большие и тяжелые мешки, хотя они были очень тонкие, так что вместо привычных радужек и зрачков я увидел черные круги. Кожа бледная, нос длинный и грубый, а губы бледновато-розовые. Он нес какую-то металлическую разобранную штуку с огоньками, маленькими и яркими, внутри. Увидел меня, раздраженно фыркнул, подошел к другой закрытой двери, открыл ее и крикнул:

–Эй, Капитан, пришел ваш ,,особенный”,– в его голосе звучали раздражение и презрение. Он снова бросил на меня высокомерный, оценивающий взгляд и вошел в одну из закрытых дверей.

Из проема, куда кричал мрачный незнакомец, вышел крупный, перекаченные мужик. Ну, вот кроме слова ,,мужик”, его никак не описать. Его костюм, состоящий из камуфляжной майки, открывающей все стальные мускулы рук, и грубых брюк, был велик обычному человеку на три размера, но ему в самый раз. Черная шикарная борода, скрывающая всю нижнюю челюсть до носа, придавала вид еще более пафосного, брутального и весомого человека. Такие же волосы были на нем, но поскромнее. На глазах его, хмурых, вечно глядящих куда-то в пустоту, словно еще погруженных в задумчивый процесс, виднелись еле заметные очки с тонкой оправой, делающие лицо громилы чуть мягче и менее опасно. У него каждый сантиметр тела был натренирован донельзя. Мужик! Он сказал мне сотрясающим, очень низким, но глубоким и мягким голосом:

–Приветствую, Аб! Рад видеть тебя здесь. Ты удивил меня на магическом тесте. Да и не только меня. Твои способности поражают. Я Аллард Хаус. Или же можешь звать меня Капитаном. Такую кличку мне товарищи дали. Но главным здесь я не являюсь, лишь принимаю просьбы.

–Д-да, здравствуйте! Я Полейра- лекарь в лазарете,– будто скромная одиннадцатилетняя девочка, увидевшая своего кумира, она робко произнесла эти слова.

–Приветствую,– он протянул свою огромную руку, а Палейра положила свою в его огромную ладонь. Мужик так страшно, хоть и осторожно, тряс руку, что, казалось, будто бы бедная женщина останется без пухлой руки. Однако нет. Все целы. Незнакомец проявил все свои вежливые стороны и аккуратно сжимал пухленькую и крохотную в сравнении с ним ручку моей спутницы. После крепкого рукопожатия с одной, Аллард переключился на меня,– Так вот, Аб, теперь ты член отряда ,,Эримит”. Добро пожаловать!

–Спасибо…

–Мы бы могли организовать праздник в честь твоего прибытия, как мы это обычно делали, но у всех дела, ведь сейчас,– он взглянул на огненную реку,– восьмое солнцестояние. И мне тоже пора. Но я предупредил уже всех, что ты прибыл к нам, поэтому можешь, если захочешь, посетить каждого. Все равно рано или поздно познакомишься со всеми. Заходи в двери и знакомься, только северная, восточная, западная и южная двери для бытовых и тренировочных занятий. Ладно, мне пора идти, удачи!– и мужик скрылся за прежней дверью, захлопнув ее.

Что. Это. Было? Появился какой-то огромный мужик, поприветствовал меня, сказал, что рад видеть и хотел устроить встречу со всеми, однако время буднее, все работают, так что я должен сам со всеми знакомиться. Все верно? Даже как-то обыденно все это звучит, но если знать, где я нахожусь…

–Аллард Хаус пожал мне руку…,– Полейра завораживающе смотрела на свои руки.

–Он популярность здесь?

–Весь ,,Эримит”– это гордость ,,З-1”. Естественно, они очень популярны. Особенно Атан Кейденс. Но, видимо, скоро ты станешь самым обсуждаемым человеком у нас,– она улыбнулась мне.

–Наверно?

–Точно.

–Но я всего лишь три дня в Ополчении!

–Атан стал популярным спустя час после своего прибытия на ,,З-1”

–Ого…

–Популярность- штука переменная и непредсказуемая.

Браслет на руке Полейры запищал и замигал. Женщина глянула на сенсерный монитор.

–Ладно, мне пора идти. Собрание. Хотя так хочется увидеть всех остальных,– она печально и мечтательно вздохнула, а затем посмотрела на меня,– Наверно, мы больше не увидимся, ведь будем изолированы нашими делами,– ее губы слабо улыбнулись,– Ты там почаще травмируйся и попадай в лазарет. А как появишься у меня, то расскажи все. Все, все!– развернулась и стала уходить.

Шаги Полейра окончательно исчезли после того, как она зашла в туннель, а я продолжал стоять и глядеть в ее пропавший силуэт. Странно. Полейра- человек, которого я знаю очень мало, но почему-то грущу из-за ее прощания. Чудная все же душа человека. Такая сентиментальная. Затем повернулся к двери, откуда вышел тот мужик. Аллард. Быстро вышел, поздоровался, объяснил и снова вошел в ту же дверь. Мужик! Коротко, ясно и понятно. Хотя ,,заходи в двери и знакомься”– очень странное предложение по своей формулировке и смыслу. Но вряд ли я смогу здесь сделать что-то, кроме этого. Попробую, что ли, ,,зайти и познакомиться”.

Я еще немного смотрел куда-то в пустоту, а затем осмотрелся. Рядом с дверью Алларда недалеко с левой и с правой стороны стояли точно такие же, как и у мужика, двери: сделаны из черного, очень темного дерева, словно каждый проход делался из особой черной материей, черной дырой, куда ведет неизвестность и куда заглатывается весь свет и все, что ни есть рядом. Лишь золотая ручка выделялась и становилась тем отличительным предметом, который помогал определить, что находится перед тобой. И вот я долго думал, в какие двери зайти и выбрал, в итоге, ту, что слева. Земля была мягкой, а трава высокой, так что я проваливался по пояс в зеленом лесу, который неумолимо щекочет тебе каждый открытый участок тела. Хотя, когда я стоял рядом с Аллардом, почва была тверже камня! Ну и странности. Сквозь пот и грязь мне все же удалось достигнуть двери, только заросшей высокой травой, однако деревянную дверь было видно четко. Я постучал пару раз по этому дереву, но звука стука не было слышно. Странно. Птицы, летающие над искусственным полем, пели громче всех живых существ, прятавшихся в траве. Что-то внутри меня подтолкнуло сделать грубость- без разрешения открыть дверь. Она поддалась легко, а заросли, скрывающие проем, вмиг разошлись.

Я сделал шаг, и стоило мне переступить через порог, как трава и болотная земля вмиг отступили. Обернувшись, увидел четкую границу между высокими живыми преградами поля и темным пространством, где я оказался. Дверь закрылась сама собой. Все вокруг погрузилось во тьму, будто бы свет резко отключили, оставив глаза в непривычном мире теней. Впереди загорелся прожектор, освещающий стол, на котором сидел попугай красного, с желто-синим оперением, цвета. Он не пытался улететь, не прыгал, не кричал. Просто стоял и смотрел на меня черными бусинами, повернув голову набок. Вокруг тьма, прожектор и попугай. Я стал медленного подходить к ним, зациклившись только на этой птице, смотря на нее завораживающе