– Давно я ждал встречи с тобой, угонщик Клод или Кромщик. Да, я знаю тебя, и я пришел получить свое. Я забираю Рыжика, ведь она моя, и жду тебя вместе с Соболем. Я сам свяжусь с тобой. Не ищи меня. Ты ведь понял, откуда я, узнав мой почерк, но ты не знаешь, кто я. Приходи ко мне и все узнаешь, – произнес Собиратель и направился к машине, но тут вдруг почувствовал мощные очереди пуль, попавшие ему в спину.

Это был Калина, шеф, который сумел выпрыгнуть до столкновения. Он видел Собирателя и обстреливал его из автомата, но тот сел в машину и умчался, ведь на нем была непробиваемая броня. Потом Калина выругался и увидел лежащего в крови Купца, который еще находился на грани жизни и смерти.

Калина заметил, что Клод хочет уйти и угнать еще одну машину. Калина достал пистолет и попытался помешать ему, но угонщик видел, что патронов больше нет, поэтому он спокойно остановил машину и уехал, выбросив шофера и показав неприличный жест Калине.

– Будь ты проклят, угонщик, я доберусь до тебя, – прокричал Калина и кинулся к Купцу, подняв его голову, – держись, парень.

– Я умираю, шеф, меня не спасти, но я умираю героем, зная, что я боролся за правое дело. Я бился за светлое будущее, за справедливость, поэтому мне не страшно, – выдавил Купец.

– Нет, ты не умрешь. Я вытащу тебя, – пытался успокоить его Калина, понимая, что ранения помощника смертельны.

– Поздно. Я должен вам признаться перед смертью. Вы будете ненавидеть меня, и проклинать, но я был информатором у Охотников, добровольно заключив с ними сделку. Но это не все. Я убил вашего брата. Оставьте в покое угонщика и Охотников. Я делаю признание перед смертью, ведь Охотники делали нашу работу, а ваш брат был плохим человеком, и вы это знаете. Кто-нибудь со временем добрался бы до него, но так он умер без мук. Послушайте моего совета и помогите угонщику и девушкам против Собирателя. Так вы сможете встать на правильный путь и смыть свои грехи. Это моя исповедь. Прощайте, шеф, – прохрипел Купец и умер прямо на руках Калины, оставив его в шоке.

Он некоторое время находился рядом с ним и закрыл ему глаза, а потом попытался переварить информацию. Калина видел, что Купец не врет, поэтому вынужден был поверить ему. Эта исповедь принесла ему разные чувства, боль потери помощника и вспоминание о смерти брата, что было еще тяжелее, ведь перед ним был убийца и предатель, которому он так верил.

Но теперь он понимал, что сбился с пути, ведь в предсмертных словах Купца он увидел истину и заплакал, схватившись за голову. Он был готов ненавидеть и проклинать помощника, но тот открыл ему глаза на все, что шеф творил. Да, он был не лучше брата, покрывая его беспредел и имея с ним бизнес, поэтому он заслужил смерть, но Калина теперь хотел сам умереть.

Он сам был преступником, но сейчас он был готов простить помощника даже за убийство брата и за предательство. Шеф сам удивлялся себе, а скоро убрали труп помощника. Калина постоял еще некоторое время и поехал в участок, по пути находясь в подавленном и потрясенном состоянии. Он ничего не сказал, а только с трудом сдерживая рвущиеся рыдания, и сжимал кулаки.

В участке он заперся и не разговаривал ни с кем, а только бормотал что-то и разговаривал с собой, винил себя во всем и надеялся хоть как-то замять свои грехи. Он думал об угонщике и девушках, с которыми теперь придется объединиться и подружиться. Это была воля и совет Купца, и Калина должен был исполнить его в память о нем. Он простил его за все и сейчас смотрел на его фотографию. Так рано ушел человек, который должен стать героем. Он расскажет о нем свою историю, сделает его героем и будет гордиться своим убитым учеником.

