– А как Леонид Ильич действует в этом вопросе?

– Знаете, однажды работники завода «Коммунар» отказались помочь в изготовлении арматуры для подвески театральной люстры, конечно довольно громадной и увесистой. Эта люстра предполагалась если не как одна из красивейших в Европе – то уж на Украине конечно. Так он их так отругал, что даже мне стало неудобно, и я, чтобы смягчить его критику, стал их оправдывать:

– Леонид Ильич, так это они делают и без фондов, и без денег. Леонид Ильич успокоился и миролюбиво проворчал. – Выручаете друг друга, землячки. А потом подумал и добавил, а может это и верно, должны же в партии быть доброжелательные товарищеские отношения.

И тут же, окончив воспоминания, – Отец продолжал.

– Но мы уже успели полностью отремонтировать дом культуры комбайнового завода «Коммунар», знаете, при въезде в город, такой в дворянском стиле, с балконом, балюстрадой и колоннами. С небольшим садиком, навевающим романтические чувства. Вот там наш театр и дает представление. А городской театр, в действительности, недостроен. И трудности в этом деле есть, строим его методом народной стройки, да и предприятия всё же, хоть и под нажимом, но помогают. Мне все это доставляет много хлопот, приходится всю организацию этого дела брать на себя. Но в театре мы почти закончили внутреннюю отделку зала, и если не спектакль – то концерт московских актеров, наверное, провести там сможем. К нам, кстати, приехала концертная бригада из Москвы, и в ней московская знаменитость, Смирнов-Сокольский с его интереснейшими интермедиями. Ожидаем мы и Илью Набатова с его исполнением юмористических куплетов собственного сочинения, так что милости просим, будем рады вас видеть.

– А в чем вы видите экономическую сторону увеличения темпов работ?

– Экономическая сторона должна заключаться в повсеместном применении прогрессивной системы оплаты труда, которая имела успех в период индустриализации.

– А это как? – А это так, когда тарифная ставка оплаты труда повышается, по мере перевыполнения нормы выработки, от 100 до 200 % – в три раза. И самыми высокооплачиваемыми становятся квалифицированные рабочие ведущих профессий. И, конечно, мы планируем развивать такую форму организации производства, такую форму самоорганизации рабочего класса, да и всего трудового коллектива, как производственное совещание и сделать его не эпизодическим, а постоянно действующим.

Конечно, многим хозяйственникам это совещание, ввиду его свободы деловой критики, портит нервы, но мы рассматриваем его как прообраз будущего экономического самоуправления трудовых коллективов. Что не раз отмечали классики марксизма, как одну из черт будущего коммунистического общества. И, кроме всего – это совещание, эта свобода высказывания деловой критики, дает нам не только материал для дальнейшего снижения себестоимости продукции, не только держит руководителей под оком общественного контроля, не давая возможности перерождения, но и обеспечивает чувство хозяина, чувство участия в управлении производством каждому рабочему, каждому рядовому инженеру.

– Ну, а как Леонид Ильич вписывается в вашу производственную атмосферу, всё же он генерал и давно оторвался от производственной жизни, хватает ли у него грамотности во всех производственных, да и культурно-пропагандистских вопросах.

– Как бы между делом поинтересовался товарищ Шамберг. – Разговор наш уже принял неофициальный характер простого, дружеского обсуждения всех вопросов, я бы сказал, даже перешел в разговор бытового характера. И я хоть и осторожно вел себя с инспектором ЦК, и даже испытывал какой-то внутренний трепет, зная какую силу, будет иметь его доклад, там наверху, в ЦК КПСС, но все, же спросил.

– Что-то московские товарищи слишком уж интересуются мнением о Леониде Ильиче, у его прямо скажем, непосредственных подчиненных? Но инспектор ответил довольно просто.

– Представьте себе, это обычная рутина партийной работы после назначения работника на такой ответственный пост, такая работа как заполнение анкетных граф. Знаете, мне часто приходится выполнять контрольные функции, и такой опыт просто нужен, по моим служебным обязанностям. Так что если это вас беспокоит, то можете и не отвечать.

– Нет, почему же? – вспоминал Отец, – я, конечно, ответил ему о своих впечатлениях.

– Знаете, Леонид Ильич как-то сразу вписался в наши строительные и металлургические проблемы. Сказался его опыт и рабочего и инженера-металлурга. Правда, первое время, где-то около месяца, он входил в суть дела и старался перед принятием каких-либо важных решений консультироваться со мной. Со мной чаще, поскольку наши беседы имели историко-производственный, конфиденциальный характер и не носили формы обучения или натаскивания на решение проблем. Носили форму обмена мнениями двух инженеров, разбирающихся в существе вопроса. А что касается политико-пропагандистского опыта, его ему было не занимать. Правда, в первое время он тяготел к армейским приемам ведения работы, только всегда интересовался, как они лягут на нашу почву, и тут же корректировал задуманное. Правда, наши беседы он никогда не выносил на широкую публику. А я о них, конечно, если и рассказывал, то только в кругу близких товарищей. – Вспоминал Отец характер взаимоотношений с Леонидом Ильичом. И дальше продолжал о беседе с инспектором.

– Я уже прекратил говорить, поскольку мне показалось, что инспектор совсем не слушает. Но он оживил беседу вопросом, – ну а как с культурными вопросами.

– Представьте себе, – отвечал Отец, – при всей нашей занятости техническими и организационными проблемами иногда разговор переходил и на литературные темы. Я конечно больше говорил о Есенине, Леонид Ильич был больше склонен к Маяковскому, ему нравился его рубленный решительный стиль, который больше подходил к эпохе восстановления. В общем, мы вели разговоры на литературные темы, на уровне любителей, оставляя решение этих вопросов профессионалам от искусства и литературы, и не потому, что мы в этих вопросах чего-то не понимали, а просто у Леонида Ильича был такой стиль работы.

– Конечно, если такой подробный интерес ко всем вопросам жизни города есть у комиссии, – размышлял Отец, – то будет соответствующая докладная записка в ЦК ВКП (б), а там глядишь и, по установившейся традиции, слушание нашего вопроса на высоком уровне.

Хотя мы знаем, что ЦК КП (б) У тоже готовит слушание этого вопроса и ряд мер по преодолению отставания. Но горком партии понимает, что без введения в действие такого мощного фактора, каким в те послевоенные годы, после гигантских побед, было имя и личность И.В. Сталина, резкого увеличения темпов работ не достичь. Поэтому в горкоме возникает мысль, чтобы трудовые коллективы приняли и отправили – И.В. Сталину соответствующее обязательство. Такое письмо-обязательство было принято и отправлено в Москву, а также помещено в местной многотиражной газете» Строитель», которую мы недавно создали, для оперативного освещения хода строительства. Это было ещё в марте 47-го года, когда 16 марта вышло постановление правительства о пуске в 1947 году первой очереди завода «Запорожсталь», именно тогда газета писала:

– Дорогой Иосиф Виссарионович! Получив решение правительства о сроках ввода в действие цехов завода «Запорожсталь», мы, рабочие и служащие стройки, обещаем Вам, выполнить годовой план к 30-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции и ввести цехи завода в строй в установленные правительством сроки…