— Я хочу сейчас, — произношу, облизав губы.

— А еще?

Да откуда он знает, что я хочу что-то еще?

— А еще… Мне очень понравилось, когда ты… Ну…

Показываю жестом. Рассекаю воздух ладонью и готова провалиться сквозь землю. На Кая не смотрю. Мне самой стыдно от моих желаний.

Он мягко подходит ближе. Касается большим пальцем груди, и я хватаю ртом воздух. Вторую руку кладет мне на ягодицу, сминает пальцами, и я громко ахаю. А потом снова шлепает.

Черт возьми!

Пульсация между ног взмывает и пробивает потолок. Это что за кнопка такая? Почему я не знала об этом раньше?

Кай нагло усмехается, и я мечтаю найти что-то похожее на его теле. Чтобы у него тоже от одного моего прикосновения подгибались колени, но пока… Пока я слишком сильно хочу его. Сейчас. Невероятно. Кажется, я действительно готова поверить в то, что во второй раз будет лучше.

— Будь тихой.

В следующую секунду он опрокидывает меня на матрас, а сам нависает надо мной. Каждый сантиметр моего тела горит от его поцелуев, а желание концентрируется внизу живота, натягиваясь тугой пружиной.

Влажные прикосновения губ и языка заставляют извиваться, поджаривают нетерпением и нежностью. Тяжесть его тела самая приятная тяжесть, без которой я больше не смогу жить.

— Я ведь просил, но ты не можешь быть тихой, — замечает Кай прямо мне на ухо.

Он поворачивает меня и снова делает это.

Влажный громкий шлепок, от которого я выгибаюсь, а удовольствие прокатывается по телу бетонным катком, впечатывая меня в кровать.

Почему его шлепки так заводят? Это незаконно.

Изворачиваюсь и тараном впечатываюсь в его губы. Мы ударяемся зубами, носом, зарываюсь пальцами в его волосы и тяну на себя. Хочу его всего, сейчас, и это будет очень нечестно, если для меня все снова закончится болью.

Мои трусики летят на пол. Кай продолжает целовать, пока пальцами обводит и ласкает, так что я подаюсь к нему навстречу бедрами, шире разводя ноги. Но в какой-то момент острота ощущений просто зашкаливает. Мои глаза сами собой распахиваются, а сердце от восторга падает в обморок. Я царапаю простыню ногтями, но…

Это не оргазм.

Это что-то другое.

— Что… что ты делаешь? — шепчу в его губы. — Почему так…

— Нравится? Или нет?

— Да...

— Мой палец в тебе.

Кай немного отодвигается, и я вижу. Вижу, как тяжело и медленно движется его рука между моих ног. Каким необъятным голодом в то же время горят стальные глаза. Он завидует собственным рукам, но не спешит. Не торопится, делая все только для меня.

— Тебе больно? — спрашивает сиплым голосом.

Мне не хватает смелости говорить.

Трясу головой, слов больше нет. Впиваюсь в его шею зубами, чтобы загодя заглушить крик, который уже зреет в горле. Скоро. Очень скоро. Уже почти.

Я начинаю дрожать, зачем-то свожу вместе ноги, зажимая руку, но второй рукой Кай перехватывает мои бедра. Тяжелые удары костяшек о чувствительную плоть, ритмичные, точно выверенные прикосновения воспламеняют, и воздух в моих легких сгорает в два счета.

— О боже, боже… Да!

Кай накрывает мои губы через секунду, но все равно слишком поздно. Не знаю, слышали ли они меня или нет, потому что сами заняты.

В любом, случая не смогла быть тихой.

Меня колотит от накатывающего волнами удовольствия, я задыхаюсь и растворяюсь в его глубоких бесстыдных поцелуях, мечтая о большем, пока отголоски оргазма блуждают по телу.

После Кай отстраняется. Я слышу шорох одежды — он быстро раздевается.

Тянется куда-то в сторону и потом рвет зубами серебряный пакетик. Меня пронзает острой занозой и застревает где-то под сердцем вопрос Леи — а была ли защита в прошлый раз?

Я была слишком занята, а еще очень нервничала, чтобы заметить. Если Кай так быстро потянулся к презервативу сейчас, то наверное была?

А влага на моих бедрах? Я не знаю, сколько ее должно быть. По ощущениям, я и сейчас очень влажная. А тогда я просто боялась себя лишний раз коснуться. Сейчас я чувствую прикосновения прохладного воздуха к разгоряченным частям тела, а мои бедра даже в полумраке блестят от влаги.

Ну не спрашивать его, особенно сейчас?

Подожди, мол, нам надо поговорить.

— Все нормально? — Кай опускается на кровать рядом.

Киваю.

— Мне продолжать? Ответь голосом, Юль.

— Да… — голос скрипучий, как будто кто-то проводит наждаком по стеклу.

— Точно?

Он оглаживает свободной рукой мои ягодицы, и мои бедра сами подается к нему навстречу. Мое тело знает лучше меня, что мне сейчас надо.

— Расслабься…

Я снова ощущаю давление. Сильнее, чем раньше. Кай не спешит, но первое проникновение все равно не самый приятный процесс. Даю себе зарок, что если ничего не изменится, то попрошу его прекратить. Он об этом просил меня. О полном доверии. Надо просто дать этому шанс.

В конце концов, сейчас уже не так больно, как в первый. Просто… Немного необычно. Кладу руки на спину Каю, веду ниже и обвожу напряженные ягодицы.

— Не вздумай шлепать меня в ответ, — шепчет он.

Прыскаю и просто впиваюсь в его бедра пальцами. И тут же Кай погружается сильнее, глубже. Я охаю, но понимаю… Что оно того стоило. Другие ощущения. Мне точно не больно.

— Сделай так еще раз, — прошу.

— Так? — Кай вращает бедрами, и я вдруг вижу, как потолок начинает вращаться. — Или так?

А дальше я уже ничего не вижу. Мои глаза от всех вариантов «так» просто закатываются. Если раньше это было просто приятно и быстро, то теперь это как первый фильм с эффектом 3D. Ощущения вдруг становятся объемней, насыщенней, в его движениях я нуждаюсь, как в воздухе. Я царапаю его спину, кусаю плечи, выгибаюсь и скрещиваю лодыжки у него на талии. Я не могу контролировать себя, когда он снова делает очередное «так».

Быстрее.

Сильнее.

Продолжая целовать, любить всю. Не оставляя ни единый сантиметр моего тела без внимания. Я принадлежу ему вся, и в момент высшего наслаждения растворяюсь в нем без остатка.

— Хорошо, Дмитриева, — доносится из динамиков. — Еще раз!

Слышу ее легкие шаги по залу, и как она включает надоевшую мелодию с того же места, с которого начинала пять минут назад. Если бы Юля занималась под магнитофон, то лента давно бы стерлась до дыр от постоянной перемотки.

— Ее учителям хоть когда-нибудь бывает достаточно? — спрашиваю Платона, перехватив его взгляд.