не подчинить меня своей воле! — Ярился Фафнир, обращаясь напрямик к Азазелю… Кажется, тот начинал понимать к чему всё идёт, решаясь напоследок продемонстрировать окружающим свою драконью гордость. — Я заключаю контракты лишь с теми, кто дал за то достойную плату! И никак иначе! — Тут же дополнил свои прошлые слова дракон, несколько смазывая первое впечатление…

Кажется, в действиях золотого дракона сквозит отнюдь не только гордость и драконья гордыня, но и вполне обычная жадность, с примесью принципиальности такого себе торгаша…

— Фафнир всегда был наименее гордым из нашего рода. Возможно из-за этого до сих пор и жив. Усиляю, Усиляю, Усиляю, Передаю! — Оставил свой комментарий мой личный император драконов, помогая мне контролировать передачу накопленных усилений в «барьер святого грома».

Личная разработка Баракиэля, которой тот лишь недавно решил меня обучить, пришлась как раз кстати. Святые техники, конечно, не очень эффективны против золотого дракона. Но начавшая сковывать тушу Фафнира «цепь» молний всё равно имела свой эффект, резонируя и дополняя ледяные атаки Лавинии, а заодно и сдерживая ответные атаки дракона.

— Очень жаль это слышать, старый друг. Но я и не рассчитывал, что этот бой сможет пронять твою принципиальность… В конце концов Один предупреждал меня об этой твоей черте. — Спокойно-насмешливо тянул слова Азазель, отвечая на недавний рык нашего противника. — Впрочем, мне не так уж и важно, жив ты по итогу останешься, или нет. Твоя душа и тело в любом случае послужат материалом для создания моего собственного святого механизма. — Тут же дополнил свои слова падший ангел, атакуя противника десятком святых копий.

— Вот оно как? Значит скандинавские боги продали меня твоей фракции? — Зло уточнил дракон, бешено крутанувшись на месте и очередным ударом хвоста откинув от себя огромную ледяную куклу Лавинии. Хотя, на фоне десятиметрового ящера лонгин Рени-тян не казался таким уж большим.

— Насколько я знаю, вы были не в тех отношениях с Одином, чтобы считать это предательством. Свой контракт перед его пантеоном ты давно закрыл, ныне являясь полностью свободным королём драконов… По крайней мере именно так мне заявлял одноглазый старик, пообещав не вмешиваться в наши разборки, чем бы они ни закончились… Даже лишней информации из старого пердуна выудить не получилось. — Оправдывал своего союзника мой отец, в очередной раз начиная свою игру словами…

Было видно, что Азазель не хочет, чтобы золотой дракон обозлился на скандинавов. Ни к чему хорошему это не приведёт. Тем более что убивать Фафнира, по большому счёту, никто не собирается. А если тот по итогу всё же помрёт, Один уже пообещал помочь падшему с воскрешением или лечением короля драконов. Именно об этом моменте мой отец недавно и договаривался с главой скандинавских богов…

В конце концов драконьи короли — зверушки редкие, в исследованиях полезные. Ну а скандинавам не впервой воскрешать золотого дракона. Древний герой драконоборец — Зигфрид в своё время ведь уже убивал нашего нынешнего противника… Но драконы — тварюшки живучие, а уж сильнейшие из них так и вовсе почти бессмертны. В том плане, что даже умерев, те всё ещё имеют неплохие шансы когда-нибудь воскреснуть, ибо их души, при желании самих драконов, даже на перерождения не отправляются, ожидая новой возможности обрести физическое воплощение.

В общем да, слова Азазеля — всего лишь блеф. Тот может сколь угодно долго угрожать дракону смертью и заточением в святой механизм, но по факту живой и сотрудничающий с ним дракон будет куда как полезнее, нежели его агрессивно настроенная к своему убийце душа. А потому, наша главная задача — не убить Фафнира, а измотать его достаточно, чтобы Азазель продолжил свои переговоры, но теперь уже с позиции сильного…

К чему мы очень близки. Не просто же эта парочка уже начала обмениваться любезностями… Золотая аура Фафнира потихоньку блекнет, движения драконьей туши становятся медленнее из-за ран и промороженных Абсолютной погибелью мышц, а также замерзающей прямо в жилах драконьего короля крови.

Стационарное проклятье, заготовленное Азазелем, подавляет кипучую жизненную силу короля драконов, что и позволяет Лавинии столь сильно влиять на тело своего противника. Ну и мы с Вали, конечно же, без дела не стоим, постепенно подавляя и истощая некогда казавшегося непобедимым противника… Как говорится, толпой валят и дракона. Особенно если в этой толпе затесалось трио владельцев лонгинов и один излишне хитрозадый губернатор Григории.

Глава 37

— Лавиния, прекращай уже обращать пески Сахары в льды Антарктики. Он, похоже, уже всё. — Обратился к девушке, отхаркивая несколько сгустков густой крови, что тут же обратились алыми ледышками. Температура за переделами моих магических барьеров такая, что даже Азазелю вон становится плоховато. Что уж тут говорить о восмикрылых падших, ещё пару минут назад отлетевших подальше от ледяного ада.

— Стараюсь! — Кратко бросила ледяная принцесса. — Переизбыток силы мешает контролю. — Тут же дополнила свой ответ Рени, явно намекая, что несколько последних переданных ей усилений были лишними.

— Ничего-ничего, тебе подобная практика полезна будет. Тем более что без моей поддержки хрен бы мы Фафнира уложили в ближайшие три часа. — Легко отмахнулся от невысказанных обвинений, спускаясь на землю… Некогда обжигающие пески пустыни ныне напоминали абсолютно гладкий каток, но подобные мелочи меня волновали мало. Я слишком потратился на последние атаки гравитационной магией.

Оно того, конечно, стоило. Без гравитационного удара вырубить короля драконов просто не получалось. Но сейчас мне на подобную мелочь стало плевать. Недостаток выносливости и магической силы отдаёт сильнейшей усталостью, так и подталкивая меня отозвать этот чертов доспех и развалиться прямиком на голом льду.

Что было, прямо скажем, идеей ниже среднего. Без доспеха будет куда сложнее защититься от окружающего холода. Но в удовольствии расслабленно развалиться на холодном и твёрдом льду я себе не отказал. Это всяко лучше, чем тратить лишние силы на поддержание своего тела в вертикальном положении.

— Ты не рано расслабляешься, патлатый? — Навис надо мной Вали, с некоторой опаской продолжая коситься на тушу огромного дракона. — Этот монстр всё ещё может очухаться. — Чуть тише заметил демонёнок.

— Не переживай так. Сендзюцу позволяет отлично чувствовать огонь жизни в этой туше. Если Фафнир начнёт приходить в сознание, я узнаю об этом первым. — Улыбнулся под бронёй, не спеша реагировать на грубость сводного братца. — Так что хватит уже трусить, аки дитё малое. Бери пример с Азазеля. Этот падший вон уже начал окутывать лапы дракона какой-то золотой леской. — Приподнимая голову с холодного льда, указал в сторону нашего отца.

— Это ты так посылаешь меня помогать Азазелю? — Уточнил потомок Люцифера, недовольный моим поведением.

— Нет, я просто тебя посылаю. Куда идти — решай уже сам. —