Бальони и Костанца со всех ног бегут в местный муниципалитет, получать сведения об обитателях подозрительного жилища. Домовладельца — а это и есть наш очкарик — зовут Фабио Сави. Его фотография совпадает с фотографией грабителя, заснятой банковской камерой.

У Фабио есть старший брат — Роберто Сави.

В этот момент гипотеза о том, что один из членов банды в прошлом служил в полиции разваливается прямо на глазах. Поскольку Роберто — вовсе даже не бывший полицейский. А действующий.

Первая же проверка показывает: во всех случаях, когда на улицах появлялся белый Уно, — заместитель начальника оперативного радиоцентра болонской полиции Сави отсутствовал на службе.

21 ноября 1994 года Роберто был арестован. Арестовывать его было очень удобно. Не пришлось даже никуда специально для этого ездить. Он сам пришёл в квестуру. На работу, собственно.

Сави не сопротивляется, хотя мог бы. В момент задержания при себе у него имелись два пистолета и четыре запасных магазина.

Фабио же, тоже вооружённый до зубов, успевает сбежать. Его ловят спустя несколько дней, в последний момент, когда ему уже почти удалось пересечь границу с Австрией. Один из изъятых у него пистолетов — та самая Беретта, из которой была убита хозяйка оружейного магазина. Вместе с ним арестована и его девушка, румынка по имени Эва Микула, активно участвовавшая в подготовке преступлений и, по словам Фабио и Роберто, — постоянно порывавшаяся сама пострелять по людям. От неё полиция получит основную порцию сведений о банде. Впоследствии, как главный свидетель обвинения, активно сотрудничавший со следствием, она будет освобождена в зале суда. И немедленно пойдёт сниматься голой для «Пентхауса».

У Роберто и Фабио есть и третий брат, Альберто Сави. Тоже полицейский. После ареста родственников, он заявляет журналистам: «Да если б я только знал!.. Да я б своими руками!.. По пуле в голову этим ублюдкам!»

Через несколько дней Альберто был арестован, как активный участник банды.

Но это ещё не все.

Пьетро Гульотта. Марино Оккипинти. Лука Валличелли. Все — члены банды. Все — действующие полицейские.

Собственно, в Банде делла Уно бьянка полицейским не был только Фабио Сави. И то лишь потому, что его не взяли в полицию по зрению.

Впрочем, справедливости ради, все они, кроме Роберто и Фабио, были скорее мальчиками на побегушках, участвуя лишь в отдельных, как правило — бескровных, ограблениях.

История похождений семейства Сави началась в 1987 году, когда у Роберто, атамана будущей банды, не хватило денег, чтобы оплатить ипотеку. Он позвонил родственникам и прямо на личной машине Альберто братья поехали и ограбили пункт оплаты проезда по автомагистрали. А через час, уже в полицейской форме, прибыли туда же, расследовать собственное преступление.

Лёгкость осуществления этого предприятия понравилась Сави настолько, что за два последующих месяца они ограбили ещё 12 пунктов оплаты. Вскоре, однако, деньги стали приятным, но не обязательным дополнением. Да и не так уж много их, денег, было. За всё время существования банды её суммарная добыча составила лишь чуть более ста тысяч евро (в пересчёте с лир). Меньше, чем официальная зарплата любого из них за тот же период.

Братьям нравился не результат, им нравился процесс. Возможность вволю пострелять — Роберто и Фабио были большими фанатами оружия, у них изъяли огромные арсеналы, на пополнение которых в основном и уходили все нетрудовые доходы — и чувство полной безнаказанности. И действительно, — как поймать преступника, который не просто в курсе всех планов по собственной поимке, но и активно участвует в их разработке и реализации? Не будем забывать, что Роберто сидел прямо в оперативном центре, в режиме реального времени получая всю информацию о малейших телодвижениях своих коллег.

Доходило до смешного: Беретта AR70, из которой Роберто покрошил кучу народу, — была официально зарегистрирована на его имя. Полиция, разумеется, провела тщательную проверку всех владельцев подобного оружия. Что сделал Сави? Правильно. Быстро купил такую же винтовку, представил её сам себе к осмотру и признал себя полностью непричастным к совершенным преступлениям.

Плюс к тому, — как поймать преступника, который не стесняется устранять любых свидетелей? Так, например, карабинерский патруль они расстреляли просто на всякий случай, рассудив, что те, с некоторой вероятностью, могли записать номер их машины. Вот почему выше я подчёркивал разницу между полицией и карабинерами. О действиях этой конкурирующей правоохранительной структуры у полицейского Сави информации было несколько меньше. Поэтому, на его взгляд, проще было их убить, от греха подальше.

Что же до цыган и чернокожих — это они и вовсе делали лишь для развлечения и стрелковой практики. Поскольку в довершение всех своих многочисленных достоинств действительно были ещё и расистами.

История Уно бьянка получила широчайшую известность в Италии, а само словосочетание прочно вошло в лексикон политиков и публицистов. И породила кучу конспирологических теорий. Никто до сих пор толком не понимает, — зачем Сави вообще совершали преступления? Обычный бандит или мафиози стреляет в людей ради денег. Террорист — ради какой-то идеи. Это же парни стреляли просто потому, что могли. Во всяком случае, складывается именно такое впечатление.

Версия о том, что неуловимая банда представляла собой лишь кучку поехавших головой полицейских не устраивала очень и очень многих. Ни родственников жертв, ни журналистов, ни политиков. Да и полицию, кстати, тоже. Ибо покрывала её несмываемым позором. Трудно примириться с мыслью, что тот, кто призван тебя охранять, либо тот, вместе с кем призван охранять порядок ты сам, — способен вот так, за здорово живёшь, мочить людей направо и налево.

И по сей день слышны возгласы: «за Сави стояли спецслужбы!», «за Сави стояла мафия!», «за Сави стояли рептилоиды!» Но Фабио Сави, когда его напрямую спросили: «Что скрывается за белым Фиатом?» — отвечал так, цитирую: «Что скрывается за Фиатом? Номерной знак, фонари и бампер. Вот, пожалуй, и всё».

Стоит ли ему верить, — я сказать затрудняюсь.

Но суть не в этом. История Уно бьянка — лишь частный пример общественно-политической атмосферы, сложившейся в Италии в те времена.

Растерянность. Подозрительность. Страх. Бессилие.

В 1994 году на сцену музыкального фестиваля в Сан-Ремо поднимается писатель и актёр Джорджо Фалетти и исполняет песню, обильно содержащую в тексте слово minchia, которое по смыслу можно перевести как «нах». Именно исполняет, а не поёт. Хотя Фалетти и был очень талантливым человеком, но вот его вокальные данные… Медведь там слегка потоптался.

Выступление, однако, срывает овацию, песня занимает второе место в конкурсе и получает специальный приз критики. Диск с ней становится платиновым.

Почему? А вот почему:

Это была песня, исполненная от имени карабинеров, с очевидными аллюзиями на убийства Фальконе и Борселлино.