Бен все сильнее сжимал ее руку.

Если бы она тоже могла поверить собственной лжи…

ГЛАВА 80

— Это нелегко… Как ни крути, это совсем не легко…

Дон тяжело вздохнул. Ощутил на себе ободряющий взгляд Марины и продолжил:

— Так вот… Была одна коммуна. В семидесятых. Сам можешь представить, типичная хипповская коммуна: восточные платья, одежда из марли, голая детвора… Всякое такое. Бисер, гитары, на которых никто не умел играть, свободная любовь. — На лицо его набежала тень. — Во всяком случае, так было поначалу. — Он отхлебнул кофе и сказал: — Коммуна называлась «Сад».

Глаза Фила дрогнули под опущенными веками.

— «Сад»? Но ведь это…

— Не перебивай, Фил, — сказал Дон мягко, но твердо. — Дай мне рассказать. А ты просто слушай. — Он откашлялся. — Так вот, «Сад» родился из благих намерений, как оно обычно и бывает. Но со временем, как часто происходит, светлые идеалы извратились. — Еще один глоток кофе. К сожалению, под рукой не было ничего покрепче. — Промывание мозгов. Такие пошли слухи. Будто это не просто коммуна, а секта, члены которой подвергаются насилию: сексуальному, психологическому, физическому, всякому. Что само по себе ужасно. Но это еще не все. Поползли и другие слухи, еще гаже. Будто коммунаров — другого слова не могу подобрать — можно брать в наем. И даже покупать.

— В каком качестве? — не удержался Фил. Он слишком давно работал в полиции.

Но против этого вопроса Дон вроде бы не возражал.

— В качестве сексуальных рабов. Любого возраста. Богатые извращенцы могли прийти туда, изучить меню и сделать заказ. Оплата зависела от конкретных услуг. — Он вздохнул, покачал головой. — Мы слышали, что какой-то богатый психопат заказал нескольких человек, чтобы охотиться на них, как на лис, у себя в поместье. Они не вернулись в коммуну. Скорее всего, их растерзали гончие псы… И — женщины. Множество женщин. Некоторые возвращались. Но не все. И те, что возвращались, становились совсем другими людьми. — Он запнулся. — И дети…

Понадобилось несколько секунд, чтобы он взял себя в руки.

Дом едва не лопался от тишины.

— В общем, так, — наконец продолжил Дон. — Некоторые бежали. Мужчина, женщина и двое ребятишек. Мальчик и девочка. Совсем… маленькие. Они пришли к нам. Не сразу, конечно. Сначала они нам не доверяли. Мы же, в конце концов, были их врагами. — Он говорил без обиды в голосе, только лишь с грустью. — Но они все же обратились к нам. Обратились ко мне. Я был тогда детективом-инспектором. Они просили, чтобы мы остановили этот ужас в «Саду». Им было нестерпимо видеть, как рушится их мечта. Видеть, что там творится… Им очень трудно было оттуда уйти. Чертовски трудно. И они отказывались рассказывать что-либо, пока мы не гарантируем им защиту. И я лично гарантировал им защиту… — Снова пауза. — Мы разместили эту семью в доме под круглосуточным наблюдением. Очень приятная была пара. Очаровательная. Я часто у них гостил. Прежде чем уйти жить в коммуну, он работал журналистом. Жена у него была очень красивая. Дети тоже. Да, особенно если учесть, через что эти дети прошли… И когда мы их забрали, они заговорили и все нам рассказали. Все.

Он замолчал. Слова будто увязли в топкой памяти.

— На первых порах в «Саду» все было хорошо, — продолжал Дон. — Зачинщик этой коммуны искренне верил, что творит добро. Но потом руководство сменилось. На смену ему пришли… плохие люди. Очень плохие. И тогда все изменилось.

Еще один глоток кофе — уже остывшего, но Дону было наплевать.

