Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Этим демоном считают меня.
– Не похож ты на демона. И на убийцу тоже. Знаешь, в газетах правду утаивают. И у Спаркс, и у Карнигана вдруг случился сердечный приступ. Якобы. Как умер Грао Дюкс?
– Газеты пишут в аварии. Но я был на момент его смерти с ним в машине, и он умер до неё. Его сердце остановилось за мгновение.
– И поэтому ты здесь? Ты находился с ним на момент смерти, а значит, и являешься первым подозреваемым. Всё логично. Тут среди заключённых любопытный слушок ходит. Там, в самом низу подвала такой же смертью умер некий Тильман Штрассер.
– Кто это? – спросил Юлиан.
– Какой-то подозреваемый. Попал сюда в конце августа вроде бы. Так вот его тело нашли ранним утром без всяких признаков насилия или приступа.
– Странно, но я об этом не слышал, – задумался Юлиан.
– А кому несчастный зек нужен? Особенно тогда, когда умирают такие видные люди. Но то, что он умер точно такой же смертью, как и они, очень интересно… Не находишь?
– Был бы я умнее, я бы чего-нибудь понял. Но я не такой умный.
Эдвард откинулся обратно на подушку. Похоже, что он тоже очень скучал.
– Но время подумать у тебя будет, – сказал Арчер. – У нас обоих.
До самой ночи Арчер и Юлиан отрывками переговаривались между собой. От скуки и отсутствия альтернативы он изложил ему всю свою жизнь. Он рассказал и о работе в Департаменте, и о побеге Агнуса Иллиция, и о своём известном отце, и отношениях с Пенелопой, и о драках с вервольфами. Не стал затрагивать только самое последнее – договор семерых с Эрхарой. И о подозрениях в адрес Ривальды Скуэйн тоже промолчал.
Дважды за сегодня их накормили какими-то отбросами, которые едва не спровоцировали у Юлиана тошноту. По большей части он так и остался скорее голодным, чем нет. А вот Эдвард Арчер съел всё, и даже остатки порции Юлиана, которыми юноша так усердно поделился.
Внешность явно была обманчива, и Арчер оказался человеком более приятным, нежели казался с первого взгляда и с самых первых своих слов. Его жизнь тоже была достаточно интересна, и не от великого счастья он пошёл на кражу антикварной монеты.
Каждого человека по-своему жаль. Но Арчер был одним из тех, на кого это правило распространялось в особенности. Ему хотелось верить и сопереживать.
Но много разговаривать всё же желания не было.
Наверняка уже время зашло за полночь, когда Юлиан заснул. Во сне он снова представлял себя сначала в Грунндебайтене под крылом матери. Это место так и осталось для него самым счастливым и лучшим. Потом он вспомнил и дом своего деда, который после всех этих событий казался уже более лицеприятным и приветливым, чем ранее.
Но Юлиан проснулся от того, что ощутил над собой нависающую тень человека. Он широко раскрыл глаза и обнаружил стоящего с ножом Эдварда Арчера. Он завёл нож прямо над Юлианом, и в его планы явно не входило то, что парень проснётся.
Это могло оказаться сном, но Юлиан сейчас разницы не ощущал, поэтому попытался вскочить с койки и оказать хоть какое-то сопротивление обманчивому соседу.
– Прости, парень, – покаялся Эдвард и с силой ударил ножом прямо в грудь Юлиана.
Время замедлилось, и Юлиан понял, что отсюда выхода нет. Он чувствовал наступление мгновенной смерти и уже ожидал, как будет отдаваться в её объятия и кружить с ней последний танец.
Но в дюйме от грудной клетки нож вдруг врезался в какую-то невидимую стену, после чего наполнился синей волной тока и ударил им в руку покусителя.
Ощутив острую боль, Арчер отдёрнул свою руку, но это был не единственный сюрприз на сегодня. Словно из груди Юлиана вырвался какой-то клок силовой энергии и крепко отбросил Арчера прямо к противоположной стене.
– Прости, парень, – сконфузил лицо Арчер, потирая ушибленные конечности и бока.
Юлиан испуганно вскочил и прижался всем телом к стене. Он не ожидал, что таким чудесным образом избежит смерти, но второй заход Арчера никто не отменял. Кто знает, вдруг такой единичный и уникальный случай спасения больше никогда не повторится?
– Что у вас там происходит? – послышался чей-то хриплый и громкий голос снаружи клетки.
Юлиан мгновенно подпрыгнул к клетке и закричал:
– Тут покушение на убийство!
Послышались громкие шаги, после чего дверь клетки с грохотом отворилась, и в камеру вошли два охранника:
– Арчер, кто дал тебе нож? – яростно спросил один из них.
Другой подошёл к Эдварду, сильно ударил ногой по животу, после чего наступил на руку и изъял оружие.
– Откуда у заключённого оружие? – спросил он, осматривая нож, который при свете фонаря всё больше напоминал элементарную заточку.
– К Сорвенгеру его! – крикнул один из охранников.
Арчера скрутили, и, ударив ещё раз, повели наверх.
Юлиана тоже не оставили без внимания – ему нацепили на руки наручники и заставили волочиться сзади без "всяких этих штучек".
Едва ли не все заключённые других камер пробудились от сна и внимательно рассматривали конвой. Кто-то даже кричал что-то вдогонку, но охранники не отвечали им, потому что главная забота была сейчас другой.
– Он пытался убить меня! – закричал Юлиан Глесону, едва только оказался в его кабинете.
Глесон уже давно клевал носом, и крик Юлиана разбудил его, заставив прийти в недовольство.
– Где герр Сорвенгер? – спросил один из охранников.
– У него сегодня нет ночной смены, – ответил Глесон.
Его лицо было просто апогеем недовольства, потому что он явно собирался таким образом прокемарить до самого утра. А утро было не так далеко – часы показывали четыре ночи.
– Он пытался убить меня! – ещё раз воскликнул Юлиан, которому опять начало казаться, что его никто не слушает.
– Так ты не только вор, Арчер, но ещё и убийца, – поджав губы, сказал Глесон и встал. – Я жду объяснений!
Арчер застыл словно вкопанный и побледнел.
– Я не хотел. Я не хотел, сэр, я не хотел!
Юлиан нахмурил брови. Из беспощадного убийцы Арчер вдруг превратился в испуганного мальчишку.
– Теперь ты сядешь не на два года, а лет на десять. Ты рад? Ты думал хоть о чём-то?
В глаза Арчера проник неистовый страх.
– Простите, но я был сам не свой, – попытался он оправдаться, но один только взгляд Глесона чуть не убил его.
В этот самый момент
