будут хранителями вашей любви. Один оставьте себе, а другой подарите своей любимой. Пока они будут у вас, с вами ничего не случится, и любовь ваша будет крепка.

— Хорошо. Дайте два.

Я купил двух ангелочков. Они были похожи на тех, что стоят у входа в «Парк влюблённых», разве что только различались размером. Миша же купил для Оленьки красивую фоторамку.

Мы пошли по домам. Мама одобрила мой подарок и сказала так же, как я подумал перед покупкой.

— Сынок, молодец. Лучшего подарка для Настеньки и придумать нельзя.

Я рассказал маме то, что мне сказала продавец.

— Ой, сынок, я так за вас рада. Всё нарадоваться не могу. Какая же вы прекрасная пара.

— Мама, я её так люблю! Я готов для неё всё сделать!

— Я знаю. Дай Бог вам счастья!

Так полетели дни. Мы с Настей стали приходить домой во втором часу ночи. Мы не могли напиться своей любовью. Мы не верили, что разлука снова к нам придёт, но время шло.

***

Да, время шло и шло быстро. В один из дней, за неделю до ухода в армию, я решил ей подарить свой подарок. Мы в этот день поехали в «Парк влюблённых».

И вот мы снова стоим у этого волшебного места, которое когда-то помогло нам со свиданиями. Когда нам нельзя было появляться вместе на глазах у всех, кто нас знает. Где мы впервые могли расслабиться после долгой разлуки, ничего и никого не боясь. Оформление парка с тех пор не изменилось. Вход всё также оформлен в виде двух сердечек, а по бокам ангелочки. «Как же они похожи на те, что я сегодня подарю Настеньке».

Мы зашли в парк. Там было много народу, всё-таки был выходной день. Мы пошли по крайней аллеи, где гуляли в прошлый раз. Посидели в кафе «Поговорим о будущем». Выпили тот же самый напиток, что и тогда. Когда мы сидели, я чувствовал её маленькую тревогу, скорее всего, это не тревога, а чувство неизбежной разлуки. Я её понимаю. Мне самому было нехорошо на душе потому, что скоро расстанусь с любимой на два года, но сейчас надо было наслаждаться тем, что мы вместе. Я решил поднять ей настроение и подарить свой подарок.

— Настенька, у меня для тебя есть подарочек.

— Какой?

Я вынул из кармана одного ангелочка. Настя как бы отодвинулась от меня непроизвольно, увидев ангелочка, и душа её сразу же зарыдала: «Боже, за что? — пронеслось в голове. — Значит, предсказание начинает сбываться! Нет, только не это». Я испугался Настиной реакции: «Значит, ей мой подарок не понравился». — подумал я.

— Тебе не понравился мой подарок?

— Ну, что ты, он замечательный. — говорила она с голосом полным слёз.

— Настенька, ты что, расстроилась? — спросил я её и обнял крепко.

Она меня тоже обняла.

— Сашенька, миленький, родненький, не уходи в армию.

— Я не могу, я должен отслужить, как все. Что случилось?

— У меня плохое предчувствие. — сказала Настя.

Она не стала напоминать мне про предсказания, чтобы не волновать меня, но её тревога меня тоже встревожила. Я пытался успокоить Настю.

— Милая, какое предчувствие? Расскажи.

— Ты мне скажи, ты одного ангелочка купил?

Настя задала этот вопрос, потому что вспомнила, что в предсказании говорилось о двух ангелочках. Она очень сильно надеялась, что я купил одного. Я не понимал, от чего такой вопрос, ведь про предсказание я давно забыл. Тогда это показалось мне чушью.

— Нет, двух.

У неё из глаз потихоньку закапали слёзы. «Неужели снова нас где-то подкарауливает испытание». — подумала она. Я рассказал Насте всю историю, что мне рассказала продавец. Я её крепко обнимал и чувствовал, что душа у Настеньки не на месте, но, сколько я ни спрашивал, что её так взволновало, она так и не рассказала.

— Милая моя, не плачь. Я вернусь. Ты мне веришь?

— Конечно, Сашенька. Я тебя всегда буду ждать.

Время было уже позднее, и я пошел провожать Настю домой. Я всё больше чувствовал, что её что-то очень сильно тревожит. Она пыталась сквозь сильную тревогу радоваться каждой минуте, проведённой со мной. Да что там говорить, каждой секунде, ведь осталось всего семь дней, и для нас счёт уже шёл на секунды. Возле её дома мы никак не могли расстаться, даже на ночку, ведь утром я снова приду к ней. Мы безумно целовались. Из окна на нас смотрела Людмила Сергеевна. Она не могла налюбоваться нами, тем, что мы счастливы и готовы любить друг друга до самой смерти. Её, как и Настю, волновало предсказание цыганки.

Наконец, мы с Настей сумели расстаться. Она пошла домой, а я к себе. Как только Настя увидела маму, кинулась к ней, тихонько заплакав.

— Дочка, что случилось?

— Мама, за что? За что? — тихонько шептала Настя.

— Расскажи, что случилось?

Она вынула из кармана мой подарок, и показала маме. Когда она увидела ангелочка, у неё потекли слёзы. Про себя Людмила Сергеевна подумала: «Господи, ну за что это моей дочке? Чем она провинилась перед тобой?» Они с Настей прошли в комнату. Сели на кровать. Настя понемногу начала успокаиваться.

— Мамочка. — начала Настя. — Почему всё так? Какое испытание нам с ним ждать? Зачем оно нам? Чем мы с ним провинились перед богом?

— Успокойся. Пока всё хорошо. И будет всё так. Не думай об этом, это простое совпадение.

— А вдруг ему не стоит идти в армию? Вдруг это предупреждение?

— Он должен служить. Не бойся, родная. Он вернётся, вы заживёте и всё будет хорошо. Может тебе корвалол накапать для успокоения?

— Давай.

Настя выпила корвалол и легла. Мама сидела с ней пока та не заснула. Людмила Сергеевна достала иконку из шкафчика и положила Насте под подушку, прошептав: «Господи, спаси и сохрани мою доченьку, Анастасию, от всех бед». Она поцеловала дочку и ушла спать.

Все остальные дни мы также с утра до вечера были вместе. Настя перестала думать о предсказании, по крайней мере, пыталась