на жизнь пусть и небольшой. Зло щерясь, Настя, начав замедлять свой безумный бег выпустила девочку из своих рук.

— Беги, беги вперед и не оглядывайся. Тетя Сука пока наведет порядок среди местной братии.

Аккуратно подтолкнув плачущего ребенка ладонью в спину, Настя, резко развернулась от нее и мягким движением вскинула автомат к плечу. Начав смещаясь в сторону, она открыла стрельбу по бегунам, первым настигавшим ее. От точных, несмотря на лихорадочное дыхание выстрелов, несколько зараженных попадали под ноги своим товарищам, создавая преграду, за которую в азарте погони позацеплялись ногами-лапами их собратья по стае, падая, кувыркаясь вперед. А в следующие мгновение на нее сразу с двух сторон обрушились несколько лотерейщиков с кусачем, стараясь ходу урвать себе кусок побольше от столько побегавшей от них вкусной еды. Оставив на месте своего двойника, женщина ушла в сторону на тройку метров и в одно движение вставив в оружие последний магазин, хлестанула по тварям длинной очередью. Затем снова рывок в сторону через двойника и губительный огонь из автомата. Хороша машинка, знают имперцы толк в оружии, закончилась ее мысль вместе с застывшим в крайнем положении затвором. Отбросив теперь уже бесполезное оружие в сторону, Настя, вытаращив свои наполненные звериной злобой глаза, безумно зарычав, бросилась на тварей в рукопашную. Поднырнув под когтистой лапой кусача, женщина, вцепилась в того с боку руками, в миг, рывком применяя дар, вытягивающий жизненную силу из существ. Их болтануло одновременно, зараженного от непонятной и пугающей потери сил, пусть и всего на секунду, а Настю, наоборот, от обжегшей нутро хлынувшей в нее живой энергии. Снова рывок в сторону с оставлением своего двойника на прежнем месте и приятно резанувший по ушам визг твари, получившей от своего товарища по стае когтями в ее рассеивающуюся сущность на его боку. Ее хватило на целых три минуты такого безумного боя с постоянным использованием своих умений, при том, что постоянно атакованный ею кусач, уже рухнул на землю закатив свои злобные глаза и едва дыша, рубер, в этой кровавой круговерти трижды попал по своему товарищу, разорвав того до сизых внутренностей. Впрочем, и ему самому досталось не меньше, от собрата и нескольких уцелевших после стрельбы женщины лотерейщиков с дикой ненавистью старающихся вцепиться в ее тело. Силы на дар кончились внезапно, словно кто-то повернул некий незримый выключатель внутри нее, после чего, она обессиленно рухнула на землю, осознавая неизбежность смерти в зубах местных тварей, но все одно, продолжая зло смотреть на приближающуюся к ней огромную пасть вожака стаи, силясь зацепить того взглядом и выгорев своим даром до тла, забрать тварь с собой. Нет, не удалось, тот, словно понимая ее отчаянное действие, прикрыв глаза, ехидно фыркнул, капая на добычу, зловонной слюной. А в следующие мгновение, тварь, сомкнула свои зубастые челюсти стараясь сразу насладиться вкусной едой. Но, неожиданно зубы лязгнули через пустоту с силой сомкнувшись между собой. Чех, выдернув буквально из пасти элиты полностью обессиленную Настю в сторону, при этом, зло щерясь, мужчина вскинул свое оружие отсекая рванувшую к ним оставшуюся в живых, младшую часть стаи. Рядом, устроившись на одном колене, выверенными до филигранности очередями начала свою деятельность Гала, удерживая в своих огромных руках-лапах новый станковый пулемет. А чуть подавшийся вперед, Седой, зло лыбясь так что его желтые фиксы засверкали блеском на солнце, впился своим даром в местного царя, заставив того в миг взвыть и попытаться разорвать дистанцию, спасаясь бегством. Настя, лежа на земле смотрела на происходящие, не веря в его реальность, стрельба, истошный вой элиты, грохот взрывов от ручных гранатометов, где-то невдалеке лязг гусениц и громкие выкрики команд на языке нолд, перемешанные забористым русским матом. Ее трясло от слабости и непонимания происходящего, пока она, не наплевав на все, свернувшись калачиком и засунув ладони между ног как в детстве не провалилась в сон.

Проснулась женщина лежа не на холодной земле, а на тщательно подготовленной кем-то подстилке, покрытой сверху вместо матраса, туристическим ковриком. Заботливо укрытой развернутым вместо одеяла спальником, окутывающим ее в мягкое тепло. Самочувствие оставляло желать лучшего, но то, что жизнь теперь продолжится, сомнений у нее было. Едва она открыла глаза как встретилась взглядом с сидевшим возле нее Седым. Мужчина, дежуря возле нее, привычно что-то читал, делая пометки на полях книги карандашом.

— Поздорову пахан.

Поприветствовал он ее улыбаясь во все свои тридцать два зуба. Молча покрутив головой вокруг и дивясь увиденному, Настя ответила.

— Седой, какое на хрен здоровье, думала все, сдохла девочка туземка. Кончилось мое мучение на этом свете. Не томи, лучше сразу обстановку вокруг обскажи.

Мужчина продолжив улыбаться, ответил.

— Ну так в натуре, все ништяк, пахан. Мелкую, что ты прикрывала, подобрали на нимфу первым делом, проверили. Подивились что Улей пощадил малявку, нет у нее этого дара. Мать ее с фраером не нашенским, тоже замели. Они так и сидели где ты их оставила. Фраер походу неистово молился, бубнил как по писанному чисто поп, а баба, чуть в стороне срубленная лежала, базарит что это ты ее спать отправила. Тема не в этом, там Кабан, походу готов тебе в ножки поклоны как на икону бить. Ну в смысле, чо его жену с дочерью из базы вытащила. Это значится первая часть марлезонского балета. Ну а вторая, я секу за твой вопрос, тебе интересно как это мы тут нарисовались такие красивые чо хер сотрешь.

Настя, прежде чем слушать далее, протянула руку из-под накрывающего ее одеяла, стремясь не выпустить такое нежное тепло. Поняв ее жест, Седой сразу вложил в ладонь женщины флягу с живчиком, добавив.

— Как ты любишь. Галка газировкой разводила.

Едва он произнес имя квазухи, как та, вместе с Чехом словно по сигналу подошли к ее лежанке, отгороженной от всех небольшим занавесом, сооруженном из чьей-то плащ палатки. Присев возле нее они с заботой принялись поправлять укрывавшее ее одеяло, стремясь хоть в чем-то проявить свое заботливое отношение к ней. Улыбнувшись на такое проявление чувств, она проговорила.

— Да ладно вам. Перенапряглась просто, скоро оклемаюсь.

Когда все немного успокоились, Седой продолжил свой доклад.

— Ну, в общем тема такая. Место где тебя повязали, Выстрел засек. Он деляну, чо вокруг базы как собственную хату бережет все сечет на тему свою. Когда просекли чо да как нарисовалось, сразу кипишь подняли. Перетерли меж собой ну и решили на сходняке с этой кодлой, чо на центряке засела рамс развести по-крупному. Не, в натуре, такой борзоты мы по любому не стерпим. Чо бы на