Он начал загибать пальцы и, нервно посмеиваясь, перечислять:

– Мебель, игра... А покупка лошади? Я слышал, что Хемлин заплатил за кобылу огромную сумму, потом, правда, оказалось, что сильно переплатил. Ты думаешь, что мистер Кристофер одобрял такие траты?

Тэсс отвернулась от него, не желая отвечать. За окном разгулялся ветер. Небо заволокло серыми тучами.

– Если то, что ты говоришь, правда, если Нейл совершил такой бесчестный поступок, то я уверена, что во всем виновата Стелла. Эта женщина просто невозможна.

– Не могу не согласиться, – с горечью произнес Бренн. – Впрочем, Нейл не единственный, кто стал жертвой женских уловок.

Что-то в его тоне заставило Тэсс повернуться в его сторону.

– Что ты хочешь этим сказать? – с ледяным спокойствием в голосе вымолвила она.

Их взгляды встретились. Ей не требовалось долгих объяснений: она поняла, что он имел в виду себя. Бренн винил ее за поступок брата.

– Я не знала, как обстоят дела.

– Нет, Тэсс, ты все прекрасно знала. Ведь это ты сказала мне о том, что он бездумно вложил деньги.

– Я не знала, что он живет на мои деньги, – дрожащим голосом произнесла Тэсс. – Я верила, что он потерял деньги, связавшись с шарлатанами. Я даже представить себе не могла, что он тратит мои деньги, удовлетворяя прихоти своей жены. Поверь мне.

– Я верю.

Он упер руки в бока.

– Если бы я сейчас встретил Нейла Хемлина, я бы задушил его собственными руками.

– Но он мой брат.

– Твой брат вор.

– Это Стелла виновата. Во всем виновата Стелла! И потом, ты придаешь этому вопросу такое значение, что мне только и остается думать, что ты женился на мне из-за денег.

– Но так оно и было.

Тэсс отпрянула, словно ей залепили пощечину.

– У меня не было выбора, Тэсс. Ты же не думала, что мы заключили любовный союз? Как ты помнишь, согласие на брак я получил меньше чем через день после нашего знакомства.

– Но ты же хотел меня.

На его лице читалось откровенное разочарование.

– Я приехал в Лондон, чтобы найти себе богатую жену. Я бы никогда на тебе не женился, если бы узнал истинное положение дел. Это же безответственно. Пойми, я бы ни за что не обрек женщину на то, чтобы она на голом месте устраивала свою судьбу. Мы нищие, Тэсс. У нас всего двести фунтов.

Тэсс показалось, что на нее рушатся стены дома. У нее подкашивались колени, и она едва держалась на ногах. Озеро превратилось в мутные волны, которые зловеще бились о берег.

Ни Тэсс, ни Бренн не решались нарушить молчания.

Она заговорила первой:

– Ты помнишь, как сказал мне, что будешь рядом со мной, если мне понадобится помощь? Ты не раз говорил о том, что вместе мы сможем все. – Она взглянула на него: – Вместе.

Он нетерпеливо отмахнулся. Она встала.

– Бренн, а может, мы не случайно встретились в тот самый вечер? Может, нам суждено было увидеть друг друга, пожениться и построить этот дом? – сказала она, обводя рукой остатки особняка.

– Тэсс, здесь не водятся волшебники и феи. Если ты до сих пор этого не поняла, то я готов тебе это повторить. Вижу, ты слишком увлеклась Марией Эджворт и перепутала реальность и вымысел.

Он все еще стоял в напряженной позе, уперев руки в бока:

– Наш союз должен был стать взаимовыгодным соглашением. Нам просто повезло, что мы так хорошо подошли друг другу в постели...

– Нет, нет, дело не только в этом! – произнося эти слова, она ощутила, как ей изменяет голос.

– Откуда тебе было знать? Ты же так боялась подпустить меня к себе...

– Боялась? – Тэсс не могла бы выслушивать оскорбления. – Я чужого никогда не боялась, клянусь. И когда поняла, что люблю тебя, я говорила искренне. Я еще никогда не встречала мужчины, которому были бы интересны мои желания, мои надежды и чувства. Я думала, что ты особенный. И тут она словно прозрела:

– Ты хотел заставить меня в это поверить, не так ли? Это было частью твоего плана под названием «Как заполучить богатую невесту».

Он шагнул ей навстречу:

– Все было не совсем так. Даже в первый вечер все было не так. Тогда, на террасе...

– Молчи, не произноси больше ни слова.

Она вдруг ощутила, что не в силах вынести столь тяжелый груз: обида, предательство, тоска разом затопили ее душу. Она развернулась и принялась бежать.

– Тэсс! Вернись! – выкрикнул он ей вслед.

Нет, она больше никогда не станет его слушать. Она совершенно не обязана его слушать. Ведь он не любит ее.

Туфельки из тонкой кожи приглушали звук ее шагов по каменной дорожке. Она споткнулась, едва не упав. Майлз уже вернулся с охоты. Завидев хозяйку, он начал мурлыкать, но Тэсс не обратила на своего любимца никакого внимания.

Бренн выскочил вслед за женой:

– Но что ты собираешься делать? Убежать в Лондон? Вернуться к своему братцу, который предал тебя?

Она не ответила, но замедлила шаг, направляясь к экипажам, которые стояли у амбара.

Действительно, что она намерена делать?

Он ошибался, полагая, что она хочет вернуться в Лондон. Она не могла себе этого позволить. Когда в свете станет известно истинное положение дел в семействе Хемлин, ее просто засмеют. Великая и могущественная Тэсс свергнута с пьедестала. Не одна мамочка, желающая как можно удачнее выдать замуж свое чадо, всплеснет руками от радости, услышав эту новость!

Нет, она не могла доставить им такое удовольствие.

Но как она может остаться здесь?

Бренн оказался всего лишь охотником за приданым. Она скривила губы. Ее отец был прав: это самая омерзительная порода мужчин.

Вела вышла из экипажа навстречу своей госпоже, жалуясь на то, что ей некому помочь разгрузить вещи.

– Где же дом, миледи?

Тэсс остановилась. Она обернулась на руины некогда величественного поместья Эрвин-Кип. Бренн все еще стоял у входа в особняк, уперев руки в бедра, и его темный силуэт вырисовывался на фоне неба. Он выглядел как разбойник, и душа у него оказалась разбойничья.

Она прошла мимо Велы. Горничная не отставала от нее, все время, повторяя свой вопрос. Тэсс в отчаянии размышляла, что же ей делать.

Она открыла дверь в коттедж и решительно шагнула за порог. Внутри дом производил гораздо более приятное впечатление, чем она ожидала. Пол был устлан отполированными деревянными досками. Стол, несколько стульев и кресло-качалка перед камином довершали обстановку. В комнате не было ни одного ковра, поэтому она казалась холодной и немного пустой.