В следующие мгновения произошло сразу несколько событий. За спиной Феликса раздался резкий хлопок, его спину обдал холодный порыв ветра, будто где-то позади него на пол упал сугроб снега. Хотя, где бы ему было взяться здесь, посреди лета? Хродгар с клесийцем, широко открыв глаза, в которых плескалось изумление, уставились куда-то за спину Ройса, на мгновение булто забыв о существовании своих противников. Но Феликс оборачиваться не стал. Молча метнувшись вперед, отбив клинок ближайшего к себе клесийца, который тот поднял в запоздалой защите, он погрузил меч прямо в живот северянина. Глаза Хродгара остались такими же изумленными, но теперь они были обращены на клинок в своем теле. Эйдрик, промедлив совсем немного, тоже бросился в атаку, но рана помешала ему действовать также быстро, как Феликсу. Его противник, клесиец, успел среагировать и защититься небольшим круглым щитом, затем сам перейдя в атаку. Когда Ройс, глядя в глаза Хродгара, резко провернул клинок и вырвал из раны, открывая путь широкому потоку крови, вперемешку с внутренностями северянина, за спиной зазвенели кольчугами падающие тела. Лишь тогда он позволил себе на мгновение обернуться.

Эйдрик лежит на полу. Клесиец на нем. Из-под Форгана вытекает кровь, но чья она, молодого лорда или стражника, понять невозможно. А дальше, за усеявшими плиты телами клесийцев, лежавших особенно густо вокруг того места, где пал Вендел, стояла ледяная статуя, сквозь которую угадывались очертания фигуры Койта. Сосредоточившись, можно было сквозь ледяную маску увидеть глаза мага, горевшие серым яростным огнем, в осознании собственного бессилия.

Ройс оборачивается к Могадо. Тот стоит всего в двух шагах от него, улыбаясь. В уголке губ накапливается кровь, словно кровавая пена, стекает вниз на подбродок, придавая колдуну вид собаки, охваченой бешенством. Герцог что-то кричит колдуну на неизвестном Ройсу языке.

Откуда-то левее доносятся глухие стоны Беаты, бившейся в кресле с момента появления в зале Феликса с друзьями. Но он даже не поворачивает голову, смотря только в одну точку. В лицо Могадо.

– Ну, что ж, – губы Кершо искривляются, рот, частоколом зубов, мелких и острых, щерится в оскале. – Вот и сыграна партия.

Ройс делает шаг вперед.

– Ни'эрнен! – Могадо поднимает руку и с его пальцев срывается черный, отливающий перламутром сгусток тьмы в виде копья.

«Копье» пронзает левое плечо Феликса. Всё его тело содрогается от боли, левая рука и часть туловища словно немеет. Но это не смертельная боль.

Ройс делает второй шаг.

Торжествующая маска на лице Могадо сменяется на гримасу изумления. Его глаза превращаются в пуговицы, рот отрывается то ли в крике, то ли в словах какого-то заклинания. Затем он склоняет голову и смотрит на меч, наполовину погруженный в его тело.

С гримасой изумления на лице Могадо и умирает.

Феликс заваливается на левый бок, еще успевая выхватить взглядом, как тысячью осколков взрывается зеркало на стене и рвутся кровавые нити паутины, связывавшие зеркало со стоявшим перед ним королем.

Затем Ройс проваливается в благословенную тьму.

Сознание возвращалось к нему каплями, словно отмерямое аптечной меркой. Сначала перед глазами лишь покачивалась серая пелена. Затем из неё проступили контуры и цвета предметов. Появились звуки. Судя по ощущениям, Феликс лежал в кровати и явно не на своем соломенном тюфяке в «Львиной короне». Он почти утопал в мягкой перине.

Осторожно повернув голову, он увидел богато обставленную комнату. Возле кровати, на табурете, таз с водой, рядом – небольшой столик, заставленный баночками и склянками. Феликс приподнял правую руку, затем левую… Нет, левую руку он не чувствовал. Вспышкой в сознании возникла картинка: стоящий напротив колдун, и с его пальцев слетает сгусток тьмы.

Скрипнула дверь и в комнату зашел человек. Старик. Лицо его казалось знакомым, но Ройс не мог вспомнить его имени.

– Ага! Наконец-то вы пришли в сознание, барон, – обрадовано сказал старик, присаживаясь на кресло около кровати. – Вижу, не можете вспомнить, кто я? Ну, ничего, после таких переживаний это бывает. Я Алиутс Лервуа, королевский маг. Ну, вспомнили?

– Кажется, да, – хриплым голосом ответил он и попытался сесть в кровати. Забыв, что левая рука его не слушается, бессильно завалился обратно.

– Ну, куда же вы, – покачал головой маг. – Вам надо лежать.

– Где я? И что с Койтом? И с моей рукой?

– Вы в королевском дворце. Мессир Койт жив, с ним все в порядке, не волнуйтесь. С вашей рукой, и вообще левой половиной тела, чуть похуже, но всё будет тоже хорошо. Это я вам обещаю, как дипломированный целитель.

– Это магия? – Ройс правой рукой отбросил одеяло и посмотрел на левую руку. Вся рука и плечо, а также часть левой стороны туловища, побелели и покрылись красными точками, будто кто-то всю ночь тыкал ему в руку иглу.

– Магия, – подтверждающе кивнул маг. – Причем, магия высшего порядка. Кто бы мог подумать, что этот Кершо был способен на такое?! Почтенный мэтр Атридус до сих пор не может в это поверить, хоть и осматривал вас лично. На самом деле, его заклинание должно было сразить вас на месте, барон. – Лервуа с печальным видом кивнул, как будто заклинание и в самом деле сразило Ройса.

– Но я ведь жив, – Ройс откинулся на подушку и перед глазами вновь всплыло лицо Могадо и выражение изумления на нем, перед тем, как меч Феликса вошел в его тело.

– Живы, конечно, живы, – поспешно кивнул маг. – И я надеюсь… нет, я уверен, что с вашим онемением мы справимся за пару дней, а через неделю вы будете как новенький. Или я не буду королевским магом. И это не фигура речи. Его величество так и сказал: если барон не выздоровеет, то у короля появится новый королевский маг. Но, надеюсь, вы не думаете, что я стараюсь из-за боязни потерять свое место? – Лервуа строго взглянул на Ройса.

– Нет, – Феликс покачал головой. – Конечно, нет. Значит, с королём все в порядке? А с девушкой? Принцессой Клесии?

– Хвала Творцу, с королём все в порядке. Думаю, в скором времени вы с ним увидитесь. А что до девушки… Выпейте-ка лучше этого отвара, а я зайду к вам ещё вечером. Над изголовьем у вас колокольчик, если вдруг что-то понадобится, звоните: в соседней комнате постоянно находится один из моих подмастерьев. Они полностью в вашем распоряжении.

Лервуа встал с кресла и направился к двери.

– А что с девуш… – неоконченный вопрос повис в воздухе.

В воображении Ройса уже представились варианты того, что же могло произойти с принцессой, когда дверь снова скрипнула и в комнату вошла Беата собственной персоной. Ройса словно окатило легкое дуновение утреннего прохладного бриза.

– Беата! Вы живы! С вами все в порядке?

– Мессир барон. Я рада, что вы очнулись. Мессир Лервуа был так добр, что разрешил навестить вас. Как вы себя чувствуете?