I

Что выбор перед нашей страной стоит именно такой – с этим сегодня согласны все. Может быть, громче всех, с каким-то садомазохистским наслаждением об этом кричат наши противники. Весь вопрос только в одном: какую стратегию выбрать нашей стране, чтобы не оказаться в «третьем мире», в зоне вечной застойной бедности, чтобы прекратилось наконец «русское экономическое чудо» – чудо богатейшей по природным и трудовым ресурсам, но почему-то нищей страны? Какую стратегию выбрать, чтобы страна развивалась как нормальная страна «первого мира»?

Вечная русская проблема. «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».

И вечный рецепт решения проблемы: «Требуется наличие такой власти, которая имела бы желание и силу двинуть использование этих огромных природных богатств на пользу народа. Требуется наличие партии, достаточно сплоченной и единой для того, чтобы направить усилия… в одну точку… не сдрейфить перед трудностями и систематически проводить в жизнь правильную… политику».

Сталин говорил это в 1931 году. Петр мог бы сказать на 230 лет раньше. Наши государственники-патриоты (с поправками на терминологию) говорят то же самое сегодня.

Неужели действительно единственный урок истории в том, что никто не извлекает уроков?

Трагический опыт «больших скачков» русской истории и неизбежного затем, каждый раз совершающегося с математической точностью и неотвратимостью большого обвала, падения, нового отставания от передовых стран на 50-100 лет ничему не учит?

Абсурдна сама идея «мускульным» усилием государства «догнать и перегнать» саморазвивающееся общество. Уйти от «третьего мира», догнать страны европейской цивилизации, усиливая в своей стране структуры «восточного» типа государства, развивая «восточный способ производства»!

Да не по технике, не по экономической мощи, а прежде всего по социально-экономической структуре мы отстали от передовых стран. И вот этот разрыв, это расстояние мы должны, обязаны преодолеть, стать страной, экономика которой подчиняется законам не мобилизации, а постоянно суммирующихся инноваций. Для преодоления этого разрыва нужна политическая воля – воля развивать страну, качественно изменив в ней функции государства.

Я не буду здесь подробно повторять то, что не раз уже говорилось об «особом пути» и непреодоленной евразийской, западно-восточной дихотомии, которая раскалывает наше политическое, государственное сознание. Все эти, казалось бы, абстрактно-салонные для обсуждения темы оборачиваются вполне конкретной реальностью политических решений и приоритетов.

Какова цель российской политики, кроме, разумеется, блага народа, которым даже Сталин обосновывал свои действия? Восстановление военной сверхдержавы? Или отказ от имперских амбиций и раскрепощение общества ради свободного экономического и культурно-социального развития?

Соединить же первое со вторым невозможно и технически (не хватает ресурсов), и принципиально, потому что речь идет о разных линиях развития страны, о разных структурах общества и государства, о разных идеалах и идеологиях. Когда большевики ради «свободного труда свободно собравшихся людей» вздумали все мерно усилить государство, они получили свободный труд в ГУЛАГе. Имперские идеалы и вправду величественны:

II

Именно такими чеканными фразами всегда отвечали «государственники» на вопросы об их конечных целях. Священные, не подлежащие критическому и рациональному обсуждению мраморные и бронзовые имперские цели-символы.

Как уже говорилось, эта идеология, превратившаяся в государственную религию, оказалась более чем устойчива к любым социальным потрясениям. Самая поразительная метаморфоза, конечно, большевистская. Радикальнейшая в истории человечества революция ничуть не поколебала «медного всадника» русской истории. Имперски-государственнические идеалы вышли из огня революции только преображенными и усиленными.

В 1920 году эту сущность социалистической революции точно сформулировал монархист В.В.Шульгин. Обобщая опыт революции и гражданской войны, он писал: «Резюме. «Против воли моей, против воли твоей большевики:

1) восстанавливают военное могущество России;

2) восстанавливают границы Российской державы до ее естественных пределов;

3) подготавливают пришествие самодержца всероссийского».

И сегодня эти слова как нельзя более актуальны. Сегодня все более многочисленные государственники (а кто же из ныне действующих политиков не спешит объявить себя таковым?) торжественно объявляют в качестве своих приоритетных целей две первые, заявленные писателем (сейчас это звучит как «укрепление» или «сохранение» военно-промышленной мощи и «воссоздание» в той или иной форме Союза ССР). И, как опять же верно замечает В.В.Шульгин, если все силы государства сфокусированы на решении этих двух задач, сама собой осуществится и третья.

Произойдет ли еще одна метаморфоза? Завершится ли демократическая эволюция тем же, чем в свое время социалистическая революция? Действительно ли русская история запрограммирована на эквифинальность – движение из любой точки, после любых пируэтов, завершается все там же – у подножия трона, вес тем же – политико-экономической диктатурой «восточного» государства? Обречены ли все попытки либералов, демократов сместить главный вектор истории?

Конечно, я глубоко убежден, что это не так, иначе незачем было бы и заниматься политикой, пытаться растопить «вечный полюс» оледенелой государственности, в которую вмерзло живое тело страны! Вместе с тем надо трезво видеть и опасность такого развития событий. И главное, понимать, что реальное развитие событий на самом деле зависит сегодня от наших усилий.

III

Несомненно, сегодня симптомы нового «ледникового» периода налицо. Многие из тех, кто в 1989–1991 годах из конформистских побуждений клялись в верности гражданскому обществу, демократическим идеалам, сегодня столь же горячо клянутся в верности государству, стали заядлыми «государственниками». Вчера они произносили «государство» с обязательным прилагательным «правовое», сегодня соревнуются, кто выговорит «государство» с более звонкой медью в голосе.

Само по себе это не страшно, но симптоматично. Государственная религия в виде спиритуалистического «государственничества» вновь активно насаждается в нашей стране. Мы не можем не видеть незаметное, «молекулярное» перерождение власти, собственно, ее возвращение на «нормальные», исторически привычные круги своя.