– Не волнуйтесь, Нариман-ака, – произнес я. – Никакой обиды нет и не было, переживать не за что. Напротив, я очень рад, что познакомился с таким замечательным человеком, как вы.

– Катта рахмат, – снова поклонился мне он.

– Не за что, – кивнул я и достал из кармана визитку. – И вот еще что… Если ваша Аннпетровна вдруг решит вас на самом деле уволить, вы мне позвоните. И не стесняйтесь, очень вас прошу. Я постараюсь сделать так, чтобы она передумала.

Ну а почему нет? Мертвые мертвыми, а живые живыми. Мало ли как оно обернется, верно? А так на моем почти родном кладбище имеется лояльный персонал. Более чем лояльный, можно сказать.

Нариман достал паспорт и очень аккуратно убрал мою визитку в боковую прорезь обложки.

– Я и моя родня тоже всегда будем рады вам помочь, уважаемый, – заверил он меня. – Если понадобится.

Автобусы и в самом деле уже ходили, один из них словно специально ждал меня на остановке. Да и чего им не ходить, коли на дворе восьмой час утра стоит?

Кстати. Неплохо бы позавтракать, и желательно в компании. Например, ей может выступить господин Нифонтов. Лучше я с ним сегодня пообщаюсь, чем он завтра мне будет названивать и отвлекать от поисков мандрагыра.

– Привет, Николай, – не особо приглушая голос, поскольку в салоне я был единственным пассажиром, обратился я к оперативнику отдела после того, как он ответил на мой звонок. – Как ты относишься к теории, гласящей о том, что завтрак стоит разделить с другом?

– Завтрак надо есть в одиночку, – хмуро ответил мне тот. – А вот обед – да, делить с другом.

– С обедом может не сложиться, ибо до полудня еще далеко, а вот с завтраком, если ты не против, запросто. Давай по яишенке с ветчиной заточим, шкварчащей, желтоглазой! Да под кофеек с круассанчиками! Или лучше горячих бутеров закажем! А?

– Ты такой бодрый, что противно тебя слушать, – зевнув, сообщил мне Николай. – Прямо убил бы, стой ты рядом.

– И я тебя тоже терпеть не могу! Но предложение по завтраку все же повторю. Заодно обсудили бы наши дела, в первую очередь то, которое связано с гордым, но уже покойным сыном гор Чхирхавой.

– Где и когда?

– Да мне пофиг. Ты адрес называй, я подскочу.

Хитрый Нифонтов, естественно, выбрал ту кафешку, которая находилась в двух шагах от заветного желтого домика, затерянного в переулках Сухаревки, но меня это совершенно не смутило. Тем более что качество провизии в этом заведении на самом деле оказалось очень и очень достойным, что для исторического центра не то чтобы редкость, но и не обязательное правило. Тут цена, богатство интерьера и красота вывески не всегда, увы, гарантируют вкус и свежесть конечного продукта.

– А теперь рассказывай, – благодушно попросил я оперативника, принимаясь за вторую чашку карамельного рафа.

– В земле была нора, в норе жил хоббит, – охотно откликнулся на мою просьбу Николай. – Нора была вовсе не грязная и совсем не сырая…

– Я читал «Хоббита», – чуть не поперхнулся кофе я. – И еще, почему этот перевод? Почему не Рахмановой?

– Какой был, такой прочел. – Нифонтов глянул на тарелку, стоявшую напротив меня, где лежала нетронутая порция клаб-сэндвича. Заказал по жадности, да так к ней и не прикоснулся. – Будешь доедать?

– Нет, – пододвинул к нему тарелку я. – На здоровье.

– А его все меньше и меньше, – вздохнул оперативник, подозвал официанта и попросил упаковать сэндвич навынос. – Ну а если ты о Чхирхаве, то с ним все не так и сложно обстоит. Наш беспокойный призрак убивает любого своего родственника, который пытается наложить лапу на его бывший бизнес. Вернее, на бизнес его отца и дяди. Три десятка лет назад два брата Чхирхава занялись бизнесом тут, в Москве. Торговали за это время всем, чем можно и нельзя, – кожей, техникой, вином, вроде как даже бордели с молодой девчатиной держали одно время, но за это не поручусь. Люди они были уже не сильно юные, осторожные, потому умудрились живыми и с деньгами до времен относительного благополучия дотянуть. Ну а лет пять назад свели кучу мелких фирм в холдинг, сделали упор на импорт разнообразной деликатесни из-за границы, начальниками сыновей посадили, а сами отправились туда, где под чинарами стоят столы и звучат тосты, бесконечные, как небо над горами Сакартвело.

– Вах! – я сложил пальцы в горсть. – Красиво сказал, слушай! И что двоюродные братья?

Вот все же топорненько работает служба безопасности у Ряжских, на «отвали». У них по документам убийца Георгия проходил как дальний родственник, а на деле выходит, наоборот, поскольку ближе двоюродного брата только родной. Особенно если учитывать ментальность грузин.

– Сначала работали дружно, но после все же посрались намертво, не могли решить, кто из них больше начальник. Плюс еще девку какую-то не поделили вроде. Алену, Алину… Ну, не суть. В результате кипение разумов дошло до максимума, и в какой-то момент один в другого пистолет разрядил. Несколько пулевых, все несовместимые с жизнью.

– А поскольку бизнес не может быть без руководителя… – продолжил я за него.

– Именно. Сюда приехал сначала троюродный брат убитого Реваз, потом подтянулся сын тети Гулико, тот, который женат на Манане, сестре убийцы, потом еще чей-то племянник, и все они в Москве особо не зажились. Вернее, племянник чудом успел унести ноги, а вот первые двое визитеров лежат в морге, ждут окончания следственных действий.

– Весело. А что отцы? Они какого не прибыли? Их же бизнес.

– Так они, как родным братьям положено, все делают одновременно. В один день инфаркт их хватил, в одной машине в больницу отвезли, разве что только палата каждому своя досталась. Лежат отцы, за жизнь цепляются. А сюда больше никто из семейства Чхирхава ехать не хочет. То ли люди неглупые, сами поняли, что к чему, то ли там, в Грузии, нашелся кто-то разбирающийся в подобных раскладах и объяснил им, что к чему. Опять же, пока старшие Чхирхава живы, особо на бизнес лапу не наложишь, так чего ради своей жизнью рисковать? Лучше выждать. Вдруг они еще выздоровеют?

– Не сходится, – заметил я. – А как же тот бедолага, которого в «Афимолле» прибили?

– Исключение из правил. Он сюда, оказывается, на пару дней приехал по каким-то своим делам, не касающимся бизнеса покойного Георгия и его брата, но пронюхал, что с бог весть какого времени на складе лежит товар, которым фуру можно забить под завязку, и решил его себе присвоить. Где он печати фирмы взял – без понятия, скорее всего в офисе, но почти выгорело. Почти – потому что Георгий нашел его быстрее, чем тот успел выехать из города.

– Ясно. – Я допил раф и поставил бокал на стол. – Значит, никого из Чхирхав сейчас в Москве нет? Этот последний был?

– Увы, – подтвердил Николай. – И в России тоже. Кроме одного.

– Убийцы, – кивнул я. – А где он сейчас?

– В Мордовии, – моментально ответил Нифонтов. – В колонии строгого режима. Все же умышленное, куда его еще, такого красивого, паковать?