В этой истории мы видим, в общем, повторение тех же событий, что и в предыдущей. В обоих случаях матери переживали настоящую внутреннюю борьбу между решением измениться и собственными укоренившимися привычками. В такой борьбе самым трудным для родителей моментом, можно сказать, узлом всего процесса, бывает выдержать ухудшение учебы и поведения детей при попытках снять с них контроль. Важно знать и помнить, что такое ухудшение абсолютно закономерно!

Во-первых, у отпущенного на свободу ребенка расширяется зона активности, которая раньше была стеснена, и он начинает отвлекаться на многие другие занятия. Во-вторых, из-за длительного родительского контроля он недоразвился в одном важном отношении: он плохо умеет отвечать за себя, свои дела и поступки. Такую ответственность он должен еще осознать и освоить.

И вот эти ошибки, неудачи и ухудшения родитель должен вытерпеть, чтобы не помешать процессу взросления их ребенка. Заметим, что в описанных историях обе девочки (как и их родители) в конце концов стали счастливее и, несомненно, испытали благодарность к своим матерям за их мудрую помощь.

Опыт других родителей бывает очень ценным, иногда более ценным, чем советы и теории специалистов. Поэтому я решила поделиться с вами «Письмами о подростке» с любезного согласия их автора – бабушки тринадцатилетнего мальчика Феди. Бабушка в свое время прошла наши уроки, прочла пару книг о «трудных» детях. Так что, когда в ее семью прибыл внук, она была примерно в том же положении, что и вы сейчас: обладала знаниями, но не имела опыта применения их.

Несколько слов о предыстории событий.

Федя – старший из четырех детей, двое младших – от второго брака его матери. Семья живет в деревне. К нелегкой сельской жизни в последние годы добавились заботы о двух малышах. И это бы еще ничего, если бы не «напряженка» с Федей. Его отношения с матерью и отчимом совершенно разладились: он отказывался учить уроки, потом вообще перестал ходить в школу, не помогал по дому, грубил, постоянно обижал сестру, целыми днями пропадал на улице, а иногда и вовсе не приходил домой ночевать.

После безуспешных воспитательных усилий родители решили отправить его к бабушке «на исправление».

О том, что происходило в ее доме, бабушка, писала в письмах своей дочери, матери Феди, и ее мужу (фединому отчиму).

К некоторым местам писем – они помечены номерами – мне захотелось написать комментарии, которые помогут связать события с содержанием наших уроков общения и, надеюсь, дадут вам дополнительные важные сведения.

Эти комментарии вы найдете в конце писем.

Итак, действующие лица писем: Аня – мама Феди, Дима – ее муж, Виктор – муж нашей рассказчицы-бабушки.

5 ноября 199…

Анечка, Дима, здравствуйте!

Впервые появилась возможность написать вам, раньше не было буквально ни одной свободной минуты, хотя это звучит неправдоподобно. Забота о Феде, в основном о его учебе, съедала жалкие крохи времени.

Я знаю, что Федя написал вам на днях: он мне прочел свое письмо. К сожалению, в нем нет главного: последние десять дней четверти он не ходил в школу. Это произошло, несмотря на все мои старания; а старания заключались в том, что я пыталась учить с ним все уроки. Если он отказывался, я приглашала мальчиков – его друзей, и учила вместе с ними (некоторое время это помогало, потом перестало: они учат, а он нет).

Еще я ходила на уроки (в основном на математику), решала вместе с ним и объясняла примеры и задачки, вместе посещали и дополнительные занятия.

Вставала и будила его в 7 часов утра, чтобы сделать те уроки, которые он отказался делать накануне. Обсудила «ситуацию» практически со всеми учителями и директором. (1)

Все это было очень тяжело, сопровождалось взаимным недовольством, у меня – порой бессонными ночами и ощущением бессилия и безнадежности. Дневник он упорно не вел, уроки не записывал, «приготовление» уроков начиналось со звонков ребятам: «Что задали?». Часто говорил, что ничего не задали, упражнения по русскому упорно не делал, английский учить тоже отказывался. Решать дополнительно примеры на материал, который он запустил, например на дроби, отказывался категорически. Нахватал «двоек».

Катить камень в гору было все труднее и труднее: гора круче, камень тяжелее. Бывало, я открывала учебник, находила номер задачки, а Федя отворачивался: «Не буду». На этом занятия кончались, он уходил гулять.