

Эх, сдается, меня ожидает новый виток допроса. И на сей раз куда более серьезный, чем был до этого.

Это была очень, очень долгая ночь, до предела насыщенная событиями. По-моему, у меня окончательно сбился распорядок дня. В темное время суток бегаю, выясняю что-то, и только днем мне дозволяется немного перевести дыхание перед новыми приключениями.

Но на сей раз мне оставалось лишь мечтать о благословенном отдыхе. Когда мы с Джестером перебрались в кабинет Петера на втором этаже, небо на востоке уже окрасилось в нежные розовые тона, предвещающие скорый рассвет. Однако я прекрасно понимала, что инквизитор не отпустит меня, пока не вытрясет всю душу.

И мне еще повезет, если в фигуральном, а не в самом буквальном смысле слова.

Джестер не торопился начать разговор. Он устало опустился в кресло. Положил на стол локти и спрятал в ладонях лицо, словно глубоко задумавшись о чем-то.

Я не решалась последовать его примеру и осталась стоять. Мало ли. Вдруг бежать придется. Хотя сильно сомневаюсь, что я успею сделать хотя бы пару шагов прочь, если дело примет совсем уж крутой оборот для меня.

Пауза все длилась и длилась. Я робко переминалась с ноги на ногу, не торопясь первой прервать ее. Стояла настолько мертвая тишина, что я слышала, как в гостиной тикают каминные часы, отмеряя последние секунды моей свободной жизни.

— А что с Агнессой? — наконец все-таки не выдержала я и задала первый пришедший в голову вопрос, лишь бы как-нибудь нарушить затянувшееся молчание.

И в самом деле, куда подевалась дочь Петера? Она должна была отвлекать внимание инквизитора, пока мы с ее отцом совершали поход в подвал. Ясно, что ее затея с треском провалилась. Но где она? В замке было весьма шумно этой ночью. Один тот момент, когда Джестер вырвал дверь, ведущую в подвал, чего стоит. Не говорю уж про оглашенные вопли моего якобы отца, принявшегося заранее оплакивать вполне живую дочь.