Все боевые лошади из Карса были отлично выдрессированы. Каждая из них, ощутив ладонь всадника на своей голове, замирала в покорном безмолвии.

Кто-то из темных братьев снова произнес несколько слов, и Паг едва не подпрыгнул от неожиданности. Ему показалось, что говоривший находился не дальше чем на расстоянии вытянутой руки от него и Томаса. Несколько гортанных голосов отозвались с противоположной стороны поляны.

Внезапно Гардан, стоявший впереди Пага, резко пригнулся и беззвучно опустил на припорошенную снегом землю свой тяжелый щит и длинный меч. Выпрямившись, он вытащил из ножен кинжал и внезапно шагнул вперед, в непроницаемую тьму. Упругой грациозностью движений он походил на тигра, устремившегося в погоню за добычей. Паг с недоумением глядел на то место, где только что стоял сержант, и не мог понять, зачем тому могло понадобиться покидать строй. Но через мгновение любопытство его было удовлетворено.

Гардан появился так же неожиданно, как и исчез. Сержант был не один: он увлек за собой одного из братьев тропы. Сильные руки воина сжимали горло темного эльфа, отчаянно молотившего руками по воздуху. Паг понимал, что Гардан не мог сразить противника кинжалом, иначе тот своим предсмертным криком всполошил бы остальных преследователей. Гардан сжал зубы и зажмурился от боли: жертва своими острыми когтями до крови расцарапала его руку. Глаза темного брата вылезли из орбит, язык вывалился наружу. Сержант уперся крепкими ногами в землю и поднял противника в воздух, продолжая сдавливать его горло своими огромными ладонями. Лицо брата тропы стало красным, затем пурпурным. Он продолжал раздирать темную кожу Гардана кривыми, загнутыми когтями. Гардан не шелохнулся. Через несколько секунд темный брат обмяк в его руках. Сержант, продолжая сжимать его горло левой рукой, поднял правую и надавил противнику на затылок. Послышался негромкий хруст.

Сержант беззвучно опустил мертвое тело на землю.

Гардану потребовалось лить несколько мгновений, чтобы отдышаться после этой схватки. Наклонившись, он поднял с земли кинжал и сунул его в ножны, затем взял в руки щит и меч и снова неподвижно замер в строю.

Паг, как и остальные, был восхищен силой, смелостью и ловкостью Гардана. Но, принужденный хранить молчание, он не мог поведать ему об этом. Время шло, и голоса темных эльфов слышались теперь откуда-то издалека. Они озлобленно переговаривались о чем-то, отчаявшись обнаружить путников, которых давно уже считали своей добычей. Вскоре всем стало ясно, что братья Темной Тропы углубились в лес к западу от поляны. Крайдийцы еще несколько минут настороженно вслушивались в тишину, воцарившуюся вокруг, и наконец герцог Боуррик прошептал:

- Хвала богам, они ушли отсюда! Пора и нам трогаться в путь. Вперед! На восток!

Паг огляделся по сторонам. Во главе отряда шли герцог и принц Арута. Гардан держался близ Кулгана, силы которого после приведения в действие магического заклинания были на пределе.

Чародей едва передвигал ноги. Томас шел рядом с Пагом. Из пятидесяти воинов, выехавших с герцогом из Крайди, в живых осталось лишь тринадцать. Шесть лошадей, уцелевших после схватки с темными эльфами, понуро плелись в поводу за своими всадниками. Никто теперь не узнал бы в этих изможденных, неухоженных, голодных клячах резвых боевых скакунов, еще так недавно покинувших конюшни Карса. По виду их скорее можно было принять за унылых ветеранов, всю жизнь исправно таскавших плуг или вертевших мельничный жернов и ныне влекомых на живодерню.

Путь отряда пролегал по невысоким холмам, перемежавшимся рощами и полянами. Солнце уже скрылось за горизонтом, но герцог приказал своим спутникам двигаться дальше, опасаясь новой встречи с темными братьями. Воздух то и дело оглашался проклятиями, когда кому-нибудь из солдат случалось оступиться на скользкой, обледенелой тропе.

Лишь усилием воли Пагу удавалось заставить себя двигаться вперед. Больше всего на свете ему сейчас хотелось бы замертво свалиться на мерзлую землю и заснуть. Минувший день, казалось, не имел ни начала, ни конца. Он мог бы вместить в себя события целой жизни. Паг уже не помнил, когда он в последний раз ел или останавливался на привал. Утром один из солдат дал ему напиться из меха с водой, но те несколько глотков не утолили жажды.

Пустой желудок стянулся в тугой комок, от сосущего чувства голода, усталости и пережитых волнений к горлу подступала тошнота. Нагнувшись, он ухватил с земли горсть снега и сунул его в рот. Но от влажной прохлады, наполнившей гортань, его пробрал озноб. Паг поежился. Мелкие снежинки больно кололи его лоб и щеки. В воздухе заметно похолодало, и он плотнее закутался в тяжелый шерстяной плащ.

Внезапно герцог остановился и прошептал:

- Нам пора устроить привал. Не думаю, чтобы они стали искать нас во тьме.

- Снег заметет наши следы, и к утру их не будет видно, - отозвался Арута.

Паг словно подкошенный рухнул наземь, подтянул ноги к животу и закутался в полы своего плаща. Томас встревожено окликнул его:

- Паг!

- Здесь, - едва слышно отозвался тот.

Томас улегся рядом с ним.

- Мне кажется... - сказал он, протяжно зевая, - я больше никогда... не смогу пошевелиться.

Язык больше не повиновался Пагу. Вместо ответа он лишь слабо качнул головой.

С расстояния в несколько шагов донесся негромкий голос герцога:

- Огня не разводить!

Гардан со вздохом возразил:

- Но, ваша светлость, как же без костра-то в этакую студеную ночь!

Боуррик невесело усмехнулся:

- Согласен с тобой, мой отважный Гардан, но ведь эти порождения тьмы могут быть где-то поблизости. Огонь укажет им дорогу к нам, и все мы падем от их рук! Ложитесь вплотную друг к другу, и никто из вас не замерзнет. Выставь часовых, Гардан!

Остальным - спать!

Солдаты вповалку улеглись на землю. Паг и Томас оказались в середине беспорядочного нагромождения человеческих тел. Им стало тепло, и через несколько минут оба задремали. Когда они проснулись, над холмами уже брезжил рассвет.

За ночь пали еще три лошади. Их неподвижные тела, скованные морозом, слегка припорошил снег. Паг поднялся на ноги, дрожа от холода. Тело его словно одеревенело и отказывалось повиноваться. Постанывая, он стал негнущимися пальцами растирать закоченевшие ноги. Томас потянулся, сел и с сочувствием взглянул на друга. Через несколько минут он, как и Паг, стал растирать и разминать сведенные холодом мышцы.

- Никогда еще я так не замерзал, - пробормотал он. Зубы его выбивали частую дробь.

Паг огляделся по сторонам. Они ночевали в лощине меж двух невысоких холмов из серого гранита. Тропа, по которой отряд добрался до этих мест, змеилась вниз, к небольшой роще, состоявшей из невысоких тонкоствольных деревьев, нисколько не походивших на мрачные исполины Зеленого Сердца.

- Пошли! - крикнул он Томасу и направился к одному из холмов.