выражающие. Ирт не стал бы заводить ничего подобного. И у Чаги бы вырвал. Самое неприятно, что клетки знали — зеленая, покрытая панцирем громадина ничего не боится. Так же, как не боятся пещерные черви, — их слишком много, чтобы страх мог иметь значение. Они живут и дышат всем множеством. Но инсектоида не раздавить ногой. Если тараканов так же много, как червей, то… Орфорт в страшной опасности.

— Маршал вонючих выползней. Что ему нужно?

— Маршал роев, — пустым ровным голосом повторил таракан. — Он будет говорить.

— Ирт… — пропищал снизу Чага.

— Молчи, червяк!

Вид у зверька встревоженный…? За кого ему тревожиться? Эти зубастые твари готовы выполнить все желания нелепого капитана Граува. Полированная панель поднялась, пропуская их внутрь. В гигантской Нише Ирта стало грызть чувство уязвимости. Стылая нора ощетинилась острыми гранями белесых камней с ядовитыми испарениями. Сильное давление заставило выдохнуть все лишнее, уменьшиться, стать тверже. Он оказался вровень с Чагой. На перемычках скафандра землянина тревожно мигали огоньки.

— Утраз, — прошептал тот.

Здоровенная туша рухнула откуда-то сверху, расправляя конечности. Тошнотворный запах накрыл волной, проникая сквозь кору. Чага испуганно отшатнулся и Ирт закрыл его. Изоморф защитит собственность. Прежде чем порвать.

— Меня зовут МихМих. Рад встрече, Ирт Флаа, — металлически грохнул выползень.

Так исторгают звуки мертвые машины землян. Таракан и выглядел как машина — полированное непробиваемое тело.

— Я был бы рад, если бы ты был мертв.

Чага сзади пропищал какое-то возражение. К червям!

— Не успел бы порадоваться, изоморф, — проговорил инсектоид и шевельнул клешней, приросшей к челюстному отверстию.

Инстинкт подсказал — враг так веселится.

— Что тебе нужно?

Выползень сделал шаг навстречу. Лапа со скрипом продавила странную на вид, поблескивающую зеленью корку под ногами. Еще шаг, и таракан навис над Иртом, рассматривая его. Давление в этой норе превращало Флаа в безобидный с виду шар, но внутри бурлили остатки ярости. Он едва сдерживался, чтобы не выбросить конечность и не оторвать мерзкие клешни от ротовой щели.

— Я получил информацию. Ты — не убивал СимРига.

— Открытие генерала-червяка! — выплюнул Ирт.

Таракан медленно повел башкой сначала в одну, потом в другую сторону.

— Генерал-майор Планетарной прокуратуры. Не червяк. Человек.

— Для Орфорта — это одно и то же. Если все знаешь, что тебе нужно, инсектоид?

Таракан выпрямился и посмотрел на Чагу, который испуганно мялся позади. Приветственно склонил чудовищную морду.

— Работает генератор климата планеты Утраз, капитан Граув. Не в полном режиме. Ваш скафандр выдержит. Я должен вежливо извиниться.

— Все нормально, — сипло отозвался Чага.

— Тогда не должен.

Ирт попытался увеличиться, но тело не слушалось, а спрессованные ростки пылали гневом.

— У меня два вопроса, изоморф, — проговорил маршал. — Первый вопрос: где Ирт Флаа встретил СимРига? Второй — почему СимРиг взял на абордаж крейсер «Сияющий»?

— Гнилой медергом! Засунь свои вопросы в лунную дыру, таракан!

— Засовывать не буду. Мне нужно два ответа.

— Два ответа — не будет.

— Ирт Флаа хочет выйти из отсека Утраз и вернуть мощь своих клеток?

— Хочу, но у меня нет ответа.

Еще немного, и он бросится, не сможет сдержаться. Хотя инстинкт требовал не двигаться, затаиться. На Луне Флаа проиграет.

— Ответ есть всегда. Больше земного часа Орфорт запрашивает связь с Землей. Земля пока не отвечает.