Купец не разделял его взглядов, предпочитая действовать радикальными методами и боясь с не справедливостью и криминалом. Он понимал, что сейчас закон бессилен, и действовал вне закона, поэтому не поставил в известность шефа для его блага. Он боялся и действовал тайно, но правильно, хоть и ему пришлось убить Пахома. Калина верил, что тот не по своей воле убил его, а по приказу Охотников, поэтому Калина не винил его в жестоком убийстве любимого брата.

Скоро должны были состояться похороны героя, погибшего при исполнении, поэтому Калина должен будет сказать речь. Он знал, что на похоронах будут угонщик и Соболь, сестра Рыжика. Калина хотел поговорить с ними и предложить свою помощь, объяснить волю и желание Купца. Для угонщика и Оли это будет тяжелым ударом, ведь они уже подружились. А теперь Калина боялся, что те наломают дров в борьбе с Собирателем, пытаясь спасти лидера Охотников из рук чудовищного маньяка.

А Клод уже вернулся в убежище Охотников и упал в объятия Оли от полученных ран. Доктор сломал ему несколько ребер и отбил почки, а при смачном ударе во время аварии он получил неслабую травму головы. Оля положила его в кровать и начала обрабатывать раны. Клод выглядел плохо, но сознания не потерял.

После упорных трудов по обрабатыванию ран Клод сумел заснуть, а Оля сильно нервничала и периодически кусала свои губы, ведь он вернулся к ней весь избитый и без сестры.

А она ведь его предупреждала, но сейчас Оля не могла бить его, смотря на его искалеченный и помятый вид. Она села около его кровати и начала курить. Она спала с ним несколько дней. Скоро Клод начал подавить признаки жизни, и Оля помогла ему присесть, принесла ему воды и еды. Он чувствовал себя слабым и жалким, корчась от боли, да и голова сильно болела. Оля наложила хорошую повязку на нее и подлечила сломанные ребра.

– Как долго я лежал? – спросил ее Клод.

– Три дня. У тебя было сотрясение мозга и три сломанных ребра. Тебе повезло, что ты вообще умудрился доехать сюда. Угнал опять машину, да? Я перенервничала тут с тобой. Где моя сестра? – отвечала недовольно Оля.

– Ее забрал Собиратель. Он подрезал нас и убил Купца. Купец пытался убить психопата, но тот расстрелял его. Я вез твою сестру сюда, а Купец ехал сзади. Я не бил его, а просто выбросил. Калина получил мой удар. Потом психопат выскочил из-за угла и врезался в нас. Так я получил травмы.

Прости меня, милая, я не мог его видеть. Он все просчитал, – рассказывал Клод.

– Проклятье, но как он узнал? Мать твою, но зачем он только ее забрал? Ладно, я тебя не виню. Бить не буду. Тебя и так изрядно побили. Тебе нужно лежать и набираться сил. Говоришь, Купец погиб. Это большая потеря. Он был хорошим парнем и нашим другом. Собиратель заплатит за это. Что с Калиной? – расстроилась Оля.

– Он жив и пытался задержать меня и доктора, но тот был защищен броней и спокойно ушел. А я угнал машину и передал привет ему в виде среднего пальца, – улыбнулся Клод.

– Черт, опять за свое. Не надоело еще показывать этот отвратный жест? Ты как маленький ребенок. Мне неприятно это слушать, а еще я сержусь на тебя за то, что ты оплевал и обоссал Пахома. Это было ужасно, Клод. Больше так не делай. Рыжик тоже была недовольна, да и Купец был в шоке от такого кошмарного хулиганства, – недовольно заворчала Оля.

– Хорошо, только ради тебя не буду. Но такой я, детка, люблю подурачиться и хулиганить. Мне надо было излить свою злость на них, и я избрал этот нестандартный метод, да и решил, чтобы моча зря не пропадала, – пошутил Клод, – а еще Собиратель сказал интересные слова. Он сказал, что знает нас, назвал меня Кромщиком и пообещал убить нас. Он точно ждет нас.