– Кто это?

– Кэт. – Джеймс застегнул штаны и, увидев недоуменное лицо Саммер, пояснил: – Катриона. Одному Богу известно, что ей понадобилось в такую рань.

Саммер закуталась в одеяло и откинула волосы со лба.

Повернув ключ и распахнув дверь, Джеймс встал в дверном проеме.

– Кэт, – раздраженно начал он, – если это одна из твоих дурацких выходок, то сейчас не время...

– Джейми. – Катриона нырнула под руку Джеймса и вошла в комнату. Ее голос был тихим, спокойным и даже каким-то заговорщическим. – К тебе приехал гость.

Джеймс с удивлением уставился на сестру:

– Гость? Черт возьми, Кэт, что у тебя на уме?

– Послушай меня, болван! Я знаю, что ты не спал всю ночь и рассержен, но я тут ни при чем! – Взгляд девушки скользнул по кровати, валявшейся на полу разорванной сорочке, а потом вновь сосредоточился на Джеймсе. На ее губах заиграла улыбка, и Джеймс вскинул голову.

– Да, – осторожно сказал он, – ты действительно ни при чем. Что за гость? – Джеймс инстинктивно встал между сестрой и кроватью, на которой сидела Саммер.

Катриона прошептала:

– Американец. Тебе лучше поторопиться. Камерон послал меня за тобой.

– Американец? В такую рань? О Господи, должно быть, этот человек всю ночь скакал из Перта.

Катриона кивнула:

– Вообще-то уже не так рано, и он сказал, что действительно провел в пути всю ночь. – Ее взгляд говорил красноречивее слов.

Джеймс кивнул:

– Уже иду.

Катриона ушла, а Джеймс принялся поспешно одеваться, не отвечая на расспросы жены и пообещав скоро вернуться. Поцеловав ее, он прошептал:

– Не беспокойся ни о чем. Поспи, пока я не вернусь.

Джеймс был готов встретиться с бывшим женихом или дядей своей жены, но он совершенно не ожидал увидеть в своем доме Гарта Киннисона.

Высокий, белокурый, красивый, Киннисон стоял в зале для приемов и с легким удивлением смотрел на Элизабет Камерон, а она откровенно заигрывала с ним прямо на глазах у своего отца, улыбаясь и дерзко расспрашивая незнакомца о каких-то пустяках.

Когда в зал стремительно вошел Джеймс, незнакомец замолчал, сдвинув брови, и бросил взгляд на старшего Камерона.

– Сынок, этот господин хочет поговорить с тобой. Я сказал, что ты еще спишь, но он очень настаивал. – В голосе Брюса Камерона сквозило ленивое презрение, и Джеймс понял, что визит незнакомца мало волновал отца.

Молодой человек быстро перевел взгляд.

– Джеймс Камерон?

– Да, это я. – Виконт подошел ближе, смерив незнакомца холодным оценивающим взглядом. Слишком молодой для дяди, он, должно быть, являлся бывшим женихом Саммер. – А кто вы, сэр?

– Киннисон. Капитан Гарт Киннисон.

Джеймс слегка вздрогнул, и это не укрылось от внимания Киннисона.

– Вижу, мое имя вам знакомо. – Киннисон слегка наклонил голову и снова взглянул на Брюса Камерона.

– Мы могли бы поговорить наедине? – Он многозначительно посмотрел на Элизабет и двух других девушек, находившихся в зале.

Руки Джеймса сжались в кулаки, и кровь закипела в жилах. Жаль, что с ним не было шпаги. Ему хотелось, чтобы Киннисон вышел из себя и они смогли сразиться.

К тому времени, как мужчины достигли просторного кабинета, Джеймс с трудом сдерживал свой гнев, но лишь еле заметное подергивание мышцы на подбородке выдавало его состояние. Войдя в кабинет, он встал спиной кокну. Это позволяло ему, оставаясь в тени, как следует рассмотреть Гарта Киннисона.

Указав гостю на кресло, Брюс Камерон сел за стол – его присутствие при разговоре даже не обсуждалось.

Улыбнувшись, Киннисон перевел взгляд на Джеймса, стоявшего у окна со скрещенными на груди руками и пылающими гневом глазами, затем лениво откинулся в предложенном ему кресле. Пожав плечами, он перешел прямо к делу:

– Я приехал за Саммер Сен-Клер. Эпсон сказал, что она здесь.

– Сен-Клер? – тихо переспросил Джеймс. Черт! И что ему теперь делать? Француженка. Она знала, что он будет чувствовать. Черт бы ее побрал! Хотя теперь ему было безразлично, была ли она настоящей француженкой или только наполовину. Гораздо хуже то, что она лгала, что не могла – или, скорее, не хотела – довериться ему. Это больно ранило Джеймса, но он не сдвинулся с места и ничем не выдал своих истинных чувств.

– Вы слегка запоздали, вам так не кажется? – холодно спросил виконт. – Я выловил ее из реки шесть недель назад, после того как вы бросили ее на произвол судьбы.

Киннисон развел руками.

– Вы правы, но, к сожалению, обстоятельства вынудили меня спешно покинуть Лондон. Я не знал, что с ней, пока не обнаружил письмо от ее дяди и записку капитана, который должен был взять ее на борт. С тех пор я не переставал разыскивать ее.

– Ничуть в этом не сомневаюсь.

Беспокойно заерзав в кресле, Киннисон бросил на Джеймса вопросительный взгляд и произнес:

– Если все дело в материальной компенсации ваших затрат, я могу...

– Не говорите глупостей. – Джеймс высокомерно обвел рукой кабинет. – Неужели я выгляжу нищим, который не в состоянии прокормить миниатюрную девушку?

Киннисон покраснел.

– Приношу свои извинения. – Он поднялся. – Я проделал нелегкий путь и очень устал. Я обещал дяде Саммер отыскать ее и вернуть домой и действительно намерен это сделать. А если вы собираетесь силой удерживать ее здесь, то смею вам напомнить, что она американка и наследница большого состояния, что доставит вам немало хлопот. Ее дядя исполняет обязанности президента судоходной компании Сен-Клеров до тех пор, пока мисс Сен-Клер не достигнет совершеннолетия. Бартон Шрайвер очень могущественный и влиятельный человек. – Киннисон взглянул на Брюса Камерона, видимо, чтобы узнать его реакцию, а затем снова перевел взгляд на Джеймса. – Это может привести к серьезному конфликту между Великобританией и Америкой. Надеюсь, вы осознаете серьезность положения, учитывая тот факт, что Великобритания уже находится в состоянии войны с Францией.

В кабинете воцарилось молчание. Наконец, Брюс Камерон пошевелился в своем кресле.

– А если вы заберете девушку с собой, Киннисон? Что тогда?

Гость слегка расслабился.

– Тогда Шрайвер будет более чем щедр.

– Я имел в виду мисс Сен-Клер.

– Саммер? – Молодой человек беспечно пожал плечами. – Ее обманутый жених женится на ней. Даже если, – он, вскинув брови, – ею немного попользовались.

Виконт, остававшийся до этого спокойным, медленно выпрямился и твердо встретил настороженный взгляд Киннисона.