— Что?

— Больше земного часа Орфорт запрашивает связь с Землей. Земля пока не отвечает.

Инопланетная бредятина! Орфорт не мог выходить на связь. Планеты, крейсеры, федерации и вся мертвечина — не имеют значения. Важны только Просторы, Пояс холода, Пояс тепла и Великая трансформация. Так говорил Ру. А он прав. Этот холодный, всезнающий ствол — всегда прав. Изоморфы не должны пускать к себе чужеродное, чтобы не испортить силу трансформации.

Когда жалкий отросток следователь говорил о связи с Ру Флаа, Ирт не поверил. Но стоило Чаге рассказать о шаттле и о своем побеге, — все встало на свои места. Отец играл со всеми. Ради мощи Стен Флаа в Поясе Холода он способен сделать бульон из Ирта и его парней. Запечатать их в изумрудных ваннах любимой им Ниши Изыскания. И глава Дома Флаа сохранил шаттл землян, чтобы использовать его. Значит мог с помощью шаттла запрашивать связь с Землей. Дурное предчувствие родилось в Ирте и распустило лепестки. Заставило забыть о Чаге за спиной.

— Почему запрашивает? — выдохнул Ирт.

— Почему СимРиг взял на абордаж крейсер «Сияющий»? — монотонный вопрос, без всякого интереса.

Ирт зарычал, ростки рвали защитную кору изнутри.

— Я не знаю почему! Что случилось на Орфорте?

— Никто не знает что.

Ирт уже не мог сохранять неподвижность, тело росло через боль от давления в этой норе. Кора, казалось, разбегалась мелкими трещинами, а в них сочились ядовитые испарения. Таракан оттолкнулся и прыгнул спиной назад на ощетинившиеся каменно-ледяные выступы. Впился в них когтями и застыл. Черный плащ распахнулся и обнажил его массивные бедра. И кромки продольных костяных выступов. Ирт помнил — их не выдернуть с корнем, они врастали в плотные металлические кости. Маршал Роев легко бы прошел сквозь Просторы Орфорта. А этого нельзя допустить.

— Бой грядет, изоморф. Побереги силы. Ты поможешь рою, тогда рой поможет тебе.

Инсектоид сдернул золотистую, похожую на украшение пластину с плеча и бросил ее в сторону Флаа. Ирт подался назад, но пластина зависла на полпути. Воздух вокруг завибрировал, а пространство исказилось.

— Гнилой медергом!

Изоморф снова оказался внутри брошенного крейсера на орбите Орфорта, только живые огоньки выглядели более тусклыми, а перекрытия стали едва различимы. В центральной части управления перед командным мостиком висели крошечные галактики, завихрялись воронки жадных черных дыр. Чтобы россыпь созвездий увеличилась, до нее нужно дотронуться, и тогда выбранный кусочек космоса приблизится, заполняя собой нарисованное пространство, оттесняя остальную звездную пыль.

— Повтори все точно, Ирт Флаа. Что ты сделал внутри корабля?

Безжизненный голос таракана звучал рядом, а еще коротким неясным словом прорезался Тим Граув. Иллюзия, мерзкая иллюзия. Громче всего в клетках тела кричала фраза: «Орфорт больше земного часа запрашивает Землю». Зачем Ру Флаа тратит столько времени на жалких уродцев с Земли? На разочаровавшего его наследника?

Повторить все несложно. Во сне Чага действовал точно и одинаково. Команды рождались в его голове, а руки, с одним так и не отросшим пальцем, повторяли их на светящейся карте. Правда собственность дрожала, и звезды плыли в размокших от слез глазах.

— Спиральная галактика Зирга, кросс-переход тридцать семь, галактика Воз и дальше через линзовидную Зет, а потом кросс-переход четыреста. Код три, пять, семь, кросс-переход четыреста, сектор сорок, — помоги товарищу, — прошептал Ирт, как это всегда делал Чага во сне, сладком от страха и от барабанного боя в