— В общем, мы планировали устроить рейд. Гэри и Лора — так звали родителей — рассказали нам все, что могли. Где что находится, кто там живет, как можно попасть на территорию и как оттуда уйти. Но мы должны были соблюдать осторожность. За пару лет до того в Америке, в Джонстауне, произошла массовая резня, и мы не могли допустить, чтобы это повторилось. Правда, мы не верили, что такой сценарий возможен здесь, в Колчестере, но рисковать все-таки не могли. Членам коммуны к тому моменту уже основательно промыли мозги, их чуть не заморили голодом, они были готовы на все. Поэтому на разработку плана ушло немало времени. — Он вздохнул. — И когда мы наконец проникли в «Сад», там… там оказалось пусто. Ни души. Как будто они все, не знаю… Улетели обратно в космос, на свою родную планету. Мы не нашли ни одного человека. До сих пор. — Дон допил остатки кофе. — Само собой, Гэри и Лора узнали об этом в своем надежном убежище. И чуть с ума не сошли от страха. Просили переселить их куда-то, потому что они будут следующими. Наказанием за предательство «Сада» была смерть. Они боялись за свою жизнь. И не зря.

— Что же произошло? — спросил Фил.

Ответ дался Дону с трудом. Но он понимал, что обязан это сказать.

— Их убили. Прямо там, в нашем надежном убежище. И их, и полицейских, которые их сторожили.

От тишины, воцарившейся в доме, могли лопнуть барабанные перепонки.

— А как же… — Голос Фила дрожал. — Как же дети?

— Их пощадили.

— Почему?

— Не знаю. Может, чтобы они страдали? Потому что это наказание было еще более жестоким, чем смерть. Не знаю.

— И что с ними было дальше?

— Их отдали в детский дом. — Дон сейчас дорого бы дал за глоток спиртного. — Но там оказалось не намного лучше, чем в «Саду». И теперь рядом не было их родителей… — Он попытался совладать с дрожью в голосе. — Девочка… девочка умерла. Она болела. Слабенькая девочка, она бы… она бы все равно не выжила.

— А… а мальчик? — еле слышно спросил Фил, ожидая ответа и страшась его.

Дон посмотрел ему в глаза.

— А мальчик сейчас сидит передо мной.

ГЛАВА 81

Микки Филипс лежал на боку и сладко похрапывал. Линн Виндзор, опершись на локоть, наблюдала за ним.

Она вынуждена была признать, что это была хорошая ночь. Когда она звонила Микки, то ничего особенного не ожидала, но он сумел ее удивить. Он был сильным, мужественным, да, но это можно было предсказать, учитывая его профессию. Что оказалось полной неожиданностью, так это его нежность. И влечение к ней. Его уверенность в постели. Ей никогда прежде не доводилось испытывать оргазм от одних прикосновений, но прикосновения Микки… И его таланты в оральном сексе… Ничего подобного она еще не испытывала.

И вот она лежала рядом с ним и смотрела, как он спит. Смотрела не с любовью или нежностью, а с сожалением, потому что это был его первый и последний визит.

Сбросив одеяло, Линн осторожно выбралась из постели. Подошла к куче одежды, которую Микки нетерпеливо сорвал с себя, предвкушая близость. Ее интересовали карманы.

И то, что ее интересовало больше всего, обнаружилось в брюках.

Его айфон.

Она попросила выключить его, чтобы их никто не побеспокоил. На лице его отразилась недолгая борьба, но она так качнула бедрами и поправила на себе белье, что исход спора был предрешен. Он повиновался. А Линн между тем следила за движениями его пальцев, запоминая код блокировки. И вот эти цифры пригодились — по экрану рассыпались иконки. Первым делом она проверила пропущенные вызовы и голосовую почту. Кто-то несколько раз просил его вернуться в участок. Какое-то, дескать, срочное дело. Линн улыбнулась. Она прекрасно знала, что эти люди имели в виду.